Русская душа и нерусская власть - Миронова Татьяна Страница 12

Разве не понятно теперь, почему мы в глазах иностранцев выглядим безвольными созерцателями. Мы не стремимся к обладанию миром, мы не рвемся проглотить чужое или общенародное, – мы живем и действуем с намерением пользоваться плодами своего труда. Мы полагаемся в деле только на себя, стремясь во всем думать своей головой, все делать своими руками, и крепко стоять на своих ногах. Но, видимо, такой образ жизни представляется завоевательному духу Америки, Европы и Азии как бездеятельность и созерцательность, поскольку немец и англичанин, американец и француз, китаец и азербайджанец не видят в русском трудолюбии того, что они привыкли считать деятельностью.

В центре внимания нормального русского человека находится не факт чужой собственности или идея поглощения чужого имущества, а собственное конкретное дело, не ущемляющее чужих интересов. «Эмпирик англичанин имеет дело с фактами, мыслитель немец – с идеей: один давит и грабит народы, другой уничтожает в них саму народность», – такова, по словам русского философа Владимира Соловьева, суть деятельности западноевропейцев. Русский же человек опирается на дело, вся жизнь понимается им как собственные действия в ней. И созерцательность, то есть ленивое прозябание сложа руки, для русского вещь непонятная и неуместная.

Недаром русский всегда стремится прожить жизнь не зря. Что такое жить не зря – значит быть не скучающим зрителем, не томным созерцателем, не праздным наблюдателем, а деятельным творцом и энергичным борцом. По-русски говорят: хуже всего на свете – погибнуть зря, то есть умереть, стоя в сторонке от схватки, трусливо взирая на тех отважных, кто безоглядно ринулся в бой. Перед нами вновь формула русского поведения, определяющая, что сторонний наблюдатель напрасно – зря проживает свою жизнь, по-русски жить не зря – действовать.

Мы выглядим в чужих глазах наивными созерцателями еще и потому, что у русских, с одной стороны, и у европейцев с американцами, с другой, – разное отношение к действенности человеческой мысли. Русский человек мысль рассматривает как дело, вот почему именно в русском обществе и государстве мысль во все времена представлялась опасной, за мысли неправедная власть судила и по сей день судит, будто за совершенное преступное дело, ибо все мы живем, повинуясь русскому языковому правилу «сказано – сделано». Тому тьма исторических примеров, что однажды задуманное волевым русским человеком неизбежно воплощается в его делах.

Есть еще в русском языке особенное слово промышлять, означающее и план действий, и само это действие одновременно. Деловых русских людей звали в старину промышленниками, всякое ремесло, а затем и современную индустрию по-русски именуют промышленностью. Охотники и разбойники (простите, что рядом ставим) поныне отправляются на промысел, разумея, что всякое дело – и хорошее, и даже плохое для успешности должно предначинаться глубокой думой и расчетом.

Однако личная мысль не так значима для русского, пока она не овладеет умами многих соплеменников. Если мысль стала общей думой, то есть обрела черты идеологии, русские ее рано или поздно осуществят, претворят в жизнь. Не случайно именно в России родилось великое учение В.И. Вернадского о ноосфере, в котором ключевая идея – всепобеждающая сила мысли. В.И. Вернадский сформулировал важнейший закон человеческого прогресса: «Мысль не является видом энергии, но действует подобно энергии».

Вот и сегодня мы живем в преддверии всепобеждающего действия русской национальной идеи. Ее главные сокрушающие неправду современной жизни постулаты «Россия – для русских и других коренных народов России», «России – русскую власть». Эти идеи стали ныне общей думой миллионов и миллионов русских людей, которые уже стряхивают с себя летаргическое созерцание, внушенное мерцающими ящиками. Эти идеи действуют подобно энергии, пробуждая в русском народе волю к действию. Они пронзают души желанием прожить жизнь не зря. Даже вопреки обывательскому устричному рассудку многих из нас они убеждают подниматься против несправедливости и геноцида.

