Валерий Гусев - Привидения на цыпочках Страница 3

– Бомжиная, - перебил папу на этот раз Алешка.

– Почему так? - спросила мама.

– А там раньше бездомные люди жили со своими собаками. Они там целый город построили.

– Собаки? - удивилась мама. - Надо же!

А удивляться тут нечего. В нашем парке, в самой его серединочке, одно время жили бездомные люди. Целая деревня. Они там себе настроили палатки из пленки и что-то вроде хижин из всякого хлама. Обосновались, в общем. А потом к ним потянулись бродячие собаки и очень хорошо там прижились. И охраняли это поселение так, что попробуй сунься. Никто и не совался. Только гуляющие по окраинам парка пенсионеры и молодые мамаши с колясками опасливо посматривали на дымки от костров и тревожно прислушивались к лаю собак.

Ну, потом их всех оттуда выселили. Сначала приехали собачники и отловили всех собак, а потом милиция забрала всех бомжей и отвезла в приют для бездомных. А их покинутый лагерь так и остался на полянке в центре парка. Полянка до сих пор носит имя Бомжиной.

– В общем, - подвел итог папа, - нарушений нет и возражений быть не может.

– Надо же! - ехидно выдал Алешка. - А кто-то говорил, что задача милиции - борьба за справедливость. Дим, ты не помнишь: кто? Не твой папа случайно?

– И твой тоже, - ехидно усмехнулся и я. - И мамин муж.

– Нельзя так с отцом разговаривать! - Маме стало жалко своего мужа. Он так устает на работе…

– Он там за справедливость борется, - проворчал Алешка.

Позже выяснилось, что мы напрасно нападали на папу. Они со своим министром даже обращались в правительство Москвы. Но там им вежливо намекнули, что каждое ведомство должно заниматься своими делами и не вмешиваться в чужие. Строительство ведется в соответствии с нормами, разрешение на него получено на законных основаниях.

И оно шло, это строительство. Прямо за окнами нашей школы. Приехали два автокрана, грузовик притащил жилой вагончик, где поселились смуглые узкоглазые строители. Стали вовсю копать ямы для фундамента и завозить стройматериалы.

И стал сюда часто приезжать застройщик - будущий владелец здания и глава фирмы под смешным названием «Кис-кис». Этот застройщик приезжал на большой черной машине с водителем и охранником. Водитель и охранник стояли за его спиной и внимательно, не поворачивая головы, а только зыркая глазами, осматривали все кругом. Особенно - окна нашей школы, будто оттуда какой-нибудь малолетний злодей мог ахнуть из рогатки. Или из гранатомета.

А застройщик горячо обсуждал с прорабом разные производственные вопросы. Он все время спорил с ним и часто приговаривал: «А вот у нас, в Англии…»

Алешка почему-то проявлял к этому господину повышенный интерес. Наверное, потому, что и сам побывал в Англии. Целых два дня. Когда приезжал туда как победитель конкурса «Юный Шерлок Холмс». Так что уж Лешка-то точно знал, «как там у нас, в Англии». И он очень внимательно прислушивался к разговору. А один раз, когда застройщик важно шагал к машине, Лешка даже что-то спросил у него по-английски. Это меня страшно удивило: Алешка довольно свободно владел английским, но в пределах «фейсом об тейбл» и «фул» (дурак, по-нашему). Но мне показалось, что английский застройщик владеет английским языком еще хуже: он совершенно не среагировал на Алешкино обращение. Но, может, тому была и другая причина - шибко он был важный. И прораб уважительно называл его господин Кошкинд. Такая, значит, у него русская фамилия с английским акцентом.

И вот в один прекрасный день (как раз была первая переменка, и мы всей школой высыпали на школьный двор) подъезжает мистер Кошкинд, а на воротах, рядом с табличкой о детях и родителях (и кранах с грузами) трепещет на утреннем ветерке большой плакат, на котором красным маркером намалевано: «Вы все дураки!»

Мистер Кошкинд коротко взглянул на лозунг и усмехнулся. Посмотрел на прораба.

– Неубедительно, - буркнул хмурый прораб и, содрав плакат, развернул перед застройщиком план будущего здания. Они с Кошкиндом уткнулись в него и опять стали спорить о том, как лучше размещать на территории стройматериалы и технику.

А потом прораб вежливо спросил:

– Василь Василич, а зачем такую большую этажность запроектировали? Куда излишки денем?

– Какие излишки? - снисходительно усмехнулся Кошкинд. - Моя фирма под офис займет три этажа. Фитнес для сотрудников и всех желающих организуем. Спортивные залы, бассейн. На крыше соорудим теннисные корты…

– И казино, - подсказал Алешка. - Вам фитнесы, а нам - фиг!

