Звезды сделаны из нас - Ида Мартин Страница 7

«Спорим, ты завидуешь этой девчонке и потому такая злая?» – я нарочно делаю акцент на «злости» и смеюсь в ожидании реакции. Ведь когда разозлившемуся человеку говорят, что он злится, то это выводит его еще сильнее.

«Чему завидовать? Тому, что ее лапает озабоченный ботан?» Точно. Уловка сработала. Сначала я радуюсь, что зацепил оппонетку, и только потом до меня начинает доходить, о чем она вообще пишет.

Снова разглядываю нашу фотографию. Ну да, одна моя рука придерживает Асю за попу, вторая крепко сжимает бедро с другой стороны, но иначе я бы ее не удержал. Мы на репетиции пробовали.

Комментарий тупой, в духе Румянцевой, так что теперь возмущен уже я. Но это не злость, а скорее негодование:

«Что за дичь? Озабоченная ты, раз увидела такое».

«Нужно быть слепой, чтобы не видеть, как этот парень пытается засунуть голову девочке под юбку».

Кровь приливает к затылку. Бред, да и только. Чокнутая девица, или не девица. Но по-любому она очень зря это написала. Если эти комменты прочтет кто-то из нашей школы, то, с учетом моей репутации, эта тема раздуется до грандиозных масштабов.

«Он прикрывается ею от солнца», – не придумав ничего лучше, поясняю я.

Но Nelli, похоже, не дура и сразу соображает, что к чему.

«Вот прикол! Значит, это ты на фотке? Все ясно».

«Что тебе ясно?»

«Что ты не только озабоченный ботан и баран, но и лузер. Ведь только лузеры оправдываются в интернете».

Больше мне не забавно. Собрав волю в кулак, я взываю к собственным выдержке и благоразумию.

«Можешь считать меня кем угодно, но я, по крайней мере, не хожу по пабликам и не хейчу людей из-за собственных комплексов».

«Комплексы? А что это?»

Чувствуется, что она пребывает в боевом настроении и собирается продолжать препираться. Что-то в моих словах задело ее, и я, возвратившись в начало, перечитываю нашу переписку, а потом отвечаю:

«Комплексы – это когда трусливо поливаешь грязью реального человека с фейкового акка и радуешься, что он о тебе ничего не знает, потому что в офлайне ты никому не нужна и ничего собой не представляешь».

Получается жестко, я не то чтобы хотел именно так, но не раскаиваюсь. Таким, как она, полезно призадуматься.

«Я не фейк, и у меня все хорошо», – на этот раз оправдывается она. Значит, я угадал.

«Если ты не фейк, то мне жаль тебя. У тебя нет настоящей жизни. Друзей или родных. У тебя даже котиков в ленте нет. Спорим, ты лежишь в больнице, тебе плохо и ты ненавидишь весь мир?»

«Что за чушь?»

«Ты сидишь в тюрьме?»

«Открой свой профиль! Посмотрим, чем ты сможешь похвастаться».

«Ради тебя? Ну уж нет».

«Испугался? А так красиво болтал про комплексы. Я тебе по одним аудио диагноз поставлю».

«Скинь свою фотку, и я подумаю».

«А вот сейчас ты уже оборзел».

«Нет, ну а что? Как по мне – справедливо. Ты знаешь, как я выгляжу, и поэтому прицепилась, а я тебя не видел и не понимаю, стоит ли тратить на тебя свое время».

Вот тут-то она и взрывается. Пишет какие-то гадости, посылает меня, обзывает, но потом вдруг удаляет все свои комментарии в ветке и исчезает из Сети.

Пюре остыло, а котлеты я не заметил, как съел. Даже обидно, будто их и не было. Доскребаю винегрет и, помыв посуду, возвращаюсь к себе в комнату. Рерайт занимает около часа, после отправляю статьи заказчикам. Встает мама, зовет пить чай, но я вспоминаю про Макарова и отказываюсь. Чем позже она о нем узнает, тем лучше.

После перепалки с Nelli во мне бродит непонятный нерв, а потом вдруг накатывают угрызения совести. А вдруг она инвалид или калека? Может, у нее на самом деле одинокая и несчастная жизнь? Я ничего не знаю о ней, а значит, нечего навешивать ярлыки и говорить то, что я выдал в запале. А что, если у нее случилось несчастье? Или период реабилитации? Мишка в подобные моменты тоже очень злой. Просто так, на всех. И ему нужна поддержка, а не критика.

Мне становится вконец стыдно – до такой степени, что перехожу на все еще раскрытую вкладку с ее страницей и пишу сообщение:

«Извини, если обидел. Ничего личного. Если хочешь, добавляйся в друзья. Посмотришь профиль. Своих фоток у меня тоже нет, но ты и так знаешь, как я выгляжу».

Спустя полчаса Nelli возвращается в Сеть, читает мое послание, однако отвечает не сразу. После все же снисходит:

«На идиотов я не обижаюсь, а в друзьях ты мне не сдался. Я тебя знать не знаю, и на профиль твой плевать».

Она снова лезет в бутылку, а я ругаю себя за то, что каждый раз попадаю в дурацкое положение, пытаясь оправдать поступки людей. И решаю ничего больше не отвечать. Закрываю страницу с ботинками и с обреченным видом плетусь на кухню рассказывать маме о Макарове и Алисе.

Вечер предстоит не из легких.

Глава 4. Нелли

– Придурок! Да твое самомнение не влезет в грузовик!

Я в сердцах швыряю телефон на тумбочку и закрываю глаза. Злость все еще пощипывает кончики пальцев, но способность мыслить здраво потихоньку возвращается: я нагородила невесть что незнакомому человеку. Мама права: у меня огромные проблемы с контролем гнева.

Ума не приложу, как этот ботаник сумел задеть меня за живое, – неужели пара десятков фото с небом, серыми многоэтажками и моими видавшими виды ботинками могут настолько сильно рассекретить личность?

«Спорим, ты мечтала, а тебя забраковали…»

«У тебя даже друзей нет…»

– Ну конечно же. Зато у тебя, выскочки, наверняка целая куча прихлебателей!

Поднимаюсь с дивана, тщательно разглаживаю складки на пушистом пледе и бесцельно прогуливаюсь от окна к двери и обратно. Ну и пусть у меня нет реальной жизни. Да и откуда ей взяться? Все, кого я знаю, находят компашки по интересам либо в школе, либо во дворе. В нашем дворе живут одни бабки. Появился Артём, да и тот…

Снова хватаюсь за телефон, но тут же его откладываю. Такие придурки, как этот тип из интернета – с внешностью хорошего парня и приторной улыбочкой, – вращаются в высших сферах, и проблемы простых смертных им неведомы. В реале он бы состряпал брезгливую физиономию и демонстративно прошел мимо.

Но он хотя бы извинился, так что… пускай живет.

К тому же спор с ним отвлек меня от ужасающего школьного провала: я так увлеклась