Ая эН - Уровень Фи Страница 5

Пока Дюшка Клюшкин жил у ангелов, Дима и Рон в значительной степени блокировали его переживания по поводу смерти Вари, родителей и всей Земли-11. Но помните, что сделал Дюшка, как только узнал о том, что происходит? Он снял блокировку.

А что было потом? Потом ангелы отправили Клюшкина на Землю-4, сделав другим человеком. Сначала отправили «на стажировку» (изменив тело, но оставив память), а после «взаправду» (изменив тело и временно стерев память). Хорошо, допустим, так было надо, допустим, это временно и потому ничего страшного… Но сейчас, сейчас, когда Дима хоть и ненадолго, но вернул Дюшке его родное тело и вроде бы память, почему он не вернул ее полностью? Почему в сознании Дюшки опять нет ни мысли о Варе? Да, он спокоен и счастлив, но… Вы бы согласились на счастье и спокойствие такой ценой?

Вы бы не согласились.

Вы бы не согласились потерять себя.

Но ангелы не будут спрашивать вашего согласия.

Ангелы имеют свое мнение по любому поводу. Это нормально. Мы все имеем свое мнение. Ненормально – считать, что твое мнение единственно правильное. Еще более ненормально – перекраивать чужую жизнь сообразно с собственным мнением.

Дюшка пошел к окну, чтобы отворить ставни и впустить в комнату солнечный свет.

– Не надо, – остановил его Дима. – Пусть нас не видят. Я ненадолго, по делу.

Дюшка остановился на полдороге. Сухой, серьезный тон ангела Димы ему не понравился.

– А что за дело? – настороженно спросил Дюшка.

– Сейчас покажу.

Дима раскрыл ладонь, являя на свет маленький шарик. Дюшка знал, что это такое. В таких шариках хранится информация – записанные события, например. События в шариках не такие, как если записать на видео. Они объемные и как бы многоуровневые. И еще они как веб-тексты. Если захочешь узнать что-то подробнее, кликаешь ссылку, и дополнительная инфа открывается в следующем окне. В шариках с такими «ссылками» сохранена каждая деталь. Кроме того, шарики обладают и другими качествами, которые очень сложно описать обычными словами, потому что аналогов им в нашем мире пока нет. Но сейчас все это было неважно. Дима раскрутил шарик, и Дюшка увидел, услышал и почувствовал, как Старк теряет себя в неравной схватке с Океаном.

Увидеть, услышать и почувствовать – мало. Надо все это осознать. Понять, что произошло.

– Дим, что Джен умерла, это я понял. А что значит «память о Джен»?

– Частички Джен, обладающие качествами ангела, Старк отослал сюда. Те, в кого они попали, теперь обладают качествами Джен.

– Как осколки волшебного зеркала из сказки про Куя, Горду и Снежную Императрицу! – подсказал Дюшка.

Дима кивнул. Сравнение было подходящее.

– Обалдеть! – восхищенно прошептал Клюшкин. – У вас, у ангелов, вообще все как в сказке. А я-то, балда, собирался мутантом стать. Думал, это круто… Но знаешь, ведь я тогда еще не подозревал, что могу стать настоящим ангелом!

Дима снисходительно слушал наивное Дюшкино кудахтанье, серьезно кивая головой в знак полного согласия. Потом извлек из пустого пространства перед собой наушники и демонстративно вставил их в уши. Клюшкин мигом осекся.

– Извини меня, а? – сказал Клюшкин. – Это меня случайно понесло. Вообще-то я помню, что я пока не ангел. Но я очень хочу им стать! Не потому, что это круче, чем быть мутантом… А просто… просто так.

Дима вытащил наушники.

– Дюшка, я боюсь, ты и в самом деле ничего не понял. Джен, наша с Роном подружка, классная девчонка, сестра Риза, Джен, Дженифер Шортэндлонг, умерла. Насовсем.

Дюшка растерялся, нахмурился.

– Как это – «насовсем»?

– Она взорвалась.

– Ну да, я видел, – кивнул Дюшка. – Она взорвалась. Круче, чем вы с Роном в том доме на моей родной планете. Помнишь, ты мне показывал, как вы с Роном специально влезли в эпицентр взрыва и взлетели на воздух. Ну а теперь Джен. Она ушла в океан, чтобы дать Ризу еще один шанс стать человеком. И если Риз…

– Дюшка, заткнись, – перебил его Дима. – Пожалуйста.

Вы слышали когда-нибудь, как мягко ангелы говорят: «заткнись»? Они очень редко так говорят. Дюшка заткнулся. Дима соорудил возле Дюшкиной кровати столик с завтраком. Несколько ломтиков осетра, поджаренный хлеб, зелень, фирменный салат из перепелиных желтков.

– Спасибо, – механически поблагодарил Дюшка.

Если бы завтрак появился до просьбы заткнуться, Дюшка завопил бы что-то вроде: «Вау, класс!» Но сейчас он просто взял кусочек хлеба и положил его в рот. На Земле-4 хлеба не пекли. Об осетрине и говорить нечего.