– Не баловайся! - одернул его прораб.

А Василь Василич подытожил:

– А остальные площади в аренду сдадим. Денежки будут капать.

И они снова уткнулись в развернутый план.

Лешка, конечно, не утерпел и тоже сунул в план свой любопытный нос. Здание было какое-то странное. Все какое-то угловатое, неожиданное, да еще на его верхушке торчала круглая башенка с овальными окнами и крышей-пирамидкой.

– Как пупок на спине, - громко сказал мне Алешка.

Прораб сердито обернулся:

– Иди отсюда! Что ты тут столпился?

Мы хихикнули и пошли в школу - нас позвал звонок, переменка кончилась. Интересно: звонок у нас в школе один, а почему-то звонок с урока и звонок на урок - совершенно разные. Будто их два: вредный и полезный.

– Твоя работа? - спросил я Алешку про плакат протеста.

– Вот еще! - искренне возмутился он.

Я ему поверил, он за лето опять повзрослел. И я сказал:

– Да, когда милиция бессильна, тогда появляются народные мстители.

– И вешают плакаты, - презрительно отозвался Алешка. - А толку от них - как от всяких митингов.

Тем не менее плакаты на воротах стали появляться постоянно. Прораб терпеливо их срывал, а кто-то снова терпеливо их развешивал. Но после того, как появился плакат угрожающего типа: «Ну, вам же хуже будит!», в воротах поставили охранника.

На первое время это помогло, а потом охранник весь день ходил с приколотой на спине бумажкой: «Ты тоже дурак!» Школьный народ выражал свое возмущение.

После этого охранников стало двое. Один следил за воротами, другой - за его спиной.

Дошло даже до того, что к директору заявился хмурый прораб и сердито потребовал принять меры против хулиганов.

– Вот! - развернул он перед ним на столе мятый плакат, где обещалось: «… хуже будит». - Вот! Примите меры!

Семен Михайлович меры принял - красным карандашом исправил ошибку.

– Это все? - Прораб так возмутился, что покраснел как помидор. - Все ваши меры?

– А что я могу еще сделать? - усмехнулся Семен Михайлович. - Стихийный протест школьных масс. Вы мне покажите этих хулиганов, тогда я их накажу.

– А я их видел? - И прораб ушел, очень недовольный. Сказал на прощанье: - Не школа, а бандитское гнездо.

Семен Михайлович опять усмехнулся, ему вслед, однако после уроков собрал все-таки нас в актовом зале. И сказал грозную речь, завершив ее словами:

– Я, как строевой командир, категорически против партизанских методов борьбы! Какие-то листовки, прокламации! Казаки-разбойники! Робин Гуды! Дубровские! Этими глупостями вы ничего не добьетесь. Здесь нужна разумная стратегия и боевая тактика. Всем понятно?

При этих его словах Никишов и его два мушкетера значительно переглянулись. Будто наш грозный полковник невольно подсказал им ответ на задачку контрольной.

В общем, речь директора была строгой, но неубедительной. Наверное, потому, что он и сам был готов к партизанским методам. Потому что нормальная стратегия и бумажная тактика были бессильны против превосходящих сил противника.

И еще меня смутила пропажа из дома красного маркера.

После уроков я отловил Алешку возле стройки, взял его за воротник и строго спросил:

– Все-таки это ты плакаты писал! Включился в борьбу?

– Ты что, Дим! - очень убедительно воскликнул он. - Я что, дурак? Если хочешь знать, это все детские штучки.

– А где наш маркер?

– Откуда я знаю? Кому ты его отдал?

Вот нахал!

Конечно, меня «детские штучки» не беспокоили. Меня беспокоило другое: не поведет ли Алешка свою собственную борьбу против строительства - за наш стадион? Он-то наверняка записочками не ограничится. Мне даже немножко жалко стало и краснощекого прораба, и смуглых строителей. Но, конечно, не застройщика «Кис-кис» по фамилии Кошкинд.

Время шло. Шло строительство. И становилось все более впечатляющим. И тут мы с Алешкой решили сходить в парк, посмотреть, как строится спортивный комплекс. С двумя бассейнами.

Никакого строительства там, конечно, не было. Им там даже и не пахло. А пахло довольно неприятно. Бомжей и собак давно отсюда убрали, а запах остался. Остались и развалюхи, в которых они жили. Жалкое зрелище. Из старых досок, из рваной пленки, из каких-то обломков и лохмотьев. И здесь жили люди!

– Вот! - возмутился Алешка. - Вместо всяких фитнесов и фирм построили бы лучше дом для бездомных.

– Фирма деньги платит, - сказал я. - А бездомным людям платить нечем.