Кто устоит против этой энергии, кто совладает с миллионами думающих о несправедливости нынешней власти? Кто сможет перешибить волну ненависти к не по-русски живущим и действующим дельцам и делягам – торгашам, рвачам, ловкачам и обиралам в тех гигантских масштабах, которые не снились ни одному правителю мира? Нет в России таких сил, которые могли бы одолеть эту вздымающуюся на национальной идее мощную русскую силу, не желающую погибнуть зря.

В летописном Сказании о призвании варягов на Русь славяне просят чужаков: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Придите править и володеть нами». Эти слова из древней легенды стали основой упорного мифа о неспособности русских управлять собственным государством и о несклонности русского народа к какому бы то ни было порядку. Мнение это первоначально внедрялось немцами, особенно теми, кто жил среди русских. Сейчас же это мнение разошлось не только по миру, но и по родной стороне нашей, и уже сами русские вбивают себе в голову – мыде не способны ни к какому самоуправлению и самоорганизации. И многие русские теперь уверены, что очень кстати нам чужеродное владычество, где уж русским с собственной страной управиться. Ну, не умеем мы!

То, что немцы не понимали наш русский образ самоуправления, не удивительно. Германская страсть к порядку является национальной чертой немца, которому помимо этого свойственны «дисциплина, волевое напряжение, предусмотрительность, заботливость». Вот как немец Вальтер Шубарт описывает своих сородичей: «Немцы – полная противоположность славян, которым более всего недостает типичных немецких черт… У немцев повышенная страсть к нормированию… Порядок любой ценой, даже ценою истины! У немцев – организационный талант. Немцы, пожалуй, самый способный народ на земле в плане организации… Немцы – чрезвычайно методичный народ. Немцы являют собою самых деятельных и волевых людей из всех когда-либо живших. Немец – это фанатик человеческой деловитости…».

Конечно, на этом идеальном фоне немецкой организованности русские выглядят, что называется, непрезентабельно. Немецкое методичное нормирование или кропотливое планирование русским действительно не свойственно. У нас на все человеческие планы и нормы есть мощный ограничитель, именуемый Божьим промыслом. Русское упование на Бога и на Его промыслительность более, чем на собственные расчеты, выражено в поговорке «человек предполагает, а Бог располагает». Но это вовсе не означает, что русские движутся по жизни без руля и ветрил, что они носятся неприкаянными щепками в житейских волнах. Напротив, русский, как и немец, следует к определенной цели, но цель для него важнее пути. Немец предусматривает, просчитывает возможные препятствия и пути их преодоления, русский заранее настроен пройти какие бы то ни было препятствия любой ценой. Поэтому ему не надо нормировать и планировать все до тонкостей и деталей. Достаточно начертать направление движения и составить общий порядок действий. Вместо немецкой методичности просчитываемых шагов мы, русские, обладаем трезвым пониманием, что господин случай – внезапный зигзаг или кривизна на пути – такой исконный смысл имеет слово случай, – может порушить любые, самые обстоятельные планы. Но это, с русской точки зрения, хорошо, ибо «что Бог ни делает, все к лучшему». И потому, плавая по «морю житейскому, каменьев подводных исполненному», мы уповаем на свою смекалку, на волю и мужество, и… на наш русский авось. Древнее это речение означало настырное русское упорство. Авось – это готовность встретить препятствие лицом к лицу и лихо, отчаянно, рисково его одолеть. Почему же поговорку нашу русскую воспринимаем мы ныне с шутливо-скептической ухмылкой по отношению к самим себе: «Русский крепок на трех сваях – авось, небось да как-нибудь». Ведь ухмыляться тут не над чем, просто давно позабыт истинный смысл этих удалых слов. Нет у нас более точной и более меткой русской поговорки о русском народе. Что такое авось? Это сложное слово, возникшее из словосочетания, точно также как родились наши исторические сочетания слов – ахти, восвояси. Вот и авось когда-то состояло из трех слов – а – во – се, что значит «а вот так»! То есть восклицание авось! означало: человек крепко, упорно, уверенно стоит на своем и поколебать его очень трудно.