Неизвестен Автор - Книга о судах и судьях Страница 44

В ответ на это хан и говорит:

- Неизвестно еще, смог бы ты убить всех семерых лебедей одним выстрелом, а потом охотник, на которого ты жалуешься, явился ко мне раньше тебя и не с пустыми руками, как ты, а с лебедем. Поэтому я отказываюсь вас судить.

Так и не удалось рассудить охотников.

Во владениях того хана жил богатый гелюнг*. Когда табуны гелюнга гнали на водопой, то все заранее должны были перекочевывать в другие места, чтобы не мешать им.

Однажды, когда табун гелюнга должен был пойти на водопой. все население перекочевало, на пути осталась лишь одна кибитка бедняка, у которого рожала жена.

Когда табуны шли, то подняли они такой шум, что новорожденный у бедняка скончался. На другой день бедняк пришел к хану с жалобой.

- Вчера, хан, когда табуны гелюнга Гаванга шли на водопой, моя жена родила ребенка, но новорожденный скончался от шума. Прошу вас, хан, созовите суд и накажите виновного.

- Наверное, табуны, проходя через твою кибитку, задавили твоего сына? спросил хан.

- Нет, табуны шли не через мою кибитку, а мимо, но, если бы они не проходили мимо кибитки, ребенок мой не умер бы, - настойчиво сказал бедняк.

"Табуны шли на водопой стороной, кибитку не задевали, а ребенок скончался" - так подумал хап и сказал бедняку:

- Нет, не могу я это рассудить.

Так не удалось разобрать и второе судебное дело, и оно осталось неразрешенным.

Жил-был один мальчик, была у него только мать. Нанялся он к хану пасти телят, играть с его детьми и улаживать их ссоры. Дети хана всегда слушались этого мальчика.

Однажды мальчику сильно захотелось есть, но есть было нечего. Тогда он уговорил ханских детей зарезать теленка. Как решили, так и сделали: теленка зарезали, мясо сварили и съели.

Вечером, когда коровы пришли домой, смотрят - одного теленка недостает. Стали разыскивать, расспрашивать, а ханские дети сознались и выдали зачинщика.

Хан вызвал мальчика и спрашивает:

- Зачем же ты зарезал нашего теленка?

- Есть очень хотелось, - ответил он. Допросил мальчика хап и решил его казнить. Узнала об этом мать мальчика, прибежала к хану и стала его упрашивать:

- Могущественный хан, не казните моего сына, он ведь не простой, а особенный.

Хану стало любопытно, и он приказал позвать мальчика.

- Есть у меня два неразрешенных судебных дела. Если ты их разрешишь, то я тебя пощажу, - сказал хан.

- Я смогу решить, только скажите, что за дела, - ответил мальчик.

Хан тотчас же послал гонца за охотником. Привели охотника. Мальчик его и спрашивает:

- Вы хотели одним выстрелом убить сразу семь лебедей?

- Да, я.

- А далеко ли от вас были лебеди?

- За сто шагов.

- А есть ли у вас дети? - спросил мальчик.

- Сынок двухлетний.

- Если вы и вправду искусный стрелок, поставьте своего сына, положите ему на голову лебединое яйцо и со ста шагов одним выстрелом пробейте яйцо. Тогда мы убедимся, что вы смогли бы одним выстрелом убить семь лебедей, - сказал мальчик.

Охотник согласился. Здесь же, у всех на глазах он поставил своего сына, положил на его голову лебединое яйцо и на расстоянии свыше ста шагов одним выстрелом пробил яйцо насквозь, а сын остался невредимым.

Так разрешилось первое дело, и охотнику заплатили за лебедей.

- Есть еще одно дело, - сказал хан. - Когда табуны гелюнга Гаванга шли на водопой, на их пути стояла кибитка бедняка, жена которого только что родила. Новорожденный испугался шума и умер. Отец ребенка требует осудить хозяина табунов. Разреши это спорное дело, - обратился хан к мальчику.

- Можно, - сказал мальчик. - Наполните большой котел овечьим молоком, вскипятите его и поставьте в кибитку бедняка.

Подоили овец, наполнили молоком большой котел, вскипятили и поставили в кибитку бедняка. На другой день табуны гелюнга Гаванга погнали на водопой мимо этой кибитки. От шума пенка на молоке порвалась на четыре части.

- Мозг новорожденного подобен пенке на молоке, - сказал мальчик. - Когда табуны гелюнга Гаванга шли на водопой, не выдержал мозг ребенка, и он умер.

Гелюнг Гаванг был наказан.

Так разрешилось и второе судебное дело.

Хан отменил решение о казни мальчика и сделал его своим судьей.

Калмыцкая, 61, 166

118. К чему приводит обман

Некий человек по имени Али собирался в путешествие. А деньги решил спрятать. Он взял горшок, насыпал в него деньги, сверху залил их медом и отнес своему другу Танко.

