Университетские будни - Емец Дмитрий Страница 3

– Деньги для кафедры зарабатываю, – сказал Воздвиженский. – Идея такая. Студенты пойдут сначала на первый тренинг. Обязательно пойдут, уж я их знаю! Заплатят 999 рублей. Ничего не достигнут, спишут все на слабость воли и обязательно запишутся на второй. И тут уже все будет козырно, потому что беспроигрышно!

У доцента Кнопышева была творческая жена-скульптор. Она услышит, например, что где-то в тундре есть глыба гранита и уже не может успокоиться. Три дня не спит, срывается, едет в тундру в товарном вагоне. Идет десять дней по тундре, находит эту глыбу и внезапно осознает, что глыба весит 50 тонн. Ни вертолетом ее не вытащить, ничем. И вот она сидит у этой глыбы и плачет, что взять ее с собой нельзя, а Кнопышев ее утешает. Он ей и раньше говорил, что 50 тонн много, но жена, конечно, ему не верила. Пока сама не увидит – не осмыслит, что 50 тонн – это 50 тонн. И все равно жена от этой глыбы куски отковыривает и две недели болотами их тащит. Потом их в поезд с этими глыбами не пускают, а жена пытается их к крыше вагона скотчем примотать.

Кнопышев вначале пытался жену переделать, а потом привык.

– У женщин и детей очень сильная желательная сила, – говорил он Щукину. – Это рекламщики знают. Половина рекламы рассчитана на сильную желательную силу. Сейчас и сразу. «Захотела и купила» – одним словом. Глыба еще ладно, терпимо. А вот шкафы ночью собирать – это жесть…Или 150 км идти пешком за миксером, который все равно никому не нужен…

– Слушай, твоя жена, получается, как Федор Конюхов… 50 тонн по болотам… – восхищается Щукин.

– Да нет, она туризм ненавидит. Просто, когда глыба нужна, тут и комары не ощущаются, – говорит Кнопышев.

Глава 3

Училась в университете студентка Трюшкина. Маленького роста, глаза горят, вдохновенная и курит трубку.

Однажды она пришла к профессору Щукину, когда он пил чай, и швырнула перед ним толстую папку с рукописью.

– Нате вам, читайте! – сказала она и толкнула стул, на котором сидел Щукин, ногой.

Профессор Щукин вытер с лица капли чая и послушно стал читать:

«А.Трюшкина. Фантастический роман „Последний феминист“.

Синопсис:

22 век. Компьютерные игры нового поколения необратимо повлияли на мужской мозг. Все вновь рожденные мальчики умеют только разговаривать, относительно дружелюбны, но не способны научиться ни писать, ни читать. На всех правительственных постах женщины. В армии и полиции тоже только женщины. Мальчики учатся в особых школах, где все учителя женщины. С мальчиками все нянчатся и кормят их с ложечки. За одно и то же выполненное задание мальчики получают оценки выше, чем девочки, в силу того, что они хоть немного постарались. Мальчиков обучают простейшим навыкам и трудоустраивают на несложные работы. Денег за работу им не платят: взамен они получают компьютерное время.

Роман начинается с того, что у одной женщины рождается мальчик, который смог научиться читать и не подвержен влиянию компьютерных игр. Мальчик понимает, что должен скрывать свое умение от женского правительства, иначе будет уничтожен…

Внешность героя: голубоглазый блондин с темными бровями, мускулист, строен».

Профессор Щукин оторвался от рукописи и вернул ее Трюшкиной.

– Держи! – сказал он.

– Что, читать не будете? – мрачно набивая трубку, спросила студентка Трюшкина.

– Неа, – сказал Щукин. – Во-первых, внешность героя – жуткое клише. Что это за блондин, извините, с темными бровями? На какую это аудиторию? Во-вторых, как девочки получают оценки выше, если учатся в разных школах и программы, видимо, разные? В-третьих, жанр. Это не фантастика. Это реализм. Откуда взялся 22 век? Ты описала практически наш филфак.

У Щукина был друг инженер Коробкин. Он по духу был скиталец. Работал только месяц в году на прокладке труб, зарабатывал какие-то деньги, а остальное время скитался. Тратил он очень мало и ему хватало.

