Николай Богданов - Чудесники Страница 6

Река то бежала по песчаным перекатам, сверкая ясной водой, то бросала свои струи под крутой берег, образуя темные омуты. Низкий левый берег расстилался пестрым ковром заливных лугов. А правый берег поднимался над рекой стеной темно-синей глины. Корявые корни торчали из нее, как чьи-то костлявые руки с цепкими пальцами.

Множество ручейков выбивалось из сыроватой толщи, местами они били в реку фонтанчиками. Как видно, болото лежало значительно выше реки. Петя невольно держался светлого песчаного берега, не желая плыть вдоль мрачных обрывов. Даже ласточки-бережанки не высверлили в них своих норок. Только громадные щуки ухали под кручами шумно, как обвалившаяся земля.

Так плыл вожатый, надеясь отыскать новое устье загадочной речки, поглядывая, нет ли где тропинки или звериного лаза к Волчьему острову. И вдруг на крутом обрыве он увидел плетень, увешанный лошадиными черепами.

В старые времена пчеляки так огораживали свои владения, отпугивая непрошеных гостей и привлекая пчел.

Пчелиные рои любили прививаться на черепах.

На Петю повеяло седой древностью. Преодолевая какой-то смутный страх, он поднялся на обрыв, зашел на старый пчельник. От избушки пчеляка осталась одна русская печка. Она сказочно нелепо торчала среди поляны, словно ее бросил куда-то удравший Иванушка-дурачок.

Пахло гнилью, запустением. Вокруг валялись старые липовые колоды. И вместо пчел вились только стрекозы.

Расцвет и гибель пчельника, вероятно, зависели от наступления болот на цветущие луга.

Ни души. Никакого следа ребят… Но что это — кто потоптал заросли малины и ежевики? Кто ободрал ягоды дикой черной смородины, обильно выросшей на пчельнике?

Не успел Петя подумать об этом, как до него донеслись со стороны реки какие-то враждебные крики.

Он выбежал к обрыву и увидел на противоположном берегу целую ораву мальчишек. Они бежали с каким-то воинственным задором, подпрыгивая, размахивая палками и кнутами. Многие тащили охапки камыша.

При виде мальчишек сердце вожатого радостно забилось.

— Сюда! — закричал он. — Я здесь!

Завидев его, ребята начали связывать из камыша плоты. Не дожидаясь, Петя прыгнул на свой немудрящий плотик и отправился навстречу.

— Давай, давай, — закричали ему мальчишки, — вот мы тебе покажем!

Эти странные угрозы не остановили Петю, он греб изо всех сил, боясь, что ребята так же внезапно исчезнут, как появились.

Не успел он приблизиться, как тут же был окружен дочерна загорелыми деревенскими ребятишками. Его ухватило множество рук. На него замахнулись палками, кольями, кнутами, веревками.

— Мы тебе покажем, как рыбу с подпусков снимать!

— Мы тебя отучим наши лески рвать!

Ни одного красного галстука не развевалось на их загорелых шеях.

"Это не те ребята", — подумал Петя и, заглушая шум, крикнул:

— Тише! В чем дело, говорите ясней? Да постойте, подраться успеете!

— А ты за кого? Ты чей будешь?

— Московский.

— Ну, а мы бьем нахаловских.

— За что?

— Не лазь на нашу сторону, этот берег наш!

Петя подумал, что ребята воюют с убежавшими из колхоза пионерами.

— А где они, эти нахалы?

— Вон, смотри, гляди. Ишь на старом пчельнике замелькали!

На том берегу появилась толпа ребятишек, вызывающая на бой своих врагов свистом, улюлюканьем, обидными дразнилками:

— Эй вы, полевики — соломенные волосы, черные лбы, облупленные носы!

— А вы лесовики — белые поганки. Вдоволь солнышка не видали, досыта хлебушка не едали!

Оставив Петю, мальчишки начали быстрей доделывать из камышей плоты и грузиться для переправы. Им не терпелось сразиться.

Вожатый оттолкнул свой плотик и помчался обратно к старому пчельнику. Сердце его тревожно и радостно забилось. Но увы, навстречу ему полетели палки и камни.

И на этих мальчишках — ни одного красного галстука. От буйных загорелых ребят они отличались тем, что были белолицы. Наверное, оттого, что в лесу жили?

Петя решил сыграть в парламентера.

— Плыву на переговоры! — прокричал он, подняв над головой носовой платок.

— Плыви, плыви, вот мы тебе покажем, как обрывать нашу смородину.

— Да не нужна мне ваша смородина. Тише, ребята! Я вожатый, ищу своих пионеров из колхоза "Красный май".

— Ну, своих и имай, а нас не замай!

— К своим поспешай — нашей драке не мешай!

