Галина Репкина - Замечательная жизнь и удивительные приключения Дрони, Проглота и их друзей. Сказки бабушки Галины Страница 4

Им бы радоваться до рассвета, но не тут-то было. Вдруг, откуда ни возьмись, прямо с неба налетела стая ворон и давай крушить горох. Хоть бы клевали по стручку, как Проглот, а они крыльями машут, кустики ломают, веточки ногами топчут. Мало того, ещё и шум подняли такой, что показалось, будто именно из-за него с корнями стали вылетать из земли кустики гороха.

Так вот оно что! Не голод ворон сюда привёл, а желание уничтожить всё поле. Хулиганство! Разбой! Рассердился Дроня, вскочил, замахал своей единственной веточкой с такой яростью, будто качалась вся его былая крона. Теперь у него были ноги, к тому же – в кроссовках, и он затопал ими и заорал изо всех сил. Тут и Проглот беду увидел, схватил несколько сломанных воронами кустиков, помчался по гороховому полю, размахивая ими и крича во весь свой огромный рот. Вдвоём прогнали ворон. А после этого ходили по полю и засыпали землёй те кустики, у которых осталось целыми хоть немного корешков. Особенно хорошо это получалось у Проглота. А чему ты удивляешься? Дроня тоже работал добросовестно, но ему ходить было труднее, да и руки у Проглота оказались сильнее.

Благодарные веточки гороха потянулись к Проглоту, ласково зашелестели, позванивая стручками:

– Пугало гороховое, Пугало гороховое!

Не слышал он раньше таких слов, но сразу понял: хвалят и благодарят его.

Ты знаешь, а меня, в отличие от гнома, эти слова смутили. Пугалом гороховым у нас дети дразнились, и это обижало. А потом я подумала, что это люди, глядя на пугало, обращают внимание на то, как он выглядит: палки вместо рук, рваный пиджак, шляпа потрёпанная. А для гороха это не имеет никакого значения. Им важно, что Пугало охраняет поле от ворон. Вот и получается, что оно для людей вещь потешная, а для кустиков гороха надёжный друг. Потому, если назвать человека гороховым пугалом, ему будет обидно. Для гороха, наоборот, это выглядит большой похвалой, – вроде почётного звания. Не правда ли, забавно: одно и то же выражение, а смысл его совсем разный.

Вдруг одна веточка ещё не сломанного кустика закричала громче всех:

– Ты наш Шут гороховый!

Ну что с неё возьмёшь? Горох есть горох. Его кустики растут-то один раз всего и всего-то одно лето. Она вспомнила эти слова, слышала их как-то раз от детей, лакомившихся молодыми стручками. Решила, это имя ещё лучше, чем «Пугало гороховое», потому что дети, называя так кого-то, очень смеялись, будто радовались.

Проглот спросил у товарища, хвалит это она его или нет. Немного не понял. Дроне эти слова не показались хвалебными, но точно не знал, что они означают. Когда-то слушал сказки от Старого Дуба, в которых правителей далёких стран называли то Царь, то Король, то Шах. Может быть, и Шут – это тоже имя правителя горохового поля. Сомневался в этом, но, не желая разочаровать Проглота, ответил не очень уверенно:

– Короля, наверно, у них так называют.

Проглоту это очень понравилось, он от гордости даже рот закрыл, а глаза ещё больше выпучил. Мечтая о том, как теперь его все будут приветствовать, прошёл несколько шагов и остановился перед болотцем. Навстречу ему выскочили лягушки и заквакали удивлённо: похож на них, но, пожалуй, красивее.

Гном заулыбался во всю ширь и только тут заметил, что Дроня где-то плетётся сзади, едва передвигая ноги.

– Беги скорее сюда, – крикнул Проглот, – посмотри, какое болото, какие замечательные лягушки!

Не ответил ничего обессилевший Дроня, а про себя подумал: «Лягушки мне ни к чему, а вот болото – это хорошо, надо корни размочить немного, а то пересохли, того и гляди сломаются». Дойдя до болота, лёг прямо в кроссовках в лужу. Проглот в это время красовался перед лягушками, не задумался, почему друг не отзывается.

Лягушки продолжали восхищаться неожиданным гостем. Особенно старались девчонки-лягушки:

– Ква-ква, красавец! Ква-ква, к нам пришёл, ква – ура! Ква – ура!

Одна девчонка взглянула в сторону Дрони и ехидно проквакала:

– А это страшилище, которого ты звал к нам, кто такой? Неужто вы вместе? Ой, посмотрите только на него, валяется пень-колода!

И тут случилось ужасное. Проглот и сам не понял, как это он смог сказать:

– Друг, думаете? Нет, это и в самом деле пень-колода. С таким не то, что дружить, но и ходить вместе стыдно, но ничего не поделаешь, нам по пути.

