Том 6. Идиот - Достоевский Федор Михайлович Страница 3

Бы́ло уже́ о́коло оди́ннадцати часо́в, когда́ князь позвони́л в кварти́ру генера́ла. Кня́зю откры́л слуга́, и ему́ до́лго ну́жно бы́ло объясня́ться с э́тим челове́ком. Наконе́ц слуга́ проводи́л его́ в ма́ленькую пере́днюю и сдал его́ с рук на́ руки друго́му челове́ку, докла́дывавшему генера́лу о посети́телях.

– Подожди́те в приёмной, – проговори́л он, со стро́гим удивле́нием посма́тривая на кня́зя, расположи́вшегося тут же ря́дом о́коло него́ на сту́ле. – Вам к самому́ генера́лу? Да вы то́чно… из-за грани́цы? – ка́к-то нево́льно спроси́л он наконе́ц.

– Да, сейча́с то́лько из ваго́на. Мне ка́жется, вы хоте́ли спроси́ть: то́чно ли я князь Мы́шкин? Уверя́ю вас, что я не обману́л вас и вы отвеча́ть за меня́ не бу́дете. А что я в тако́м ви́де, то тут удивля́ться не́чего: в настоя́щее вре́мя мои́ обстоя́тельства пло́хи.

– Гм. Я опаса́юсь не того́, ви́дите ли… Вы не по бе́дности к генера́лу, позво́льте узна́ть?

– О, нет, в э́том бу́дьте соверше́нно уве́рены. У меня́ друго́е де́ло.

– Вы меня́ извини́те, а я на вас гля́дя спроси́л. Подожди́те секретаря́.

– Е́сли до́лго ждать, то я бы вас попроси́л: нельзя́ ли здесь где́-нибудь покури́ть? У меня́ тру́бка и таба́к с собо́й.

– По-ку-ри́ть? – с удивле́нием посмотре́л на него́ слуга́. – Нет, здесь вам нельзя́ покури́ть.

– О, я ведь не в э́той ко́мнате проси́л; а я бы вы́шел куда́-нибудь, потому́ что привы́к, а вот уж часа́ три не кури́л.

– Ну как я о вас о тако́м доложу́? – пробормота́л почти́ нево́льно слуга́. – Да вы что же, у нас жить хоти́те?

– Нет, не ду́маю. Да́же е́сли б и пригласи́ли, так не оста́нусь. Я про́сто познако́миться то́лько прие́хал.

– Как? Познако́миться? – с утро́енной подозри́тельностью спроси́л слуга́. – Как же вы сказа́ли снача́ла, что по де́лу?

– О, почти́ не по де́лу! То есть, е́сли хоти́те, и есть одно́ де́ло, так то́лько сове́та спроси́ть, но я гла́вное, что́бы познако́миться, потому́ что я князь Мы́шкин, а генера́льша Епанчина́ то́же после́дняя из князе́й Мы́шкиных и, кро́ме меня́ с не́ю, Мы́шкиных бо́льше и нет.

– Так вы ещё и ро́дственник? – сказа́л уже́ совсе́м испу́ганный слуга́.

– И э́то почти́ что нет. Впро́чем, коне́чно, ро́дственники. Я раз обраща́лся к генера́льше из-за грани́цы с письмо́м, но она́ мне не отве́тила. При́мут – хорошо́, не при́мут – то́же, мо́жет быть, о́чень хорошо́.

Князь встал, снял с себя́ плащ и оста́лся в дово́льно прили́чном и хорошо́ сши́том, хотя́ и поно́шенном уже́ пиджаке́. По жиле́ту шла стальна́я цепо́чка. На цепо́чке оказа́лись жене́вские сере́бряные часы́.

– Здесь у вас в ко́мнатах зимо́й тепле́е, чем за грани́цей, – заме́тил князь.

– А до́лго вы е́здили?

– Да четы́ре го́да. Впро́чем, я всё на одно́м ме́сте сиде́л, в дере́вне.

– В Петербу́рге-то пре́жде жи́ли?

– Почти́ нет, так то́лько, прое́здом. И пре́жде ниче́го здесь не знал, а тепе́рь сто́лько но́вого, что, говоря́т, кто и зна́л-то, так сно́ва переу́чивается. Здесь про суды́ тепе́рь мно́го говоря́т. Что у нас сме́ртной ка́зни нет.

– А там казня́т?

– Да. Я во Фра́нции ви́дел, в Лио́не. Я пря́мо вам скажу́ моё мне́ние. Убива́ть за уби́йство намно́го бо́льшее наказа́ние, чем само́ преступле́ние. Уби́йство по пригово́ру намно́го ужа́снее, чем уби́йство разбо́йничье. Тот, кого́ убива́ют разбо́йники, но́чью, в лесу́, обяза́тельно ещё наде́ется, что спасётся, до са́мого после́днего мгнове́ния. А тут всю э́ту после́днюю наде́жду отнима́ют наве́чно.

Слуга́, хотя́ и не мог бы так вы́разить всё э́то, как князь, но гла́вное по́нял, что ви́дно бы́ло да́же по лицу́ его́.

