Спарта. Мир богов и героев - Савельев Андрей Антонович Страница 17

Ученые спорят по поводу того, принадлежали ли спартанские цари к одному племени. Казалось бы, следует принять как весомый аргумент историю, описанную Геродотом, который поведал, что спартанский царь Клеомен I, столкнувшийся с запретом дорийцам входить в храм Афины (во время вторжения в Аттику в 510 г. до н. э.), сказал жрице: «Женщина! Я – не дориец, а ахеец!»

В противовес этой истории приводится факт, что цари-соправители относились к одной филе, которая вела свое происхождение от Геракла, были членами одной сисситии и питались за одним столом. Этот аргумент является весьма слабым, если знать, что царские династии в Спарте никогда не заключали меж собой брачных союзов, жили в разных районах Спарты (Агиады в Питане, Еврипонтиды – в Лимнах) и имели обособленные святилища и места погребений.

Легенда о происхождении от Геракла более подходит для ахейской династии. Геракл сражался против амазонок – союзниц Трои, а троянцы могли соединиться с дорийцами в их завоевании Пелопоннеса. Иметь среди прародителей того же Геракла, который является прародителем ахейцев логически невозможно. Дорийцы появились на Пелопоннесе много позже ахейцев. Легенда о происхождении царских династий от двух братьев также выглядит скорее примирительной выдумкой. Сами династические истории прослеживаются по античным источникам на разную глубину. Ахейцы Агиады имеют более длительную историю, а дорийцы Еврипонтиды заметно меньшую и менее достоверную – особенно в части династии, связанной с первыми царями. Геродот приводит генеалогическое древо царя Леонида (Агиада), восходящее к Гераклу, и это единственный подобный перечень предков царя в его изложении, касающемся истории Спарты. Для дорийцев (Еврипонтидов) подобного перечня не существует.

Поэт Тиртей, хотя и возводил пришлых спартанцев к Гераклу, прямо говорил о них, как о поздних пришельцах:

Хотя Гераклиды могли быть союзниками дорийцев и даже возглавлять их, происхождение Геракла из Тиринфа остается единственной версией, и для ахейцев он был одним из множества родных им героев, а не чужеземцем.

Эриней – город в среднегреческой области Дориде, где существовала дорийская тетраполия (4 небольших города) и откуда дорийцы пришли в Пелопоннес. Пелоп – сын лидийского царя Тантала, переселившийся в Южную Грецию и подчинивший себе Пелопоннес ("остров Пелопа"), является исторической личностью, смешанной с эпонимом – легендарным персонажем древнейших преданий.

Если верно наше предположение о том, что название реки Еврот прямо повторяет название реки Евфрат и указывает на пребывание в Спарте выходцев из Междуречья, то Еврипонтиды логично относятся к проперсидской «партии», которую выбрали себе в лидеры дорийцы.

Строка в Большой Ретре Ликурга «учредить герусию из 30 членов с архагетами совокупно» почему-то всегда интерпретируется как введение в состав герусии царей (басилевсов). Считается что термин «архагеты» (основатели) относится именно к царям, ибо они обычно бывали основателями городов и религиозных культов. Но какие же дорийцы основатели для Спарты? Скорее всего, Ликург восстановил справедливость, вернув часть власти ахейцам и их царям Агиадам (или, по другой версии, – троянцам, представлявшим интересы ахейцев). Именно царь ахейцев и его ближайшие соратники и названы в Большой Ретре «архагетами».

Один из античных источников сообщает, что первые легендарные цари Лаконии Еврисфен и Прокл, которым власть досталась в малолетстве, не получили титула «архагет». Этот титул имел в виду основание в прямом смысле, а затем – как почетный титул династии правителей. Архагетом Спарты именовался Геракл. Следовательно, дорийцы к роду архагетов не принадлежали и не могли носить такой титул по отношению к Спарте. Таким образом, мы можем говорить, что главнейшая из реформ Ликурга – возвращение к власти царской династии Агиадов, получивших свое место в диархии наряду с дорийскими царями.

Подтверждение о некоем священном договоре находим у поэта Тиртея, записавшего в поэтической форме завет Аполлона:

Эфорам при вступлении в должность полагалось приносить клятву не только соблюдать законы, но и стричь усы – соблюдать древний обычай, который для остальных спартанцев не был столь жестко обязателен.

Несмотря на договор, царей приходилось буквально принуждать жить в мире – соблюдать законы. Этому способствовал ритуал ежемесячной взаимной клятвы царей и эфоров.

Реформа Ликурга с равным наделом граждан земельными клерами и установлением диархии была актом реставрации, которая этим не закончилась. Уже в Первую Мессенскую войну царь Полидор (Агиад) провел новый раздел земли на клеры и был прославлен так, что после смерти похоронен у могилы царя Ореста, сына Агамемнона, который объединил Микены, Арголиду и Лаконику. Ахейцы приравнивали своего царя к древнему герою и правителю.

Всю историю Спарты пронизывает борьба двух династий за лидерство. И «компенсационные меры», которые предпринимались герусией и эфорами – постоянное принижение власти царей. Даже в военной сфере за ними устанавливался контроль со стороны сначала 2, потом 10, потом 30 советников. После военных неудач Агиса II, который по неизвестным причинам отказался от решающего сражения с аргосцами (и потом с трудом оправдался перед спартанским судом), цари лишились права самостоятельно решать вопрос о начале войны, маршруте похода и заключении мира. Эти полномочия перешли к народному собранию под руководством эфоров. При том что в древности цари считались приближенными к богам, священными особами, спартанцы вершили суд над своими царями, все время подозревали их в изменах и взятках, получаемых от противника. Способствовала этому и вражда между династиями.

Порой царей штрафовали и даже казнили. Все это говорит о том, что священный характер царской власти сохранялся только в глазах простонародья Спарты, а сами спартиаты считали их в правовом отношении первыми среди равных. Диархия не позволяла ни той, ни другой династии возвыситься до абсолютной власти. Только личность царя, а не его происхождение или богатство, могла быть залогом доверия к нему.

На излете спартанской истории ахеец Клеомен III попытался восстановить царскую власть во всей ее полноте, перебив эфоров, чье господство к тому времени было сильно подорвано тяжелым положением Спарты. Но к тому времени судьба Спарты уже была предрешена, и она пала под ударами македонцев, а затем римлян.

Порядок жизни

Быт и нравы спартанцев еще в древности были превращены в сплошной анекдот – любопытный и удивительный набор этнографических случаев с массой подробностей или же с финальной фразой спартанцев. Одна из таких известна по современному кинематографу. Спартанец Диенек, услышав, что стрелы мидян закроют солнце, невозмутимо рассудил, что можно будет сражаться в тени.