– Ангелы иногда исчезают насовсем, – сказал Дима. – На-сов-сем. По собственному желанию.

Хлеб во рту Дюшки словно в камень превратился. Клюшкин попытался проглотить его, но не смог. Так с набитым ртом и пролепетал:

– Пфо… Пшо…

Потом поднес ко рту ладонь и уже нормальным голосом повторил:

– Нет. Этого не может быть. Я думал, «ушла в океан» – это просто ушла в океан. И еще думал, что…

Дима опять остановил его. На этот раз он просто поднял руку: стоп, хватит. А глаза Димы сказали без слов: «Джен больше нет». И вот теперь только Дюшка окончательно все понял.

Темный ангел в яркой рубахе с аляповатыми пальмами невозмутимо достал из кармана сигарету которую не успел докурить в саду и чиркнул спичкой. Дюшка переложил недожеванный комок хлеба из ладони в салфетку и замер.

– Ты ешь, – сказал Дима.

– Мне не хочется, – хмуро выдавил Дюшка.

– Можно подумать, я спрашиваю тебя, хочется тебе есть или нет. Просто ешь. Ты же сам решил, что будешь выполнять все, что я тебе скажу, чтобы стать ангелом. Ну, так за чем же дело стало?

Выражение лица у Димы было, как показалось Дюшке, то ли слегка насмешливое, то ли презрительное, то ли и то и другое одновременно. Ангел Дима висел в сантиметре от поверхности кресла и равнодушно курил. Дюшка побелел. Ему трудно было бы описать все, что он сейчас чувствовал. Дима Чахлык гораздо лучше мог бы описать все, что чувствовал Дюшка.

Клюшкин молча взял с овальной темно-желтой тарелки кусок осетрины и засунул его в ставший сухим рот.

– Мне бы хотелось, чтобы ты завтракал с удовольствием, – не глядя на Дюшкины мучения, склонил голову ангел.

Дюшка попытался натянуть на себя улыбку и одновременно начать жевать. Диму Чахлыка он уже почти ненавидел.

– Нет, не так. С удовольствием. Попробуй есть с настоящим удовольствием. Мне нужно, чтобы ты научился разделять в себе разные эмоции, которые могут возникнуть одновременно. Сейчас в идеале тебе нужно почувствовать обалденно вкусную рыбу и острую боль за Джен. А ненависть ко мне убрать.

Вкус и боль – это было еще ладно. Но когда Дима упомянул о ненависти, Клюшкин не выдержал и поперхнулся. Злополучный кусок осетрины вылетел у него изо рта, словно снаряд из боевого орудия. И угодил в Чахлыка, выбив из его руки сигарету.

– Извини, я случайно, – откашлявшись, пролепетал Дюшка.

– Да уж, – делано вздохнул Дима. – Второй раз за день не дают докурить. Одну-единственную сигарету за пятьсот лет. Ну, что ж. Придется с дурными привычками окончательно завязывать…

В комнате повисла тишина. Тишина была неполной. Дима Чахлык не останавливал время. На Земле-4 медленно, но верно разгорался новый день. Дневной свет сквозь ставни не проникал, но звуки с улицы были слышны отлично. Проехала повозка, заплакал ребенок, кто-то за стеной заиграл на пианино, отчаянно фальшивя и сбиваясь с ритма. Дима висел над поверхностью кресла и ждал. Дюшка облизал пересохшие губы и робко посмотрел на своего ангела:

– Можно, я еще раз попробую?

Он взял с тарелки следующий кусок рыбы. Положил его на хлеб. Хлеб был еще теплый, словно только что из печи. Два аромата – хлеба и рыбы – смешались, дополняясь легким запахом незнакомой Клюшкину зелени. Такой на земле мутантов не было.

– Я пришел не только для того, чтобы рассказать тебе правду о Джен, – продолжил Дима. – Это могло бы подождать. Дело у меня к тебе другое.

Дюшка ел, а Дима рассказывал. Дима рассказывал, а Дюшка ел. Когда Дюшка все доел и все понял, Дима вернул его в тот вид, в котором ему надлежало встретить Риза.

– Теперь спи. – На полку, висевшую над Дюшкиной кроватью, Дима положил браслет Дженифер, браслет плюс колечко.

Дюшка посмотрел на браслет и вдруг растерялся:

– Дим, я не могу. Фу ты, ну и голос у меня в этом теле! Я не могу, не смогу. Нет, то есть да. Да, я сейчас постараюсь заснуть и… Ты не думай, я все-все сделаю. Я…

Дима кивнул, мгновенно усыпляя своего подопечного. Затем немного поковырялся в его памяти, стирая лишнее, и улетел, забрав с собой остатки трапезы.

Человек, в которого опять превратился Дюшка Клюшкин, проснулся нескоро. Человек вылез из-под одеяла, прочапал к окну, задрал ставни, впуская в комнату солнце. Потом переоделся, умылся и занялся своими обычными нехитрыми делами. А потом, нескоро, встретил своего давнего друга, супермутанта Риза Шортэндлонга.