Былины в записях и пересказах XVII—XVIII веков - Автор Неизвестен Страница 49

|20| коня своего богатырскаго, и вынимал ис колчана калену стрелу, накладывает на тугои лук, и пустил калену стрелу под землею по колена, стрела стала рвать в косую сажень. И, видя то, разбоиники испужались, и собирались во един круг, и пали на колена, и стали говорить: «Государь наш батюшко, удал доброи молодец, виноваты мы пред тобои! И за нашу вину |25| бери казны сколко надобно, и платия цветнова, и табуны лошадеи сколко угодно!» И усмехнувшись сказал: «Некуды мне деватися, но естли хотите живы быть, то вперед [не] отваживаитесь ето делать!»

И поехал в путь свои к славному граду Киеву, и подъежжает ко граду Чернигову. И под тем градом Черниговым стоит воиско босурманское, что |30| ему и сметы нет. И Чернигов град осадили, и хотят ево вырубить, и божии церкви на дым пустить, а самово князя киберскаго и воеводу черниговскаго в полон взять.

И тои великои силе Илья Муромец ужаснулса, однако положил на волю создателя своего господа бога, и въздумал положить главу свою за |35| веру христианскую. И стал побивать силу босурманскую копием булатныем, и всю силу поганую [побил], и царевича босурманскаго в полон взял, и ведет во град Чернигов.

И встречают из града Чернигова граждане с честию. Идет сам князь киберски и воевода черни[го]въски, принимают доброва молотца с честию, |40| благодарение господу богу возсылают, что господь послал нечаяно граду очищение и не дал всем напрасно погибнути от такои силы босурманския. И възяли ево в полаты своя, и сотвориша вели пир, и отпустиша его в путь свои.

Илья Муромец поехал ко граду Киеву прямою дорогою от Чернигова, |45| которую заложил Соловеи разбоиник ровно 30 лет, не пропущал ни коннова, ни пешева, а убивал не оружием, но своим разбоиничьим свистом. И выехал в чистое поле, и увидел попрыски богатырския, и по них поехал на те леса Брынския, на те грязи топучия, на мосты калиновы, к тои реке Смородине. И Соловеи разбоиник послышал себе кончину и бещастие великое, |50| и, не допуская Илью Муромца за 20-ть верст, засвистал своим свистом разбоиничьим крепко, но богатырское серце не устрашил. И, не допустя за 10-ть верст, засвистал громчая тово. И с тово свисту под Ильею Муромцем конь спотыкнулся. И приехал под самое гнездо, которое свито на двенатцети дубах. И Соловеи разбоиник, на гнезде сидя, увидел светорускаго |55| богатыря, и засвистал во весь свист разбоиничеи, и хотел Илью Муромца убить до смерти. Илья Муромец снимал с себя тугои лук, накладывает калену стрелу и пустил на то гнездо Соловеиное. И попал в правои глас и вышип вон. И Соловеи разбоиник свалилъся з гнезда, что овъсянои сноп.

Илья Муромец берет Соловья разбоиника, и привезал ево крепко к стремении |60| булатному, и поехал к славному граду Киеву. На пути стоят полаты Соловья разбоиника. И как поровнялся Илья Муромец против полат разбоиничьих, у которых окна растворены, и в те окна смотрели разбоиничьи три дочери. И увидела меньшая дочь и закричала сестрам своим: «Вон наш батюшко едит з добычею и везет к нам мужика, привязана у стремени |65| булатнова». А большая дочь посмотрила и заплакала горко: «Ето не батюшко наш едит, ето едит незнаемо какой та человек и везет нашева батюшка». И закричала мужиям своим: «Мужия наши милыя, поежжаите мужику навстречу и отбеите у нево нашева батюшка, не кладите наш род в таком позоре». И мужия их, сильные богатыри, поехали против святорускаго |70| богатыря, кони у них добрыя и копия вострые, и хотят Илью на копьях поднять. И увидел их Соловеи разбоиник и стал говорить: «Зятья мои милые, не позортесь вы и не дразните такова силнова богатыря, чтоб вам не принять смерти от него всем, лутче с покорностию попросите его в дом мои выпить по чаре зелна вина». И по прозбе зятьеи и обворотил |75| в дом, не ведая их злобы, что большая дочь подняла железную на цепях подворотню, чтоб ево прибить. Но Илья усмотрел ее на воротах, ударил копием и ушиб до смерти.

И как приехал в Киев град, въежжает прямо на княженецки двор и входит в полаты белокаменны, богу молится и князю кланяетца. И князь |80| киевъски спрашивал: «Скажи, доброи молодец, как тебя звать и которова города уроженец?» Ответ держит Илья Муромец: «Меня, государь, зовут Илюшкою, а по отечеству Иванов сын, а уроженец я города Мурома, села Карачарова». И князь спрашивает: «Которою дорогою ехал из Мурома?» — «Я, государь, ехал из Мурома на Чернигов град, и под Черниговым |85| побил воиско босурманское и сметы нет, и очистил Чернигов град. И оттуда поехал прямою дорогою, и взял силнова богатыря Соловья разбоиника, которова и привеза с сабои к стремени булатнова». Но князь осердясь сказал: «Што ты меня обманываешь?» И как ето услыша богатыри Алешка Поповичь да Добрыня Никитичь, бросились смотрить, и увидели, |90| и князя утвердили, что справедливо так. Приказал князь поднести кубец зелена вина доброму молотцу. И князю захотелось разбоиническаго свисту послушать. Илья князя с княгинею обернул в шубы собоильи и поставил их под пазухи, и призвал Соловья, и приказал вполъсвиста засвистать. А Соловеи разбоиник засвистал во весь разбоиничеи свист и оглушил |95| богатыреи, что упали на пол. И за то ево Илья взял на ноги, ударил о пол и ушип до смерти, и выкинул в окошко, сказал: «Не люблю я таких неверных слуг».

Илья Муромец назвалъса з Добрынею Никитичем братьями, и оседлали своих добрых конеи, и поехали в чистыя поля гулять. И ездили |100| равно 3 месяца, не нашли себе сопротивника, толко наехали в чистом поле — идет колечища прохожеи, гуня на нем в 50-т пуд, шляпа в 9-ть пуд, костыль в 10 сажен. Илья Муромец стал на нево напущать и хочет отведать своеи силы богатырския. И увидел колечища прохожеи Илью Муромца, и говорит: «Ои еси ты, Илья Муромец, помниш ли ты, мы с тобои |105| в однои школе грамоте учились, а ныне ты на меня такова колеку напускаеш, как на некакова неприятеля, а того ты не ведаеш, что в славном городе Киеве великая безгодушка учинилась. Приехал невернои силнои богатырь Идолища нечестивои, голова у нево с пивнои котел, в плечах сажень, промеж бровми пядь, промеж ушеи калена стрела, а ест он по быку, |110| а пьет по котлу. И князь киевски вельми о тебе соболезнует, что ево в едакои печали оставил».