Рик Янси - Тринадцатый Череп Страница 36

– Я никогда не состоял в Ордене. О том, что отец был рыцарем, я узнал только после его смерти. Я не имею к ним никакого отношения.

Вдобавок на мне лежала ответственность: это я украл меч и передал его отцу Журдена, из-за чего они все погибли. Поставить мой череп в центр круга из черепов последних двенадцати рыцарей на земле, которые умерли, исправляя мою ошибку, – жест более чем непристойный!

Вош растворился в темноте и через минуту вернулся с каким-то длинным тонким предметом, завернутым в белый атлас. Он потянул за уголок, и ткань упала на пол пещеры.

– Прощальный подарок. – Вош протянул мне черный меч, который я оставил в Ноксвилле. – От верного Альфонсо Нидлмайера.

Я взял меч. Клинок переливался в свете факелов. Меч последнего рыцаря, череп которого взирал на меня с каменного выступа.

– Знаешь, – сказал я, – было бы гораздо проще отрубить мне голову еще в Монтане.

– Проще… но далеко не так романтично.

Вош взял меня за локоть и повел в конец пещеры. Наши тени бежали впереди и заползали на стену. Ему не обязательно было меня сопровождать. Я знал дорогу. Я уже ходил по этой тропе. Мы подошли к широкой трещине в стене – там начинался ход в потайную пещеру, где я, спасая мир от гибели, впервые воспользовался мечом Беннасио.

Вош остановился.

– А теперь я должен попрощаться с тобой, Альфред. Больше ты меня не увидишь.

Я посмотрел через его плечо на черепа. Я не видел его, но он мог видеть меня.

Вош проследил за моим взглядом.

– Разве найдется более удачное место для могилы, Альфред? Здесь, под самым дорогим их сердцу символом, в последнем прибежище волшебника, который внушил простому крестьянскому мальчику, что он способен создать рай на земле! И сегодня вечером круг замкнется. Ланселот обрушил стены замка наверху, а теперь его сын заплатит за их падение внизу. Конечно же, тебе здесь и место!

Я шагнул в проход.

– Adieu, adieu, Альфред Кропп! – негромко крикнул мне вслед Вош. – «Страшись проклятья сироты святого ввергнет в ад! Но верь, проклятье мертвых глаз ужасней во сто крат!»[24]

Под ногами хрустела каменная крошка. Проход временами сужался настолько, что я был вынужден боком протискиваться между острыми как бритва камнями. По сырым стенам стекали капли влаги, свист ветра у входа превратился в пронзительный вой – это призрак Мерлина оплакивал гибель королевства любви. Я прикоснулся к острым камням, и они напомнили мне о зубах дракона. Вход у меня за спиной был его губами, а я находился в пасти и двигался к глотке.

Наконец я добрался до главной пещеры. Год назад я умер здесь, в брюхе дракона. И теперь, как тогда, у меня не было выбора. Все так и будет длиться, пока я не остановлю. Я не просил об этом, но получил. Как выразился Нуэве, «дар, но не богатство». Богатство можно припрятать, а дар – нет.

У меня были дары, которые надлежало раздать. Дар для Нидлмайера, дар для Сэма и, как ни странно, дар для Журдена Гармо.

Я вошел в пещеру.

Пещера волшебника

00:05:25:19

В драконовом брюхе не было ориентиров. Стены и потолок скрывали черные тени, и через пару шагов уже не удавалось понять, где находишься – в центре пещеры или ближе к стене. Куда не встанешь, везде будет центр.

Вот там и стоял Журден с черным, таким же, как у меня, мечом в руке. Сквозь трещины в потолке в пещеру просачивался рассеянный свет. В его лучах Журден был похож на призрака.

Я направился к нему. Когда между нами осталось десять футов, он скомандовал:

– Стой.

Я остановился.

– Ты знаешь, кто я? – спросил он.

Я не ответил. Конечно, я знал, кто он, а он знал, что я знаю. У меня было чувство, что Журден готовился к этому моменту и многократно отрепетировал дальнейшее после нашей встречи в Ноксвилле. Он действовал по сценарию, который сам написал и переписывал снова и снова, пока не выучил наизусть.

– Я сын человека, которого ты убил в этой пещере.

– А я сын того, кого он убил в Хативе, – ответил я.

– Да, сын последнего в роду Ланселота. Скажи мне вот что, Альфред Кропп, известно ли тебе, какого рода я?

Я не знал. Мне не рассказывали о родословной рыцаря Могара.

– Из рода Мордреда, – сказал Журден. – Мордред – единственный сын короля Артура. Я – истинный наследник короля и трона Камелота. Теперь ты понимаешь, почему мой отец притязал на меч? Он принадлежал ему по праву.

– Мордред убил короля Артура, – заметил я.

– Он отнял его бренную жизнь. А твой пращур, который предал короля, забрал его душу и отдал его в руки матери Мордреда. Если бы не Ланселот, Камелот бы не пал.