Прошло два года. Танко, думая, что Али уже не вернется, решил посмотреть, что в горшке. Распечатал он его и увидел, что мед испортился. Недолго думая Танко перевернул горшок, и тут из него высыпались деньги. Танко забрал деньги, а в горшок налил свежего меда и снова запечатал горшок.

Спустя некоторое время возвратился Али и попросил у Танко свой горшок. Распечатал он горшок, но денег в нем не нашел. Пришел Али к Танко и сказал:

- Нехорошо делать так, Танко. Если тебе нужны были деньги, я бы и так их тебе дал. Но раз ты взял их без спросу, я требую, чтобы ты вернул их.

Танко стал кричать, что никаких денег он не видел.

Али обратился к судье, но тот отказался разбирать дело, так как Али давал деньги Танко без свидетелей.

Тогда Али рассказал обо всем самому эмиру. Эмир велел позвать судью и советников и спросил их:

- Сколько времени мед может простоять и не испортиться?

- Не больше года, - отвечали они.

- А теперь попробуйте мед в горшке Али и скажите мне свое мнение, приказал эмир.

Попробовали они мед и подтвердили, что он свежий.

- Ты слышал? - спросил эмир Танко. - Объясни же нам, как мед, простоявший два года, остался свежим?

И эмир приказал вернуть Али деньги, а Танко строго наказал.

Хауса, 122, 89

119. [Откушенный нос]cix

Говорят, что на острове Серенднбеcx жил-был купец по имени Бихзад. Была у него жена, которую называли Хемназ. Как-то раз Бихзаду случилось отправиться в путешествие. Хемназ была влюблена в одного юношу. Каждую ночь она ходила к нему в дом и орошала свою испорченную душу водой разврата. Через некоторое время Бихзад вернулся. Возвращение его показалось Хемназ чрезвычайно тягостным. Когда настала ночь, дала она мужу лишающее чувств зелье, отнимающую сознание отраву, а сама пошла к юноше. Случайно некий вор забрался в их дом с целью грабежа и сидел в засаде. Увидав все это, он пошел следом за Хемназ, чтобы посмотреть, куда она направляется.

Когда Хемназ уединилась со своим другом, правитель этого города схватил их обоих, женщину отпустил, а юношу увел и вздернул на виселицу, ибо в этом городе был такой обычай: когда женщину заставали с чужим мужчиной, мужчину вешали, а ее отпускали.

Юноша на виселице испытывал предсмертные муки и расставался с душой, как вдруг пришла Хемназ н сказала:

- О юный Холладжcxi наших дней, о мученик нашей эпохи! Последний раз сольем наши губы и обнимемся на прощанье!

Когда Хемназ прижалась лицом к лицу юноши, тот скорчился и от страшной муки откусил ей нос. Нос ее так и остался у него в зубах, а его душа вылетела через его нос. Так без носа и пришла домой Хемназ.

По женскому коварству, из женского зломыслия и низости она, чтобы отвратить от себя позор, выпачкала одежды Бихзада кровью, вложила ему в руку острый нож н подняла крик: "Бихзад отрезал мне нос!"

Когда нос негра-ночи отрезали румийским мечом-солнцем, родные и близкие Хсмназ потащили Бихзада к судье и стали требовать возмездия за ее нос. Судья вынес приговор - нос за нос. Но вор все это дело видел от начала и до конца. Он не хотел, чтобы дело было решено по догадкам и подозрениям и чтобы невинный был опозорен. Поэтому он пошел к судье и изложил дело. Судья сказал:

- Твои слова не могут быть доказательством.

- Если нос этой женщины найдут па ее ложе, - возразил вор, - то она права, если же его найдут во рту у покойника на виселице, то я говорю правду.

Учинили тщательное расследование, и нос нашли во рту у того покойника. Судья был этим поражен, а родные и близкие жены смутились и устыдились.

Персидская, 50, 185

120. Чья курица!

Мелик Шахназар часто поручал Пыл-Пуги решать споры одпосельчан.

Однажды пришли две женщины.

- Это моя курица, да продлится жизнь Мелика! - сказала одна из жалобщиц, а соседка ее присвоила и не отдает.

- Да продлится жизнь Мелика! Она неправду говорит, эта курица моя, утверждала другая.

- Идите-ка вы обе к Пыл-Пуги, - сказал Мелик Шахназар. Пыл-Пуги, узнав суть спора, взял курицу и вышел на улицу.

- Где вы живете? - спросил он жалобщиц и, выпустив курицу неподалеку от их домов, крикнул: "Киш!"

- Теперь следите, - сказал Пыл-Пуги присутствующим, - в чей двор курица пойдет, тому она и принадлежит.

Армянская, 47, 90

121. Вещественное доказательство

Жена одного одержимого пришла к судье и пожаловалась на мужа:

- Он бьет меня и морит голодом!

Когда судья стал порицать одержимого за такие дела, тот сказал:

- Что касается избиения, то тут она права. Но относительно того, будто я морю ее голодом, она лжет.