Сергей Михалков - Осторожно, листопад ! Страница 4

Сомов. А вы?

Татьяна Леонидовна. Нет. Теперь уже нет. Я сейчас перед вами, дорогой друг, не покинутая, не оставленная женщина, а живая и уверенная, с буйством душевным, с желанием нового, со страстным желанием жить! Иные мне говорят: "Молодость-то прошла!" Ну и что? А вот приближения старости я не чувствую! Многие мои подруги состарились и в тридцать лет, а я не готова. Не могу! Не хочу!

В кабинет входит больничная няня. В руках у нее поднос,

на нем стакан чаю и блюдце с бутербродами. Она ставит

все на стол.

Няня. Кушай, Татьяна Леонидовна! Я нынче бутербродики с твоей, с докторской колбаской взяла. А бубликов не было. Кушай! Время! (Приглядывается к Сомову.)

Татьяна Леонидовна. Благодарю, нянечка! (Сомову.) Хотите чаю?

Сомов. Нет, спасибо! Я совсем недавно завтракал.

Няня выходит.

Вам можно позавидовать. Простите, я не то хотел сказать...

Татьяна Леонидовна. Нет, нет! Вы именно так хотели сказать. И вы не ошиблись. Пожалуй, мне действительно можно позавидовать! Я люблю жизнь, и я научилась ценить ее. Может быть, моя профессия помогла мне в этом. Очень часто после трудной операции, особенно сердца, я думаю о законах бытия и вот совсем, ну ни капельки не боюсь смерти, по-новому начинаю относиться к жизни. Я наслаждаюсь ею! Духовно! Физически! Всем существом! Этой весной я была на Кавказе. И там я впитывала каждую минуту жизни. Бродила под южным солнцем, и каждый камешек мне был дорог, и я была счастлива тем, что есть дивный лапах кипарисового дерева, и запах только что выпеченного хлеба, и ночью в небе Большая Медведица, и в праздник над сельской парикмахерской, откуда тянет дешевым одеколоном, - красный флаг. Как хорошо! Хочется все запомнить, на все наглядеться, ничего не пропустить! И никого я не жду, а скучаю только по детям. Их мне не хватает. Не дождусь того часа, когда снова их увижу... И все это называется совсем просто: жить!..

Сомов. Да вы, Татьяна Леонидовна, поэт!

Татьяна Леонидовна (весело). Стихов не пишу, но люблю и стихи!

Сомов. А прозу?

Татьяна Леонидовна. Люблю и прозу. Хорошую, конечно.

Сомов (замявшись). Трудно, очень трудно писать хорошую прозу...

Стук в дверь. В кабинет заглядывает медсестра.

Медсестра. Татьяна Леонидовна! Файзулаев в перевязочной.

Татьяна Леонидовна. Хорошо. Сейчас.

Сомов (поднимается). Я тоже, пожалуй, пойду. Мне пора, Татьяна Леонидовна.

Татьяна Леонидовна. Не буду вас задерживать, Арсений Тимофеевич. Спасибо, что зашли. Будет время - звоните, заходите ко мне домой. Очень буду рада... Вот так и живем! (Делает неопределенный жест руками.) Здесь - моя стихия!

Сомов, пропустив вперед Шубину, выходит за ней из

кабинета. Сцена некоторое время пуста, затем входит

Марина в сопровождении няни.

Няня. Вы посидите здесь, обождите. Доктор сейчас на перевязке занята. Как освободится, так сюда зайдет. Вы обождите!

Марина. Спасибо, нянечка. Это вы мне сегодня звонили?

Няня. А то кто же? Нынче утром, как заступила, зашла в палату больных навестить, гляжу - новенький возле окна лежит! Что такое, спрашиваю? С чем пожаловали? Какой такой диагноз? А он говорит: "Меня, нянечка, уже того, вскрыли, можно сказать!" И сразу ко мне с одолжением: дает номер телефона. "Обязательно, нянечка, дозвонитесь по этому номеру, обрисуйте мое больное положение и попросите, чтобы зашли, попроведали". Вот вы и повидались... Теперь дело на поправку пойдет!..

Марина. Большое вам спасибо, нянечка, за вашу заботу.

Няня. А вы кем же ему доводитесь?

Марина. Так... знакомая...

Няня (разочарованно). Знакомая? Ну что ж... Это ничего... А человек, видать, хороший... Милый такой человек... Гуманный...

Марина. Да. Он очень хороший человек.

Няня. Вежливый такой военный. Большая от него симпатия... За него теперь не беспокойтесь. Врачи у нас хорошие, на всех фронтах побывали. А уж лечащий врач ему выпал - золото! Одно слово: лечащий! Ко всякому больному у нее свой подход есть, да такой ласковый, серьезный и строгий... Уж как больной свою операцию с трепетом предвкушает, а час пробьет - на операционный стол с полной охотой ложится. Потому - верит! Очень уж она оперативная! Руки золотые! В тяжелом случае сама всю ночь возле больного продежурит, глаз не сомкнет, а уж человеку все сделает! Иной раз скажешь ей: "Уж мы-то здесь на что, сестры да няньки?" - "Не могу, говорит, нянечка! Никак не могу!" Вот ведь как скажет. А у самой-то счастья нет...