Двумя руками Журден поднял меч и поднес клинок к груди.

– Леди приходила ко мне во сне, – сказал он. – Твоя кровь смоет проклятие рода Артура. Камелот возродится, и архангел вернет меч… Вернет мне, последнему сыну Артура. Итак, Альфред Кропп, давай закончим то, что тысячу лет назад начали наши предки.

Журден бросился на меня. Его меч со свистом обрушился на мое темя, и я едва успел отразить удар. Черные клинки сшиблись. Зазвенел металл. Я с трудом устоял на ногах. Брызнула и полетела во тьму стальная пыль.

Журден усилил нажим. Я шагнул к нему, левой рукой перехватил кисть с мечом и рывком опустил ее вниз. Теперь мой клинок был свободен, и я всадил его в бок Журдена. Сталь натолкнулась на ребро и чиркнула по животу. Глаза Журдена расширились.

Он отступил. Я не тронулся с места. Журден стоял передо мной и тяжело дышал, его белая сорочка заблестела от крови.

– Может, хватит? – спросил я. – Мы ничего не должны нашим отцам, Журден. Они мертвы. Все рыцари умерли. Замок просто груда камней, а через тысячу лет и они сгинут. Меч не вернется. Забудь о нем.

Журден перебросил меч в левую руку и снова пошел на меня. Я увернулся и нанес удар справа. Острие моего меча распороло сорочку Журдена и на два дюйма вошло в живот.

И тут в голове раздался голос его отца: «Благородный Беннасио рассказывал тебе, как встретил смерть твой отец? Я истязал его. Я исполосовал его всего, пока он не начал умолять на коленях, чтобы я его прикончил…»

Журден открыл рот, словно желая что-то сказать, и начал, пошатываясь, отступать. Я остался на месте.

– Я не хочу тебя убивать. Я никогда никому не желал смерти. Даже твоему отцу, но у меня не было выбора. Однако сейчас он есть, как и у тебя, Журден. Ты можешь забыть обо всем. Мы оба можем все забыть.

Журден так и не проронил ни слова. Действие вышло за рамки его сценария, он представлял все иначе.

– Позволь мне тебя спасти, – шепнул я.

Журден Гармо бросился на меня в последний раз. Его правая рука беспомощно болталась, и он яростно размахивал мечом в левой. Я обошел его справа, развернулся, обхватил за шею, прижал его голову к груди и по самую рукоять всадил в него меч.

Журден застыл. Его пальцы разжались, и черный меч упал на пол. Затем единственными звуками остались наше дыхание и далекое завывание ветра.

Я вытащил клинок из его тела и отбросил в сторону. Потом осторожно опустил Журдена на пол, сел рядом и положил его голову себе на колени. Глаза Журдена были открыты, он смотрел на меня и беззвучно шевелил губами.

– Прости, – сказал я.

– Бог простит! – выдавил он.

Я подобрал меч его отца и полоснул себя по левой ладони.

– Сейчас мы выясним, кому прощать, Журден. Я знаю, что это исцелит твое тело. Но настоящая рана гораздо глубже.

Я прижал окровавленную ладонь к его боку.

– Именем архангела, князя света…

У Журдена закатились глаза. Я почувствовал, как моя кровь перетекает в его тело.

– И пусть он дарует тебе покой.

00:04:47:19

Журден был слишком слаб, и я понес его на руках вверх по драконовой глотке. Я прижимал его к себе, как ребенка, оберегая от острых зубов, и вынес в пещеру черепов, где его ждал Вош. Увидев, как мы выходим из расселины, он выхватил пистолет и прицелился мне в лицо.

– Нет, – выдохнул Журден, – убери его.

Вош опустил пистолет.

– Он будет жить, – сказал я.

Я не знал, поверил ли мне Вош, так как Журден был в крови с головы до ног. Я опустил его на пол и привалил к стене напротив черепов, а сам сел у каменного выступа, так что круг из улыбающихся черепов оказался над моей головой.

Вош посмотрел на меня. Потом на Журдена.

– Альфред преподал мне урок милосердия, – сказал Журден. – Разве это не достойно милости? – Он улыбнулся. – Он предложил мне прощение. Разве это не достойно прощения? – Он перевел взгляд на меня. Улыбка не сходила с его лица.

Вош тоже улыбался. Меня окружали одни улыбки.

Улыбка Журдена. Улыбка Воша. Улыбки черепов.

– Убери пистолет, Вош, – велел Журден. С улыбкой. – Не надо торопиться.

Вош сразу все понял. А я, увы, нет. Он в два прыжка очутился рядом. Я посмотрел на его правую руку, а надо было на левую. Именно в левой он держал двухфутовый кинжал с черным лезвием и головой дракона на рукоятке.

Вош вонзил кинжал в то же место, куда я ранил Журдена, только ребра не отклонили клинок, и он вошел прямо в грудь.