Сергей Михалков - Пена Страница 3

Махонин (стараясь оставаться серьезным). Погоди, погоди! Тебя же в молодости, когда на военную службу брали, обследовали? У всех есть сердце. Даже у лягушки и то есть. Было у тебя сердце?

Кочевряжнев. Вот и я ему говорю: было, говорю, у меня сердце! Как сейчас помню! Я в военном оркестре служил. Меня даже капельмейстер похвалил как-то после парада. Вы, говорит, Кочевряжнев, от всего сердца играете! Потому у вас и звук такой сочный!

Махонин. Ну, а он, что он на это?

Кочевряжнев. Я, говорит, этого не исключаю. И что вы в военном оркестре играли - не исключаю, и что у вас в молодости было сердце - не исключаю. Но с годами оно, видимо, рассосалось. Сошло на нет.

Махонин. Тебя рентгеном-то просветили? На пленку взяли?

Кочевряжнев. Просветили. Взяли.

Махонин. Что увидели?

Кочевряжнев. Ничего не увидели. Нет, говорят, у вас сердца, и все тут. Не нашли!

Махонин. Они хорошо смотрели-то? Не спьяна?

Кочевряжнев. Вроде нет. Их двое было. И сестра при них. Пошептались промежду собой сперва, а потом просветили. А как же я тогда живу? спрашиваю. А вы, отвечают, не живете, а существуете.

Махонин. То есть?

Кочевряжнев. А вот так. Не живу, а существую. Понимай как хочешь.

Махонин. И в Карловы Вары разрешили ехать?

Кочевряжнев. Разрешили.

Махонин. И курортную карту выписали?

Кочевряжнев. Выписали.

Махонин. При тебе?

Кочевряжнев. При мне.

Махонин. Покажи!

Кочевряжнев (протягивает карту). Ты вслух читай. Чтобы я понял.

Махонин (читает сперва про себя). Редкий они тебе диагноз выставили. Не каждый день прочитаешь такое... Просто тема для диссертации... (Читает вслух.) "Благоприобретенное бессердечие". Вот это да!

Кочевряжнев. А как это понимать?

Махонин. Да уж и не знаю, что тебе посоветовать. Пожалуй, не надо тебе ехать в эти Карловы Вары. С таким диагнозом... Не надо. Советский человек, и вдруг без сердца! Еще в прессу попадешь. Ты уж лучше тут, где-нибудь у нас отдохни. В каком-нибудь сердечно-сосудистом.

Кочевряжнев. Может, мне еще куда-нибудь по медицинской части обратиться? К более квалифицированным специалистам! Может, они восстановят то, что рассосалось? Я никому ничего не сказал. Пока. Вот к тебе к первому забежал. С этой, так сказать, новостью.

Махонин. Давай чайку попьем... Помозгуем...

Комната Викторины. Викторина, Альбина и Просов оживленно

разговаривают.

Викторина. Вы совершенно правы, Юра, когда говорите, что есть люди, которые все цвета радуги готовы променять на обыденную бесцветность, лишь бы иметь душевный покой. Они устали бороться.

Просов. Этих людей тоже можно понять.

Викторина. И я их понимаю. Их легче осудить, чем разобраться в драматургии их чувств.

Альбина. Ну, а в общем фильм хотя и импортный, а скучный! Одни только рассуждения и никакого действия. Я чуть не заснула.

Просов. Это - почерк Бергмана. А насчет действия можно еще посмотреть. Я смотрел фильм его с неослабевающим интересов. Он заставляет думать.

Альбина. Думать? О чем?

Викторина. О смысле жизни.

Альбина. Я лично хожу в кино для того, чтобы развлечься. А думаю я и так целый день...

Викторина. Бедненькая!

Появляется Махонин. Он направляется к серванту.

Папа! Познакомься, пожалуйста!

Махонин. Очень приятно. (Протягивает руку.)

Пал Палыч. Просов. Просов, Юрий.

Махонин. Юрий... а дальше?

Просов. Просто - Юрий.

Викторина. Юрий Сергеевич.

Просов. Это совсем не обязательно!

Махонин (достает из серванта бутылку). Не будем мешать молодежи. (Уходит.)

Просов (Викторине). Значит, до завтра! Как договорились! Мне подняться? Или можно в машине подождать? В шесть я освобожусь в редакции, и через полчаса я у вашего подъезда.

Викторина. Хорошо. Я спущусь.

Просов. Спасибо за все!

Викторина. Это вам спасибо! И тоже - за все!

Просов. До свидания! (Кланяется Альбине.)

Викторина. Пока! (Проводив гостя, возвращается к подруге. Улыбаясь.) Славный мальчик! Очень симпатичный.

Альбина. Далеко уже не мальчик. Ему же, наверное, лет тридцать пять. Что-то я его у тебя никогда не видела. Он что, критик? Так во всем хорошо разбирается...

Викторина. Журналист.

Альбина. У тебя что с ним, роман?

Викторина. Да нет. Только на днях познакомились.

Альбина. Но он ухаживает за тобой?

Викторина. Не поняла еще.

Альбина. А Валерия видишь? Он к тебе не заходил?

