Звезды сделаны из нас - Ида Мартин Страница 39

Впрочем, школьные дела и особенно бал – последнее, что меня волнует, и я, щелкнув жвачкой, вразвалочку прохожу мимо.

Зато в классе подозрительно спокойно – Милана и ее свита, склонившись над партой, о чем-то увлеченно шепчутся, и я без приключений добираюсь до галерки. Как водится, со мной никто не здоровается, Артём тоже не поднимает головы: конспирация превыше всего.

Перед инглишем в кабинет приходит Татьяна Ивановна с пачкой бумаг в руках и, поправив очки, взывает к собравшимся:

– Дорогие мои друзья! – Никто не реагирует, явно не относя себя к друзьям классной, и она гневно стучит по столу указкой, предусмотрительно переданной англичанкой. – Минуту внимания! Важная информация!

– Утухли все! – рявкает Бобров, в помещении наконец воцаряется тишина.

– Вы отлично знаете, что каждый год в конце сентября мы проводим Осенний бал. По традиции, пара лучших учеников закрывает мероприятие вальсом, а также награждается грамотами и ценными призами.

Милана закатывает глаза и снисходительно фыркает. Всем понятно, что главной героиней бала будет именно она. Потому что последние пять лет наша «звезда» неизменно блистала на всех школьных мероприятиях в паре с Олегом Измайловым – отличником, спортсменом и просто надменным заносчивым типом. Правда, в мае тот благополучно выпустился, Милана осталась без партнера, но самую высокую вершину – Осенний бал – все же покорит. Да хоть с тем же Бобровым – он до третьего класса занимался бальными танцами, но талант в нем так и не раскрылся.

– Татьяна Ивановна, а где важная информация? – блеет Савкин, и классная набирает в грудь побольше воздуха:

– Учебное заведение, занявшее первое место в общегородском зачете, в этом году получит крупный грант на развитие. Организаторы пересмотрели правила: теперь отбор участников пройдет в два этапа. Сначала на общешкольном голосовании ученики выберут четверых финалистов – двух девочек и двух мальчиков. А в пятницу Елена Николаевна, Игорь Витальевич и представитель от Министерства образования определят, кому из них доверить главный танец.

Кислова и Воронова ахают и косятся на Орлову, а я усмехаюсь. Правила пересмотрели, потому что здешняя крутизна, всегда побеждавшая в голосовании, выступала на балу посредственно, и школа ни разу не занимала высоких мест на городском уровне. А теперь нужно совместить принцип состязательности со стоящими на кону большими деньгами.

– Желающие поучаствовать могут заполнить анкету сейчас или на сайте школы, а завтра списки кандидатов появятся на Доске почета, – вещает Татьяна. – Ребята, это ваш выпускной год, прошу отнестись серьезнее. Не стесняйтесь, проявляйте инициативу! Выдвигайтесь, голосуйте за самых достойных!

Она оставляет стопку анкет на компьютерной парте и уступает место у доски англичанке.

Милана брезгливо, самыми кончиками наманикюренных пальцев цепляет один листок и долго в него пялится, демонстрируя напряженную умственную работу. Кажется, новость стала для нее сокрушающим ударом. По чудовищной прихоти организаторов, блистать на балу, возможно, будет не она…

Я едва не пищу от злорадства, нечаянно роняю книгу и, производя неимоверный грохот, лезу под стол. Артём оборачивается, и его губы трогает еле заметная ободряющая улыбка.

Историк, как всегда, эмоционален – переходя с шепота на крик и обратно, рассказывает о начале царствования Николая Второго, но я слушаю вполуха: для меня сейчас куда важнее предстоящая прогулка с Артёмом. Рассматриваю прямую спину и широкие плечи, обтянутые синим форменным пиджаком, но паники больше не ощущаю. И с удивлением обдумываю открытие: стоит Артёму исчезнуть из поля зрения, как я перестаю о нем думать. Магия работает, только когда тот подходит близко, – я становлюсь заторможенной и словно пьяной, причем вовсе не уверена, что это состояние мне нравится.

Со звонком я вскакиваю и первой выбегаю из класса. Через двадцать минут у подъезда будет ждать Артём.

* * *

Я взлетаю на свой этаж, давясь и икая, заталкиваю в рот бутерброд с колбасой и, повертевшись перед зеркалом, тяжко вздыхаю. Алина отлипает от окна и подмигивает:

– Кавалер на месте, Нель. Пора!

Путаясь в собственных тяжелых ботинках, ковыляю вниз.

Дождь прекратился, из-за рваных туч выглядывает бледное солнце, Артём – стройный, высокий, задумчивый, классно одетый – стоит возле скамеек, и у меня перехватывает дух. В отличие от прошлой прогулки, сегодняшняя подразумевает свидание, а я становлюсь невыносимо тупой, когда дело касается свиданий. Возможно, потому, что ни разу в жизни на них не бывала.

Почти соприкасаясь плечами, по узкому тротуару мы шагаем к остановке. Мучительно копаюсь в памяти в поисках интересных случаев или смешных шуток – нужно начать разговор и не выглядеть при этом глупо, но Артём заговаривает первым:

– Извини, что повел себя так в ТРЦ. Не хотел подставлять, вот и пришлось ломать комедию. Я потом целую остановку пешком прошел, но написать тебе побоялся: думал, может, обиделась. – Он пропускает меня в подъехавший автобус, садится рядом и разглядывает кулаки. – Как я понял, у вас с Миланой терки. Ненавижу разборки. Тем более, я же… новенький, нельзя портить отношения с коллективом. В случае чего никто не впряжется.

– Я все прекрасно понимаю, Артём. Забей.

– Кстати, ты заполнила анкету?

– Лол. Зачем? У меня все равно нет шансов.

Он коротко кивает и не разубеждает. Не то чтобы мне нужна была сладкая ложь, но простая горькая правда вызывает жгучую досаду.

– А я подал.

– Ну, у тебя-то есть все шансы на победу в голосовании. А танцевать умеешь?

– Да. Занимался пару лет…

Пешеходные дорожки в лесу засыпаны желтыми листьями – наступление осени тут ощущается явственнее, чем в городской черте. В этот час людей совсем немного, и я, замерев у входа, рассматриваю желто-зеленые кроны. Артём поднимает воротник ветровки, отставляет локоть и предлагает:

– Цепляйся. А знаешь, тут прикольно. Похоже на лесопарк возле моего дома. То есть… дома, где я раньше жил. Мы с отцом каждую субботу выходили на утреннюю пробежку или катались на лыжах зимой. А потом он ушел, и семейная традиция загнулась.

Самое время посочувствовать, но я смутно представляю, что такое семейные традиции, да еще и с участием отца. Молча принимаю приглашение, хотя долго не решаюсь расслабить руку.

Запах озона, мокрой листвы и свежего парфюма провоцирует головокружение, я мечтаю поскорее добраться до беседки и в то же время не хочу, чтобы волшебные мгновения заканчивались так скоро. Мозги превратились в кашу, голос пропал.

Наверное, мы похожи на одну из влюбленных парочек: медленно прогуливаемся под ручку и улыбаемся. Артём увлеченно рассказывает о своей прежней компании, отвязных развлечениях и