За сценой слышен голос Шубиной: "Афанасьеву можно

выписывать!" Затем Шубина входит в кабинет в

сопровождении медсестры, в руках которой несколько

рентгеновских снимков.

Татьяна Леонидовна (на ходу, медсестре). Серафима Ивановна, принесите мне, пожалуйста, анализы Самойленко из третьей палаты. И готовьте малыша к операции. Завтра будем его оперировать.

Медсестра. Хорошо. (Кладет снимки на стол. Выходит.)

Татьяна Леонидовна (Марине). Здравствуйте! Вы ко мне?

Марина. Здравствуйте, доктор! Да, к вам. На одну минуту.

Татьяна Леонидовна (внимательно). Слушаю вас.

Марина. Я только что навещала больного, которого вы этой ночью оперировали... Аппендицит...

Татьяна Леонидовна. Да. Ну так что? Слушаю вас.

Марина. Это не опасно?

Татьяна Леонидовна. В каком смысле?

Марина (смутившись). Я хочу сказать... все прошло благополучно? Он очень страдает?

Татьяна Леонидовна. Естественно. После операции не прошло еще суток. Простите, вы его жена?

Марина. Нет. Знакомая.

Татьяна Леонидовна. Понимаю. Ну так вот... Пока у вас нет никаких причин волноваться. Мы вообще воздерживаемся от посещения родственниками больных сразу после операции. Тем более знакомыми. Не знаю почему, но для вас я сделала исключение. Может быть, потому, что решила, что вы его жена... Впрочем, это не имеет значения...

Марина. Большое вам спасибо, доктор!

Татьяна Леонидовна (неожиданно). Вы не замужем?

Марина (не сразу). Замужем.

Татьяна Леонидовна. Простите меня за этот вопрос.

Марина. Пожалуйста.

Татьяна Леонидовна. Простите, как вас зовут?

Марина. Марина Николаевна. А что?

Татьяна Леонидовна (задумавшись). Нет, нет... Я просто так... показалось, что я вас где-то видела...

Марина. Может быть.

Татьяна Леонидовна. Мне знакомо ваше лицо... Хотя, вероятнее всего, вы просто мне кого-то напоминаете... Так бывает.

Марина (улыбнувшись). Бывает.

Татьяна Леонидовна. Безусловно, бывает. (Берет со стола рентгеновские снимки и начинает их рассматривать).

Марина. Доктор!

Татьяна Леонидовна. Да.

Марина (подходит к ней и протягивает руку). До свидания! Большое вам спасибо, доктор!

Татьяна Леонидовна. До свидания, Марина Николаевна!

Марина выходит. Шубина продолжает изучать рентгеновские

снимки. Появляется няня.

Няня. Татьяна Леонидовна! Больной из третьей палаты опять укол себе требует. Я ему говорю - потерпеть надо. А он требует.

Татьяна Леонидовна (не поднимая головы). Что там случилось?

Няня. Ничего, Татьяна Леонидовна, не случилось! Больной, которого ты давеча ночью оперировала, опять укол требует. Не могу, говорит, терпеть: больно!

Татьяна Леонидовна. Надо потерпеть! Надо потерпеть! Никаких уколов!

Няня. Вот и я говорю: человек военный - потерпеть надо! Такие уколы часто принимать противопоказано. А он командует...

Татьяна Леонидовна. Командует, говоришь?

Няня. Командует.

Татьяна Леонидовна. Не то говоришь - другое у тебя на уме! Не спрячешь! Вижу. Что спросить хотела?

Няня. Кто это у тебя сидел-то?

Татьяна Леонидовна. Ты о ком спрашиваешь?

Няня. О мужчине.

Татьяна Леонидовна (улыбаясь). А что? Понравился?

Няня. Бес его знает... А чего ему от тебя надо? Знакомый, что ли? Или за кого хлопотать пришел?

Татьяна Леонидовна. Старый знакомый.

Няня. Не больно старый. Тоже небось доктор?

Татьяна Леонидовна. Инженер. Строитель. А чего это ты так разволновалась?

Няня. Мне-то зачем волноваться? Ты бы на себя поглядела! И зачем это ты ему всю жизнь доложила? И говорит, и говорит... А зачем? Мужчина разве это поймет? Разве наша бабья доля им доступная?

Татьяна Леонидовна. Мы давнишние друзья! Он меня понял.

Няня. Женатый?

Татьяна Леонидовна. Холостой.

Няня. Ну, тогда другой разговор. А на взгляд человек, видать, самостоятельный. Аккуратный... А ты так и не поела за своими разговорами? Чай-то остыл! Я свеженького принесу. (Выходит со стаканом остывшего чая.)

Татьяна Леонидовна (одна про себя). Никого. Никого мне не надо...

Входит медсестра. В руках у нее папка. Она кладет ее на

стол перед Шубиной.

Медсестра. Самойленко. История болезни. Здесь все анализы.

Татьяна Леонидовна. Как она себя чувствует?

Медсестра. Давление немного повысилось: волнуется.

Татьяна Леонидовна (просматривает историю болезни). Когда ее последний раз навещали близкие?

Медсестра. Дочь была в воскресенье. Муж не приходил.