Лев Давыдычев - Многотрудная, полная невзгод и опасностей жизнь Ивана Семёнова, второклассника и второгодника Страница 6

- А где?

- А везде. Сначала на нашу крышу влезаю. Потом прыг-прыг до клуба. Потом по проводам, по столбам!

- И не падаешь?

- Могу и упасть. Тогда уж смерть. - Иван под мигнул притихшим ребятам. - Очень серьёзная болезнь.

- Вот это болезнь, я понимаю! - с завистью прошептал Колька. - А как тебе заболеть удалось?

- Не помню.

- А если тебя верёвками на ночь связывать? - спросил Паша.

- Пробовали. Но я любую верёвку раз и - пошёл дальше.

- А цепью если?

- То же самое получается.

- Ладно, ладно, - грозно проговорила Аделаида, сверкнув золотым зубом. - Всю ночь буду за тобой смотреть. И если ты наврал... - она погрозила большущим кулаком.

- Пожалуйста, смотри, проверяй сколько тебе угодно, - храбрился Иван. Но учти: болезнь заразная. Тут один за мной подглядывал, так теперь ночами вместе со мной по крышам скачет. Понятно?

- Никаких болезней я не боюсь, - спокойно произнесла Аделаида. - Я очень здоровая.

- Моё дело предупредить, - упавшим голосом пробормотал Иван.

- А моё дело... - Аделаида опять погрозила ему своим большущим кулаком.

И когда она скрылась за углом, Иван сквозь зубы процедил:

- Как бы я тебя на буксир не взял, крокодильская ты дочь!

ГЛАВА 4,

в которой описываются события одной ночи,

а также подготовка к ней.

ЛУНАТИК ТРЕНИРУЕТСЯ И ЧУДОМ СПАСАЕТСЯ ОТ ГИБЕЛИ

Если вы думаете, что Иван струсил, то ошибаетесь. Конечно, ему было не по себе; конечно, он побаивался, но отступать не собирался.

Он сидел на крыше и размышлял: "Жалко, если навернусь головой вниз. Реветь все будут, сто раз пожалеют, что такого человека погубили. Судить ведь всех будут! Ну ладно, так и быть - постараюсь не упасть. Придётся для этого потренироваться".

Сказано - сделано: Иван начал тренировку.

Он пошёл по гребню крыши. Дом трёхэтажный, не очень и высоко, а колени трясутся.

Но если решил стать лунатиком - вперёд!

Балансируя руками, Иван осторожно переставлял ноги. Глаза у него были закрыты - как будто бы кругом ночь.

Вдруг он услышал глухой хриплый рёв, и в ноги ему ударилось что-то тяжелое и упругое.

Иван полетел вниз...

На мгновение открыл глаза - навстречу ему стремительно опрокидывалась земля. Всё перевернулось.

Он зажмурился...

Иван катился вниз по крыше, руками нащупывая, за что бы зацепиться.

Пальцы его вцепились в водосточный жёлоб.

Руки от усилий онемели. Он не мог ими пошевелить. Ногами он шевелить боялся: казалось, что одно движение, и он соскользнёт с крыши.

И даже лежать неподвижно и то было страшно.

"Да-а, - пронеслось в голове, - ещё бы немного, и одним будущим отличником стало бы меньше".

Поднявшись на четвереньки, он вернулся на гребень крыши и сел. И тут-то увидел виновника своего падения, которое едва не кончилось гибелью.

Кот Бандюга сидел на трубе и ехидно улыбался.

- Дурак! - крикнул ему Иван. - Ты соображаешь или нет?

- Ма-а-а, - ответил Бандюга.

- Ма-а-а, - передразнил его Иван. - Балбес! Был бы у тебя хвост, я бы тебя за него и - с крыши!

Бандюга показал ему язык, отвернулся и помахал обрубком хвоста.

"А вдруг он меня ночью так же? - испуганно подумал Иван. - Тогда - всё. Надо поймать его и спрятать".

- Бандюжечка миленький, - позвал Иван ласково. - Бандитик ты мой дорогой. Ну иди сюда, разбойничек.

- Ма-а! - ответил кот, даже не посмотрев в его сторону.

- Золотой мой, бесхвостенький, иди сюда!

Но недаром кота звали Бандюгой: хорошего к себе отношения он не принимал.

- Иди сюда, а то получишь, бесхвостая твоя натура! - закричал Иван.

И тогда кот подошёл.

Загремела крыша и загудела, когда Иван бросился на Бандюгу и придавил его к железу.

- Ма-а-а-а-а!

- Два-а-а-а-а-а!

Куда же его спрятать?

ПОЕДИНОК НА ЧЕРДАКЕ

Справиться с этим ужасным котом не было никакой возможности. Он орал, будто раненый тигр, кусался и царапался.

До того оба устали, что умолкли.

- Дурак ты, - тяжело дыша, сказал Иван, - чего ты? Я тебя накормлю, бай-бай уложу, а сам лунатить пойду.

Бандюга закрыл глаза и утих. Но Иван знал его подлый характер и рук не разжимал. Так они и сидели на чердаке, пока не отдышались.

Казалось, Бандюга совсем успокоился, но едва Иван поднялся, как кот снова обезумел. Опять он орал, кусался и царапался.

