Звезды сделаны из нас - Ида Мартин Страница 74

Занятий нет только у старшеклассников, но заинтригованная малышня, не обращая внимания на звонок, гроздьями висит на створках хлипкой от старости двери.

Я ищу взглядом Артёма и, узрев его гордую, обтянутую черным пиджаком спину, наконец обретаю подобие спокойствия. Ныряю в пыльную подсобку-гримерную, задвигаю тяжелую портьеру, стиснув зубы, натягиваю концертный наряд со светлыми балетками и смотрю в зеркало.

Перехватывает дыхание, кончики пальцев покалывает статическое электричество: в нем кто угодно, только не я. Может, одна из подружек Глеба… Только намного красивее и ярче!..

Глубоко вдохнув, выхожу в люди. Даша и Анечка прекращают что-то живо обсуждать, выпучив глаза, бегут ко мне и устраивают допрос с пристрастием:

– Нелли, в каком салоне делала прическу и мейкап?

– Дай визитку мастера!

– Из какого бутика платье?

– Новая коллекция или распродажа?

– Обижаете… Естественно, новая. Купила на каникулах, когда была в Москве.

– Наверное, стоит кучу денег…

– У меня там богатый друг.

Фрейлины Миланы с подозрением косятся друг на друга. Они делают вид, что верят в мой бред, однако на всякий случай меняют тему:

– Хорошо разучила танец? На какой стадии ваши отношения с Артёмом?

– Не все сразу! Скоро узнаете! – Я многозначительно подмигиваю, и в груди распухает эго: все же возвыситься над серой массой чертовски приятно. Теперь я понимаю, почему звезды идут на все ради внимания и власти: это наркотик, от которого не так-то просто отказаться!..

Подлые ренегатши не утруждают себя даже банальными проявлениями приличия и откровенно игнорят свою некогда лучшую подругу Милану. Та сидит на самом крайнем кресле последнего ряда и, безучастно наблюдая за беготней и воплями вокруг, надувает пузыри малиновой жвачки.

Кажется, по причине невостребованности Милана впала в депрессию и окончательно сдалась: не комментирует мои недостатки, не ставит подножки, не посылает ехидные ухмылочки, не плюется ядом.

Теплая рука придерживает мой локоть, и передо мной вырастает Артём:

– Привет! Сногсшибательно выглядишь.

– Благодарю. Старалась не ударить в грязь лицом… – Чудесное превращение Миланы обратно в тихоню Людочку меня не на шутку тревожит, и я тихо шепчу: – Как думаешь, что с ней?

– С кем? А, с Орловой… – Артём понимающе кивает. – Видишь ли, я попросил ее быть аккуратнее на поворотах и никого не доставать. Она все осознала. Неплохая девчонка…

– Ах, вон оно что… – Клименко ждет благодарности, но я не просила его меня спасать.

Высвободив руку, я отхожу подальше и с поддельным интересом слежу за репетицией вокалистки из девятого: девчонка звонко поет о том, как прекрасен этот мир.

Савкин и Бобров заметно возбуждены: подмигивают, причмокивают и посылают мне сальные улыбочки. В обычной ситуации ответом им бы стал поднятый вверх средний палец, но теперь я не имею морального права на подобные выходки.

Постепенно собираются гости: ученики, их родители и причастные к мероприятию учителя.

Завуч бледна, от нее несет корвалолом – от характерного терпкого запаха я снова начинаю паниковать.

– Кузьмина! Красавица! – Она одобрительно гладит меня по плечу, но тут же напрягается: – Где Клименко? Живо в малый зал на прогон! У вас пятнадцать минут!

– Сейчас найду! – Артёма опять нигде нет, я мечусь в его поисках, расталкиваю малышей, выбегаю в коридор и налетаю на Милану – потускневшая звезда в одиночестве подпирает плечом стену возле входа в логово ведьм.

Бормочу дежурное извинение и, внутренне подобравшись, чинно проплываю мимо, но подножек или тычков не следует.

– Нелли, подожди! – вдруг окликает Милана. – Желаю удачи. Сегодня твой звездный час.

Я оборачиваюсь послать Милану подальше, но обнаруживаю, что она не глумится: в чистых глазах блестят слезы, губы дрожат. В памяти мгновенно оживают воспоминания о детстве и нашей дружбе: тогда Люду частенько обижали мальчишки, а я пускала в ход кулаки. Может, зря я так плохо о ней думала? Одна добрая фраза – и обиды, копившиеся годами, рассеиваются, будто их никогда не было. Как же хочется ее простить!..

– Спасибо, Люда, – прочистив горло, пищу я.

Мы долго смотрим друг на друга, выжидая, опасаясь, не веря, и она вдруг улыбается:

– Классное платье. Выступи с честью, не подведи школу.

В коридоре сияет осеннее солнце, квадраты света лежат на обшарпанном линолеуме, над ними мерцают золотые пылинки. И тут я понимаю, что нахожусь не в своей реальности, не в своем платье, не в своей коже. Я ведь знаю: Милане попало от требовательной мамы. Этот бал ей гораздо нужнее, чем мне. В отличие от меня, ей есть что терять.

– Люд… Хочешь, выйди вместо меня, а? – Я смотрю ей прямо в глаза, и они нисколько не изменились с того далекого лета дружбы. – У нас один размер, платье подойдет… А я просто пойду домой!

– Неля, я не готовилась… – перебивает Милана и, шагнув ближе, чеканит каждое слово: – Никому не отдавай то, что твое по праву. И не показывай слабости, иначе по ним ударят, поняла?

Подошедшие друзья-недостендаперы рушат волшебство момента и выводят меня из оцепенения:

– Девчонки, не нас ждете?

– Эх, Кузя, какая же ты красивая… – стонет Паша. – Ты мне с пятого класса нравишься. Не знала?

– Но-но-но! Я бы попросил!.. – В поле видимости нарисовывается Артём и оттесняет размечтавшегося Савкина к простенку. – Она занята!

У меня больше нет ни претензий к Милане, ни желания изображать несуществующие отношения, но я все равно подыгрываю Клименко и с придыханием сообщаю:

– Да, дорогой Пашенька, ты опоздал.

Шутка заходит, присутствующие хохочут, я тоже не могу сдержать улыбку.

Слишком взрослые актеры в роли старшеклассников всегда вызывали у меня приступ испанского стыда, а идиллические картинки крепкой школьной дружбы раздражали до зубовного скрежета. Но подростковые сериалы все же не врали: вот он, головокружительный красавец Артём, учится в моем классе, а дружелюбная атмосфера настраивает на сентиментальность и наворачивается на глаза слезами счастья. Мамина мудрость внезапно претворилась в жизнь: может, мы и правда переросли склоки?

Подтягиваются ребята – благообразные парни и девочки с горящими глазами и пылающими щеками.

Плотные шторы в логове ведьм раздвинуты – теперь это просто старый, давно нуждающийся в ремонте кабинет, где отродясь не водилось нечисти.

Артём помогает мне взобраться на возвышение сцены, вслух отсчитывает такт и, опустив на талию теплую руку, демонстрирует несколько эффектных шагов, а я стараюсь не отставать.

Одноклассники с восторгом разглядывают нас, и я впервые в жизни расправляю в их присутствии плечи и наслаждаюсь таким простым и уютным чувством вовлеченности в коллектив. Сколько я потеряла, сторонясь их… Рассказать бы