Викторина. Нет. Да! Ты же мне еще не рассказала о вашем свидании. Оно состоялось?

Альбина. Конечно. Я и пришла к тебе затем, чтобы все рассказать. Обсудить ситуацию. Но ведь при этом Юре... неудобно как-то...

Викторина. Ну конечно, неудобно... Да и ему это неинтересно было бы.

Альбина. Я прямо дождаться не могла, когда он уйдет.

Викторина. Ну давай! Рассказывай все по порядку. Только подробненько.

Альбина. Ты понимаешь, я все, все ему сказала, как ты меня научила. Слово в слово.

Викторина. Ничего не перепутала?

Альбина. Да нет же! Я же все тогда записала и выучила наизусть. Как урок. Могу повторить. Только ты меня не перебивай, а не то я собьюсь... Значит, так... (Собирается с мыслями, а затем, как бы обращаясь к кому-то, говорит.) ...Вы не думайте, я не такая дурочка, как вам кажется. Во-первых, если хотите знать, я специально стараюсь казаться глупенькой, чтобы вы почувствовали себя Макаренко. Я вижу, что вам нравится эта роль. Во-вторых, что-то я сама от вас ничего особенно умного не слыхала и поэтому изо всех сил старалась вам соответствовать. А в-третьих, еще Андре Моруа, если он вам, конечно, известен, сказал...

Викторина. Что сказал Андре Моруа?

Альбина (продолжает). ...сказал, что женщина должна быть настолько умна, чтобы скрывать свой ум. Не говоря уже о том, что глупость женщины божественна, как гениально заметил Вертинский Александр Николаевич!..

Викторина. Умница! Он удивился твоей эрудиции?

Альбина. Представляешь, даже растерялся. А потом сказал: "О-о-о! Как вы заговорили!" А я ему: "Да-а-а! Вы от меня еще не такое услышите!"

Викторина. Ну а дальше что было? Как дальше развивались события?

Альбина. Дальше? Ну, мы сидели за столом, на котором горели свечи, пили шампанское, и тут он вдруг встал, подошел ко мне со спины и вот так обхватил руками (показывает), а потом повернул к себе, пристально-пристально посмотрел мне в глаза и спросил: "В какую игру вы со мной играете?"

Викторина. Что же ты ему ответила?

Альбина. Что я могла ему ответить? Мы же с тобой такой вопрос не предвидели.

Викторина. Все-таки что же ты ему сказала? Ты же не могла промолчать?

Альбина. Промолчала. Разве так, сразу можно ответить на такой вопрос? Ты бы, например, что ответила?

Викторина. Я посмотрела бы на него так же пристально, как он, и тихо, со значением сказала бы: "Я играю в любовь. И моя игра стоит свеч!" И показала бы на свечи, которые горели на столе.

Альбина. Ой, остроумно! Ой, какая ты все-таки находчивая! Ну, а после всего этого он пропал. Не звонит. Как сквозь землю провалился. Если теперь объявится, что ему сказать? Как себя вести? И вообще хотелось бы знать, что он обо мне думает? За кого он меня принимает? Надо нам с тобой все подробненько обсудить и все, все опять записать, чтобы ничего не забыть.

Викторина. Он, кажется, в какую-то командировку собирался? Ну, а что касается того, как он к тебе относится, то время покажет. Я полагаю, что ты ему нравишься.

Альбина. Ты так думаешь?

Викторина. А почему ты сомневаешься? Ты должна знать себе цену. Вы обаятельны, у вас прекрасная фигура. Дура! Вы владеете иностранным языком. Уж не говоря о носике, с которым я бы просто поменялась. Вы должны нравиться всем мужчинам. Без разбору. На широкий вкус.

Альбина. Да я не умею так разговаривать, как ты.

Викторина. Запомни: интеллектуальные женщины нравятся только избранным. Легче жить "божественной дурочке".

Альбина (грустно). Я похожа на такую.

Викторина. Во всяком случае, не отчаивайся. Я тебе с Валерием помогу.

Альбина. Правда? Ой, только на тебя одна надежда, ты такая умная. Как змея! Да! Ты знаешь, со мной вчера на работе такой случай произошел, просто кошмар! Веду, понимаешь, урок. Один студент-иностранец вот так уставился на меня и смотрит. (Показывает.) Таращит на меня глаза, и все! Я ему говорю по-французски: "О чем вы думаете?" А он, представляешь, по-русски отвечает: "Вы ведь знаете!" Я ему тогда по-русски говорю: "Прекратите!" А он нагло так отвечает: "Не прекращу! Жамэ!"

Викторина (едва удержалась от смеха). Ты знаешь, я для тебя придумала потрясающую работу.

Альбина. Какую работу?

Викторина. Читать детям сказки по телефону.

Альбина. Не понимаю.

Викторина. Достаешь хорошие детские книжки. Распределяешь их по возрастам: дошкольный, младший. Находишь по знакомству двенадцать семей, где есть дети этого возраста. Договариваешься по телефону с родителями и читаешь полчаса в день каждому ребенку сказки. По десятке в месяц с каждой семьи. Шестичасовой рабочий день. Сто двадцать рублей в месяц без налогов. И никакого коллектива!.. Идея?