Услышав эти свои слова, Проглот от ужаса захлопнул рот. Как он мог такое сказать?! Но было поздно. Дроня всё слышал, обиделся почти до слёз, вскочил и быстро пошёл по дороге, разбрызгивая воду из кроссовок. Бросился гном за ним вдогонку, что-то виновато бормоча. Дроня не оборачивался и ничего не отвечал. Лишь себе под нос шептал обиженно: «Шут гороховый! Шут гороховый!» В этих словах звучало что-то такое, что Проглот понял: нет, «Шут» – это вовсе не «Король». Это прозвище, и оно обидное. Однако сказать ему на это было нечего, – сам виноват, заслужил.

Понимаешь, на первый взгляд, кажется, не на что было Дроне обижаться. Подумаешь, сказать пню, что он пень, – ничего обидного. Но кому и как сказать, – вот в чём дело. Есть у слов такая особенность – обижать. Мы уже видели, что бывает у слов не один смысл, а два. Как в названии – «Пугало гороховое». А вот другой пример. Есть тряпка, полезная вещь. А назови человека тряпкой – обидно, потому что это значит: ты трус, не умеешь добиваться своего, легко уступаешь. Сам знаешь, что ты совсем другой, и это слышать обидно. Почему придумали тряпкой обзывать, сказать трудно. Наверно, потому, что тряпку нельзя поставить. Как её ни клади, она мнётся. Так и пнём обзывают, если хотят сказать, что ты с места не тронешься, ничего толком не умеешь, а зато упрямишься больше всех. Это в нашей сказке деревья умные, а наш дружочек пенёк ещё и умелый. Обычно же, если лежит пень, то говорить с ним бесполезно: не дождёшься ни ответа, ни дела толкового. Вот и стало Дроне обидно.

На лягушкино кваканье Дроня внимания не обратил, – подумаешь, вредная девчонка, глупо поступает, дразнит. Ишь, вид его ей не понравился. Да видела бы она, каким красавцем он был перед тем, как Дракон Смерч его сломал и обрубок из него сделал! «А сами-то, сами, – бурчал себе под нос Дроня, – тоже мне красавицы! У лешего дочки и то красивее». Но всё это чепуха, и думать об этом не стоило бы. Обидело то, что гном, которого он уже считал другом, за него не вступился. Дроня ведь ничего плохого не сделал и лягушек не трогал. Получается, Проглот вместе с ними заодно, дразнит и он его. Как же так? Очень обидно.

Проглот, видя обиду друга, ругал себя за глупое поведение, но не мог придумать, как быть, и чуть не остался в этом месте. Но, подумав хорошо, пошёл следом за Дроней, укоряя себя и пытаясь успокоить друга, молол какую-то чепуху. Однако Дроня ничего не говорил, не смотрел в его сторону, даже веточку свою загнул так, чтобы ненароком не зацепить гнома.

Не знаю, может быть, они так и не помирились бы, – такую обиду трудно простить. Да только впереди их ждала чужая беда, увидев которую они забыли свою нелепую ссору.

Первым остановился Дроня. Недоумевая, смотрел на то, как с деревьев, что росли возле дороги, дождём падают листья. Проглота это не удивило, – ведь о жизни деревьев он почти ничего не знал, не представлял, надо ли листьям осыпаться или нет. Видел в своём лесу в траве засохшие листья, вот и тут они будут лежать под деревьями.

– Почему тебя это остановило? – спросил он Дроню. – Ты же сам говорил, что у деревьев есть такая работа – засыпать муравейники от мороза. Наверно, они начали работать.

– Какой мороз?! Сейчас начало лета. Это какая-то большая беда, бежим поближе, надо разобраться.

И оба бросились вперёд. Не успели пробежать и несколько шагов, как замерли в изумлении. По земле навстречу им бежали тысячи муравьёв. Они не тащили, как это бывает обычно, ни веточек, ни листочков, только катили перед собой беленькие яички. Но и это делали как-то странно: двигались не ровными дорожками, а сплошь покрыли землю. Стало абсолютно ясно: это паника, а значит, пришла большая беда.

– Что случилось? – наклонился к ним Дроня.

– Короеды! Короеды! Полчища короедов наслал Дракон Смерч. Они подгрызают кору и корни деревьев, и скоро деревья упадут, разрушая наши дома.

Дроня мгновенно всё понял. Скоро прилетит Дракон Смерч, начнёт вырывать деревья, разметать муравейники, а короеды выгоняют муравьёв, чтобы до появления Дракона самим зарыться в самые глубокие муравьиные ходы. Конечно, они боятся, что не успеют улететь и их унесёт вихрем. Никто не знает, в какой момент.

Вот-вот придёт беда. У тех деревьев, с которых падают листья, жуки успели подгрызть и корни, – значит, они еле держатся в земле. Их Дракон Смерч непременно повалит с первого же налёта. Надо срочно спасать! Дроня ещё не представлял, каким образом, но что-то делать надо, и немедленно. Есть и другое срочное дело: отвоевать у короедов нетронутые ими деревья. Наверно, именно с этого и надо начинать.