Когда-то инженер Коробкин оказался в одной далекой республике. Там он заблудился в горах и чуть не умер от жажды. Крупа у него какая-то еще была, но с водой он не рассчитал. Потом вышел в долину. Там было много коров и совсем не было людей. На Коробкина набросились огромные псы и чуть его не разодрали. На крики приехал пастух на «Ниве» без номеров, стал стрелять поверх голов псов и спас Коробкина.

Так Коробкин оказался гостем небольшого народа. Этот народ Щукин и Коробкин потом нашли в википедии, он был очень маленький, и сам себя называл совсем не так, как его называла википедия. В большом мире об этом народе почти ничего не слышали. Он уже много лет враждовал с другим более сильным народом, на современной территории которого проживал, и временами все его мужчины переходили на осадное положение, пока старшие все разруливали.

Коробкин провел у них два месяца. К нему пригляделись. Коробкин починил одному мужику трактор, другому тоже что-то починил. У него были хорошие руки. Все-таки он был инженер.

Однажды к нему подошел мужчина, которому он починил трактор и сказал: «Оставайся у нас! Женись на моей дочери. Она третьекурсница медицинского факультета, но мы ее забрали, потому что ей это вредит. Давай свой паспорт и телефон… Телефон – это как выкуп за невесту. А мы вам дадим пять коров, а потом еще дадим».

Коробкин посмотрел невесту издали, и она ему понравилась. Тихая такая, но глаза хитрые. Они даже о чем-то один раз разговаривали.

Коробкин согласился жениться, но ночью ему вдруг стало страшно, что придется отдавать паспорт и телефон, вдруг это хитрость какая-то с их стороны, и он сбежал. Шел дня три и вышел на трассу.

С тех пор прошло уже лет пятнадцать. Коробкин всем рассказывал эту историю. Больше с ним ничего интересного не происходило. Заметно было, что он очень страдает, что когда-то пожадничал отдавать телефон за невесту-третьекурсницу и за пять коров. И что где-то там, в горах, осталось его счастье.

– А что за телефон? – спросил Щукин.

– Нокиа 3110, – ответил Коробкин.

Профессор Щукин взял кусок мела и подошел к доске:

– Я могу просто сформулировать, чем опасны телефоны! И почему любой человек с кнопочным телефоном и ноутбуком продуктивнее человека со смартфоном.

Вот смотрите. Для любого действия нужна волевая раскачка, волевое напряжение. Когда оно достигает критического уровня, человек может заставить себя что-то сделать. Не достигает этого уровня – ничего не делает или прикидывается больным и уставшим. Или действительно заболевает, потому что организм – хитрая машинка.

Теперь рисуем схему. Буква Д – это дела, которые нам предстоит сделать, а тире – это та самая воля, которая нужна для совершения действия.

Д_ _ Д_ _Д_ _Д_ Д_ _ _ _ _Д

Мало палок – это значит дело простое. Ну там мусор выкинуть или чашку помыть. Воли надо мало. Много палок – дело большое и противное. Ну там курсовую написать или заполнить таблицу в сто окон. Чем больше палок – тем сложнее дело. Т. е. тем больше воли нужно на него насобирать.

А телефон – обозначим его буквой «Т» – замещающее усилие. Такой легкий наркотик. Порой человек между делами начинает втыкать в телефон как в «успокоин». И не достигает рывковой массы, потому что телефон сжирает волю. Нет перехода к следующему действию.

И получается:

Д_ Т_ _ _Д_ТТ _Д_ТТТ__ Д_ ТТТТТТТ и все. Конец песенки. Все новые _ _ _ _ _ _ _ _ _ сжигаются этим ТТТТ и не достигается рывковая масса. И по факту «Д» очень мало, а «ТТТ» очень много. Т. е. пока чем больше слабеет воля, тем больше этого вялого замещения. И потом оно сжирает уже любую продуктивность.

Доцент Воздвиженский сказал профессору Щукину:

– Чем профессионал отличается от любителя? Объясняю просто. Вот я художник-любитель. Я покупаю за 2,000 р. холст, за 3,000 р. масляные краски, за 4,000 р. раму. Пишу картину и продаю за 1,000 рублей, получив чистый убыток в 8,000 р. И совершенно счастлив до момента, пока человек, купивший картину, не признается, что ему надо закрыть дыру в обоях.