И - вырвался!

С победным рёвом кот ринулся вниз, в отверстие, к которому была приставлена лестница.

По дороге он сбил с ног маленькую девочку. Иван девочки не заметил, запнулся об неё и полетел кувырком, считая головой ступеньки.

Стук!

Стук!

Стук!

Стук!

Другой бы на его месте тут же умер. Но Иван столько раз в жизни падал и ударялся о твёрдые предметы, что для него подобный полёт - ерунда. Встал он, шмыгнул носом, почесал ушибленные места и - побежал дальше.

Бегал он за Бандюгой до позднего вечера, вернулся домой еле живой от усталости, поел хорошенько и лёг отдохнуть.

Впереди была трудная ночь...

ЛУНА БЫЛА БОЛЬШАЯ И ЯРКАЯ

Предстояло сложное дело: надо было улечься спать, в двенадцать часов незаметно выскользнуть из квартиры и так же незаметно вернуться:

Особенно трудно было сделать это Аделаиде. Мамаша её до смерти боялась жуликов. Поэтому во дворе на здоровенной цепи сидел здоровенный пёс, а на двери было три висячих и четыре врезных замка, две щеколды да ещё цепочка.

Окна закрывались ставнями, а ставни - замками.

Но Аделаида твёрдо решила сбежать.

А как выскользнуть из дома, в котором даже окна закрываются на замки?

Мамаша Аделаиды в этот вечер так ругалась с покупателями, что еле дошла до дому, хриплым голосом попросила пить, выпила семь стаканов квасу и легла. И сразу заснула.

Около двенадцати часов ночи Аделаида уже была в условленном месте - на скамейке под огромной липой напротив клуба.

Сюда пришли ещё трое: Паша Воробьёв, Колька Веткин и - совершенно неожиданно! - Алик Соловьёв.

- Мама с папой уехали в дом отдыха, - сказал он, - я остался с бабушкой. А бабушку я легко перхитрил.

А Паша и Колька придумали так: соврали, что будто бы ночуют друг у друга.

- Смотреть в оба! - приказала Аделаида, и в лунном свете золотой зуб её грозно поблёскивал.

Луна была большая и яркая.

Смотрели, смотрели на пустые крыши, да и заскучали.

- А это правда, что ты его бить будешь? - спросил Алик.

- А это от него зависит, - ответила Аделаида.

Мимо прошёл дед Голова Моя Персона с Былхвостом.

- Отведу я тебя, дурака, в больницу, - донеслось до ребят, - там тебе дадут жизни. Взвоешь. Пожалеешь, что не слушался меня.

Вот уже и прохожих больше не было. Ни одного огонька не светилось в окнах. Алик уснул сидя и во сне сладко причмокивал губами.

Паша толкал его в бок, чтобы самому не заснуть. Сияла огромная луна, будто дразнила незадачливых наблюдателей.

- Лунатик несчастный, - прошептала Аделаида, - получишь ты у меня...

- Я спать хочу... - жалобно протянул Паша.

- Сахара, сахара, сахара! - во сне крикнул Алик.

- А шоколада не хочешь? - рассердилась Аделаида. - Скоро пойдём по домам.

- По каким домам? - чуть не плача, спросил Паша. - Я ведь у него ночую, - он показал на спящего Кольку, - а он у меня. А мы оба на улице.

- Пер-станьте! - во сне крикнул Алик, вскочил, побежал, упал и заревел что было сил. Колька спросонья тоже закричал:

- Лампочки держите!

А Паша с испугу запел:

- Не кочегары мы, не плотники!

И тут Аделаида доказала, что если бы она родилась мальчиком, то стала бы боксёром или борцом. Она стукнула Кольку по затылку и приказала:

- Цыц!

Она схватила Алика за шиворот, поставила на ноги и приказала:

- Цыц!

Паша с перепугу приказал сам себе:

- Цыц! - И замер, вытянув руки по швам, пятки вместе, носки врозь.

- То-то, - сказала Аделаида, - мелюзга несчастная. Пойдёте ночевать к Алику.

- Бабушка утром пер-пугается.

- Ничего. Марш домой!

- А ты? - спросил Колька.

- Буду продолжать наблюдение.

Ребята ушли.

Луна-то была.

А никакого лунатика не было...

НУ И НОЧКА

Иван в это время спал самым, как сказал бы Алик, пер-спокойным образом. А спал Иван потому, что устал. А устал Иван потому, что за Бандюгой гонялся. А гонялся он за Бандюгой потому, что хотел его спрятать. А спрятать его он хотел потому, что Бандюга мог помешать ему лунатить.

Устал Иван, лёг отдохнуть да и уснул до утра.

Аделаида знала, что никакой он не лунатик и что вообще всё это выдумки. Спорить же с Иваном бесполезно: он кого угодно переговорит и наврёт столько, что не разберёшь.

Надо было его уличить.

Поэтому Аделаида и сидела на скамейке под огромной липой напротив клуба. Глаза сами собой закрывались.

Вдруг она вздрогнула и едва не вскрикнула.

Прямо на неё шёл пёс. Поймите, не просто шёл, а прямо на неё.

Аделаида не шевелилась.

Пёс ткнулся влажным носом в её колено и замер с закрытыми глазами.