Попытки примирить враждующие стороны не имели успеха. Как только приблизились плоты смуглолицых, белолицые мальчишки принялись отталкивать их длинными шестами, обстреливать комьями земли, палками и камнями.

Началось настоящее сражение между полевиками и лесовиками. Много загорелых оказалось в воде.

Желая хоть как-нибудь усмирить драку, Петя принялся палить вверх из мелкокалиберки. Но ее негромкие хлопки не произвели никакого впечатления.

Побоище утихло само собой, когда десант темнолицых был отбит. Белолицые победили. Но какою ценой! Не было мальчишки без синяка или шишки. Однако они не унывали и задорно покрикивали на ту сторону:

— Что, получили? Не будете лезть на нашу сторону.

— Полезете — еще получите!

В ответ звучали не менее задорные обещания: — Попробуйте вы полезть на нашу сторону! Назад не вернетесь!

Вскоре побежденные ушли в свою деревню, обсуждая планы мести. Победители тоже отправились восвояси, и Петя остался один. С горечью думал он о том, сколько сил тратят деревенские мальчишки на глупые междоусобные драки. Если бы столько азарта да на полезные дела!

И зачем темнолицым на этой стороне ягоды рвать, когда и на той стороне дикая смородина и ежевика тоже растут?

И почему белолицым на той стороне рыбу ловить, когда и с этого берега можно отлично удить?

Эти мысли навели Петю на догадку, не замешана ли здесь третья сила? И он внимательно, как следопыт, стал обходить пчельник, ища, нет ли отсюда тропинки, ведущей к Волчьему острову.

Болото, болото, со всех сторон болото подступало к лесу и к плетням старого пчельника. За кустами ежевики и черной смородины сразу начинались камыши, вязкая трясина. И никаких следов.

И вдруг… эге, это что за штука? Несколько жердинок будто случайно брошено через тину! А ну-ка, шагнем по ним! Гнутся, но держат. Шагнем дальше. Вот камыш примят… Кто-то ходил здесь. Смелее вперед. Ход найден!

Петя пошел по жердочкам. А когда они кончились, заметил следок и дальше, проверяя шестом неглубокую лужу. Здесь вода была холодней и совсем не попадалось тины. Крепко переплетенные корни тростников образовали плотный, упругий ковер, по которому приятно было идти.

Однако под этим покровом чувствовалась большая глубина. Петин шест, протыкая покров, уходил глубоко, и под ковром обнаруживалась вода.

Здесь можно было попасть в бездонное оконце. Соблюдая осторожность, Петя долго пробирался по примятому тростнику.

Вдруг над ним снова застрекотала сорока, нога почуяла твердую почву, и Петя увидел гущу ольховника. Не таинственный ли остров перед ним? Вожатый раздвинул кусты и вышел на бугристую полянку.

— Здравствуй, Волчий остров! — он воткнул шест, как открыватель новых земель, и тут же отшатнулся. Перед ним появилось некое существо и с любопытством уставилось на Петю, пошевеливая ушами.

Петя ущипнул себя, топнул ногой — он поверить не мог своим глазам! — перед ним сидела крольчиха Маша.

— Маша! Маша! — позвал Петя. — Как ты здесь очутилась?

Он бросился к крольчихе, чтобы поймать ее и убедиться, что это не приснилось. Но Маша не далась в руки. Он за ней — она в сторону. Он шаг — она прыжок. Так скок да скок — и оказалась на какой-то дощечке.

И по этой дощечке, как по мостику, топ-топ и спрыгнула в заросли ивняка.

"Ага, — догадался Петя, — за этим островом есть другой. Я попал на малую землю, а там, наверное, большая земля!"

Недолго думая он шагнул на дощечку, положенную кем-то на подпорки. Еще несколько шагов — и вот уже большая земля. Но только Петя занес ногу, как дощечка пошла вниз, задний конец ее приподнялся, и вожатый кубарем полетел в кустарник.

Хотел тут же вскочить на ноги, но не мог: он попал в ловчие сети. И чем больше брыкался, тем больше запутывался в них. Навешенные на сетях бубенчики неистово звенели, предупреждая неизвестных охотников, что попался крупный зверь.

О ЧЕМ УМОЛЧАЛ СТАРЫЙ ЕГЕРЬ

Пока Петя придет в себя и выпутается из ловчих сетей, мы расскажем то, о чем умолчал в разговоре с вожатым старый егерь Афанасий Жнивин.

Немало насказав охотничьих баек про барские прихоти, он не объяснил, зачем отправился на болото. Фрикадельки — это так, для виду, охотник просто разыграл Петю. У него были к тому две причины. Во-первых, его послал председатель разыскать ребят и уговорить их пойти на мировую. А во-вторых, он хотел угодить своему единственному сыну Феде, недавно вернувшемуся из Красной Армии.