Скорпия - Энтони Горовиц Страница 8

– Я состою в «Скорпии» с самого начала, – сказал он. – До сих пор помню наше первое собрание в Париже. Я заработал миллионы, работая с вами, и мне очень нравилось всё, что мы делали. Но этот проект… «Незримый меч». Мы действительно убьём столько детей? Как нам потом с этим жить?

– Хорошо жить. Куда богаче, чем раньше, – пробормотала Джулия Ротман.

– Нет-нет, Джулия, – покачал головой Грендель. Из его больного глаза стекла слезинка. – Вас это не должно удивить. Мы уже обсуждали это на нашей прошлой встрече. Но я решил, что с меня хватит. Я уже стар. Хочу уйти на пенсию и спокойно дожить свой век в моём замке в Вене. «Незримый меч», бесспорно, будет вашим величайшим достижением. Но у меня к этому уже сердце не лежит. Пора мне уйти на покой. Продолжайте дальше без меня.

– Вы не можете уйти! – запротестовал Леви Кролл.

– Почему вы не сказали нам об этом раньше? – сердито спросил ещё один из сидящих за столом. Он был чернокожим, но с японским разрезом глаз. В один из его зубов был вделан алмаз размером с горошину.

– Я сказал миссис Ротман, – разумно ответил Макс Грендель. – Она возглавляет проект. Я решил, что весь совет директоров уведомлять нет нужды.

– Нам не нужно из-за этого спорить, мистер Микато, – спокойно ответила Джулия Ротман. – Макс уже давно говорит об уходе на покой, и, как мне кажется, мы должны уважать его желание. Это, безусловно, прискорбно. Но, как говаривал мой покойный муж, всё хорошее когда-нибудь заканчивается.

Муж миссис Ротман, мультимиллионер, погиб, выпав с семнадцатого этажа всего через два дня после свадьбы.

– Это очень печально, Макс, – продолжила она. – Но я уверена, что вы поступаете правильно. Пора вам уйти.

* * *

Она прошла вместе с ним к пристани. Моторная яхта уже ушла, но его поджидала гондола. Они шли медленно, держась за руки.

– Мне будет вас не хватать, – сказала она.

– Спасибо, Джулия. – Макс Грендель потрепал её по руке. – Я тоже буду скучать.

– Не знаю, как мы справимся без вас.

– «Незримый меч» не может потерпеть неудачу – ведь проект возглавляете вы.

Она вдруг остановилась.

– Чуть не забыла, – воскликнула она. – У меня для вас кое-что есть.

Она щёлкнула пальцами, и подбежал слуга, держа в руках большую коробку, завёрнутую в розовую и голубую бумагу и перевязанную серебряным бантом.

– Это подарок, – сказала она.

– В честь выхода на пенсию?

– На добрую память о нас.

Макс Грендель остановился возле гондолы. Она слегка покачивалась на волнах. Гондольер, одетый в традиционную полосатую рубашку, стоял на корме, опираясь на весло.

– Спасибо, дорогая, – сказал он. – И удачи вам.

– Наслаждайтесь жизнью, Макс. Будем поддерживать связь.

Она поцеловала его, слегка коснувшись губами морщинистой щеки, а потом помогла забраться в гондолу. Он неуклюже сел, положив ярко раскрашенную коробку на колени. Гондольер тут же оттолкнулся веслом от дна. Миссис Ротман подняла руку. Маленькая лодочка быстро рассекала серую воду.

Миссис Ротман отвернулась и ушла обратно во Дворец Вдовы.

Макс Грендель печально проводил её взглядом. Он знал, что без Скорпии его жизнь будет совсем другой. Он отдавал организации все силы вот уже два десятилетия. Она поддерживала в нём жизнь и молодость. Но сейчас он не мог не думать о внуках. Он вспомнил маленьких близнецов, Ганса и Руди. Им было по двенадцать лет. Столько же, сколько целям, намеченным Скорпией в Лондоне. Он не мог принимать в этом участия. Решение уйти было верным.

Он чуть не забыл о коробке, лежавшей на коленях. Как похоже на Джулию. Она всегда была самой эмоциональной из всех – может быть, из-за того, что она единственная женщина в совете директоров. Интересно, что она ему купила? Коробка была тяжёлой. По какому-то наитию он развязал ленточку, потом разорвал бумагу.

Кожаный чемоданчик-дипломат, явно дорогой. Сразу понятно по качеству кожи, ручной прошивке… и логотипу. Дипломат был сделан Гуччи. Его инициалы, MUG, были выгравированы на золотой пластинке под ручкой. Макс Грендель с улыбкой открыл чемоданчик.

И в ужасе закричал, когда на него посыпалось содержимое.

Скорпионы. Несколько десятков. Длиной сантиметров десять, тёмно-коричневые, с маленькими жвалами и толстыми, пухлыми телами. Когда они полезли вверх по его рубашке, он ещё успел понять, что это за вид: пушистохвостые скорпионы из рода Parabuthus, одни из самых ядовитых в мире.

Макс Грендель с громким воплем упал на спину, вытаращив глаза, и беспомощно замахал руками и ногами, пытаясь стряхнуть отвратительных существ, которые успели уже забраться ему под рубашку и брюки. Первый скорпион ужалил его в шею. А затем они жалили его снова и снова, а он беспомощно вздрагивал, уже не в силах даже вскрикнуть.

Его сердце отказало задолго до того, как подействовали нейротоксины. Гондола медленно плыла вперёд, направляясь к венецианскому островному кладбищу; внимательные туристы могли даже заметить старика, который лежал неподвижно, раскинув руки и смотря невидящими глазами в яркое венецианское небо.

Только по приглашению

В тот вечер Дворец Вдовы перенёсся на триста лет назад.

Выглядело всё просто потрясающе. Масляные факелы зажгли, и по площади плясали тени. Слуги переоделись в костюмы восемнадцатого века – парики, обтягивающие трико, остроконечные туфли, камзолы. Под ночным небом играл струнный квартет – на той самой сцене, строительство которой Алекс видел днём. На небе высыпали тысячи звёзд и даже виднелась полная луна – словно организатор празднества умел ещё и управлять погодой.

Гости прибывали по воде и пешком. Они тоже были в костюмах – богато украшенных шляпах и ярких бархатных плащах, стелившихся по земле. Кто-то шёл с тростями чёрного дерева, у других на поясах висели шпаги и кинжалы. Но вот ли́ца тех, кто направлялся к парадному входу, были скрыты – под белыми и золотыми масками, масками, инкрустированными драгоценностями и окружёнными плюмажами из перьев. Кто именно был приглашён на вечеринку миссис Ротман, узнать было невозможно – но внутрь войти мог далеко не каждый. Вход со стороны Гранд-канала был перекрыт, всех направляли к главному входу, который Алекс увидел днём. Четыре охранника, одетые в ярко-красные туники венецианских придворных, проверяли приглашения.

Алекс смотрел на всё это действо с другой стороны площади. Он прятался вместе с Томом за одним из миниатюрных деревьев, там, куда не доставал свет факелов. Уговорить Тома прийти с ним было нелегко. Исчезновение Алекса перед обедом заметили почти сразу, и Тому пришлось придумывать для разозлённого мистера Грея совершенно неубедительную историю о том, что у Алекса внезапно заболел живот. Если бы не