Рассказы о природе и животных - Михаил Михайлович Пришвин Страница 31

Что такое Орион? Почему он стоит по пояс?

Орион — созвездие, названное в честь охотникавеликана Ориона, персонажа древнегреческого мифа. Это созвездие легко отыскать на небе по трём бело-голубым звездам, которые отстоят друг от друга на одинаковом расстоянии и расположены по линии, указывающей одним концом на Сириус, а другим — на Альдебаран. Они составляют Пояс Ориона. Их названия переводятся как «кушак», «нить жемчуга» и «пояс».

Что за птица вальдшнеп?

Птица семейства бекасовых, гнездящая в умеренных и субарктических районах Евразии. Размер вальдшнепа можно сравнить с сизым голубем. Вальдшнеп — очень скрытная ночная птица, которая ведет одиночный образ жизни. Обычно молчаливая птица, кроме брачного периода, когда во время «тяги» (токования) самец издаёт на лету хрюкающие звуки, называемые «хорканье».

Что случилось с дубровником?

Овсянка-дубровник, или дубровник Emberiza aureola. Очень красивая, яркоокрашенная небольшая птичка из семейства овсянковых. Ещё пятнадцать лет назад овсянка-дубровник была обычна на протяжении ареала от Камчатки и Чукотки до европейской части России. Однако в последние десятилетия численность вида настолько упала, что дубровник полностью исчез на огромных территориях. Снижение численности, возможно, связанно с зимовками в Китае. В настоящее время вид занесён в Международную Красную Книгу.

Где находится Мещёра?

Мещёра — это большой лесной край в Московской, Рязанской и Владимирской областях. Мещёре посвящена замечательная книга Константина Паустовского «Мещёрская сторона», лучше, чем в этой книге, об этом крае не рассказать.

Что за птица удод?

Раньше удода на Руси называли пустушка и потатуйка. Яркая птица с узким длинным клювом и хохолком на голове, который разворачивает, как веер. Очень осторожен, не любит вмешательства человека в свою жизнь. Питается насекомыми, которых собирает с земли. Обитает в южных и центральных областях Европы и Азии, а также почти на всей территории Африки.

Небесные хороводы чёрных журавлей

Муравьёвский парк, сентябрь 2020

Незнакомая дорога! Что может быть лучше новой незнакомой дороги в новом месте для такого бродяги, как я? Что там за тем поворотом? Новые впечатления, новые птицы и цветы, новые запахи и, конечно, новые звуки.

В своё первое после прилёта утро в Муравьёвском парке я шагаю по просёлочной дороге. Зрение у меня усилено очками и биноклем, для ушей имеются микрофон с параболой и наушники, а для носа… хм, для носа только носовой платок в кармане. Ну ничего, справлюсь и с просто носом. Хотя, несомненно, запахи очень важны мне для восприятия места и времени. Каким-то образом они связаны с запоминанием счастливых моментов. Например, я точно знаю, что стоит мне уловить хоть крохотную нотку из запаха дезодоранта, запомненного мной 30 лет назад, как у меня начинает кружиться голова и… Ну ладно, об этом в следующий раз.

Так вот в новой местности я остро воспринимаю запахи в первые дни, максимум неделю после приезда, а потом всё-таки привыкаешь и реагируешь только на самые резкие.

Сейчас дорога пахла грушами. Видно, в этом году урожай диких уссурийских груш. Я поднял одну небольшую круглую с зелёной обочины. Надкусил. Бя-я-я. Аромат гораздо лучше. Попробую наварить потом из груш компота.

Черёмуха тоже ломилась от ягод, от каждого куста веяло черёмуховыми ягодами, чуть-чуть похоже на подвяленную вишню. А вот черёмуха здесь вкусная — сладкая и не такая вяжущая, как европейская. Но тоже главное не увлечься, а то язык всё равно одеревенеет.

Тут я вышел к поляне с двумя домами и сельхозтехникой в бурьянах. В заросшем огороде дымил костёр из ботвы и копался в земле какой-то подкопчённый местный житель. Я помахал с дороги рукой. Он, увидев меня, замер, оперевшись на вилы, как старик на посох с известной картины. Потом воткнул вилы в землю, обтёр руки, подошёл ко мне и представился:

— Николай.

— Володя. Вы — фермер? — неловко продолжил я разговор. Я знаю, что глупые вопросы выскакивают у меня в голове первыми и нужно чуть-чуть подождать, пока родится что-то разумное, но, к сожалению, редко использую это знание.

— Ну скажем так, я работник фермерского хозяйства, — чуть важно ответил Николай.

— А я орнитолог из Москвы. Вчера прилетел в парк записывать голоса журавлей, но пока ни одного журавля не видел.

— Погода-то, видишь, чего делает? — туманно намекнул работник.

Чего делала погода, я прекрасно видел. Но что она делала не так, понять пока не мог. Было не по-осеннему тепло, солнце ощутимо припекало, и ветер, шумевший в тополях, тоже был на удивление тёплый. Не найдя, что ответить, я только веско кивнул.

— С вечера — два дня циклон, а потом дожди, — пояснил Николай, ещё больше озадачив меня. Глядя на моё задумчивое лицо, он понял, что собеседник из меня никакой, и ловко завершил разговор:

— Ну ладно, ещё увидимся.

И вернулся к своему огороду. А я пошёл дальше смотреть, слушать и нюхать.

Циклон оказался тайфуном, пришедшим с Кореи и Китая. Ночью мне казалось, что ветер обрушит наш крепкий дом. Дождь струями колотил по крыше и стенам. Утром у порога стояла вода, ручьи журчали по дорогам, и черёмуховый лес отражался в воде, как в половодье. Но погода за пару дней наладилась, и