– Е́сли уж вы так хоти́те, – сказа́л он, – покури́ть, то, пожа́луй, и мо́жно, е́сли то́лько поскоре́е…

Но князь не успе́л покури́ть. В пере́днюю вдруг вошёл молодо́й челове́к с бума́гами в рука́х. Молодо́й челове́к посмотре́л на кня́зя.

– Э́то, Гаври́ла Ардалио́ныч, – на́чал слуга́, – князь Мы́шкин, ро́дственник Елизаве́ты Проко́фьевны, прие́хал и́з-за грани́цы.

– Вы князь Мы́шкин? – спроси́л Гаври́ла Ардалио́ныч чрезвыча́йно любе́зно и ве́жливо. Э́то был о́чень краси́вый молодо́й челове́к, то́же лет двадцати́ восьми́, стро́йный блонди́н, средневысо́кого ро́ста, с ма́ленькой наполео́новской боро́дкой, с у́мным и о́чень краси́вым лицо́м. То́лько улы́бка его́, при всей её любе́зности, была́ что́-то уж сли́шком тонка́; взгляд, несмотря́ на всю весёлость и ви́димое простоду́шие его́, был ч́то-то уж о́чень внима́тельным и изуча́ющим.

– Не вы ли, – спроси́л он, – год наза́д и́ли да́же бо́льше присла́ли письмо́, ка́жется, из Швейца́рии, к Елизаве́те Проко́фьевне?

– То́чно так.

– Так вас здесь зна́ют и то́чно по́мнят. Вы к его́ превосходи́тельству? Сейча́с я доложу́…

В э́то вре́мя вдруг откры́лась дверь из кабине́та, и како́й-то вое́нный вы́шел отту́да:

– Ты здесь, Га́ня? Проходи́-ка сюда́!

Гаври́ла Ардалио́нович кивну́л голово́й кня́зю и поспе́шно прошёл в кабине́т.

Мину́ты че́рез две дверь откры́лась сно́ва и послы́шался зво́нкий и приве́тливый го́лос Гаври́лы Ардалио́новича:

– Князь, пожа́луйте!

Коммента́рий

отдава́ть внаём – сдава́ть ко́мнаты в аре́нду

слыть – по мнению людей, быть

лета́ми – во́зрастом

в са́мом соку́ – в расцве́те сил и здоро́вья

супру́га – жена́ (супру́г – муж, вместе: супру́ги)

сме́ртная казнь – лише́ние жи́зни по реше́нию суда́, вы́сшая ме́ра наказа́ния

разбо́йничий: разбо́йник – банди́т, престу́пник

Га́ня – уменьши́тельная фо́рма и́мени Гаври́ла

Вопро́сы

1. Куда́ пришёл князь с вокза́ла?

2. Почему́ он пришёл в дом Епанчины́х?

3. Бога́т ли был генера́л Епанчи́н?

4. Ско́лько дочере́й бы́ло у генера́ла Епанчина́? Ско́лько им бы́ло лет? Как их зва́ли?

5. Как встре́тил кня́зя слуга́ генера́ла?

6. Почему́ слуга́ не хоте́л докла́дывать генера́лу о кня́зе Мы́шкине?

7. О чём рассказа́л Мы́шкин слуге́? Как его́ характеризу́ет разгово́р о сме́ртной ка́зни?

8. Почему́ слуга́ разреши́л кня́зю кури́ть?

9. Кто тако́й Гаври́ла Ардалио́нович?

10. Кто така́я Елизаве́та Проко́фьевна?

III

Генера́л Ива́н Фёдорович Епанчи́н стоя́л посреди́ своего́ кабине́та и с чрезвыча́йным любопы́тством смотре́л на входя́щего кня́зя. Князь подошёл и предста́вился.

– Так-с, – отвеча́л генера́л, – чем же могу́ служи́ть?

– Де́ла я никако́го не име́ю; цель моя́ была́ про́сто познако́миться с ва́ми. Не жела́л бы беспоко́ить… Но я то́лько что сам из ваго́на… прие́хал из Швейца́рии…

Генера́л чуть-чуть бы́ло усмехну́лся, но поду́мал и бы́стро указа́л ему́ стул. Га́ня сиде́л в углу́ кабине́та, у стола́, и разбира́л бума́ги.

– Для знако́мств вообще́ я ма́ло вре́мени име́ю, – сказа́л генера́л, – но так как вы, коне́чно, име́ете свою́ цель, то…

– Я так и предчу́вствовал, – переби́л князь, – что вы непреме́нно уви́дите в посеще́нии моём каку́ю-нибудь осо́бенную цель. Но ей-бо́гу, кро́ме удово́льствия познако́миться, у меня́ нет никако́й ча́стной це́ли.

– Удово́льствие, коне́чно, и для меня́ большо́е, но не всё же развлече́ния, иногда́, зна́ете, случа́ются и дела́…

– Причи́ны нет, бесспо́рно, и о́бщего, коне́чно, ма́ло. Потому́ что, е́сли я князь Мы́шкин и ва́ша супру́га из на́шего ро́да, то э́то, разуме́ется, не причи́на. Но, одна́ко ж, я хоте́л то́лько познако́миться.

– Позво́льте узна́ть, где останови́лись?