История Древнего Китая - Грэй Джон Генри Страница 42

По-моему, это старейшая в мире газета; говорят, что она существовала задолго до того, как в Европе было изобретено книгопечатание, и то, что она так долго оставалась единственной во всей империи, – доказательство консервативного характера китайцев. В ней обычно освещаются различные подробности о деятельности правительства, причем эта информация бывает очень скудной. На достоверность сообщений этой газеты полагаться сложно. Интересно, что на ее страницах серьезные поражения императорских войск обращаются в славные победы. В столицу каждой провинции отправляют экземпляр Peking Gazette, и там ее перепечатывают под строгим надзором местных властей. Если издатель при этом прибавит что-то к оригиналу или, наоборот, уберет из него какие-нибудь сведения, то будет наказан одной сотней ударов и трехлетней ссылкой.

В каждой столице провинции ежедневно публикуют придворный циркуляр, в котором содержится перечень имен официальных или неофициальных посетителей, бывших в предыдущий день во дворце наместника. Этот циркуляр сообщает также о днях рождения членов императорской семьи и местных высокопоставленных чиновников.

Большую часть информации о текущих событиях люди извлекают из новостных бюллетеней, которые продаются на улицах. Там так много чудес, что верить им нельзя вообще. Они сообщали просто с непревзойденной бесстыдной лживостью о поражении, нанесенном императорской армией британским и французским войскам. Следующий фрагмент представляет собой извлечение из одного такого бюллетеня, который продавался в Кантоне во время последней войны:

«Услышав, что князь Цзэн отступил к Тунчжао, англичане и французы разделили свои войска. Большая их часть пошла в наступление к Тунчжао, и англичане велели тысячному отряду кавалерии начать боевые действия. Князь Цзэн также велел маньчжурской кавалерии дать им бой, и семьсот английских кавалеристов были убиты из мушкетов. Затем в наступление пошла пехота, и с обеих сторон начались выстрелы, стали падать убитые. Гул орудий не смолкал весь день. Сражение продолжалось с семи часов утра до трех или четырех часов дня, когда англичане и французы были разбиты наголову – из каждых десяти человек восемь или девять были убиты. Поэтому офицер Парке и все офицеры, захваченные князем Цзэном вместе с ним, были казнены в Тунчжао, в то время как в потерпевших поражение частях, вернувшихся в Дагу, едва ли осталось пять тысяч человек.

Замыслом атаки англичан и французов на Тунчжао было оскорбить Пекин. Позже, когда князь Цзэн увидел, что буйные варвары после поражения не смеют подойти к Тунчжао и принять бой, он послал императору донесение. В этом донесении говорилось: он слышал о том, что буйные варвары намереваются захватить Пекин, и их следует впустить в город, где можно будет окружить и взять живыми, поэтому не следует закрывать городские ворота. И вот в соответствии с этим четверо ворот Пекина были широко открыты; не были потревожены ни собаки, ни петухи. Затем более двадцати тысяч англичан и французов, вышедших из фортов Дагу, стали наступать прямо в направлении Пекина и шли семь или восемь дней, и никто им не препятствовал, пока они не прибыли в Юань-мин-юань, располагающийся в ста ли{42}от Пекина. Это обширный дворец, содержащий чудесные цветы и дивные плоды, помимо неисчислимых редкостей. Действительно, это самый большой дворец во всех восемнадцати провинциях Срединной Цветущей империи. Английские войска вошли во дворец и остановились в нем на несколько дней. Генерал сухопутных войск с пятью сотнями офицеров направился взглянуть на Пекин, дабы выяснить истинное положение дел. Они увидели, что все стены ощетинились мечами, пушками и боевым оружием в полной готовности, что было совершенно не похоже на город Кантон! Более того, они увидели маньчжурских солдат с поднятыми бровями и свирепыми взглядами, напрягших мышцы и скрежещущих зубами, сжимающих кулаки и потирающих ладони, сгорающих от желания спрыгнуть со стен и схватиться с врагами. Но поскольку князь Цзэн еще не отдал приказа, они не двигались с места.

Увидев это, английские солдаты вернулись в Юань-мин-юань. Когда князь Цзэн услышал, что буйные варвары вошли в дворец, он был весьма обрадован. Князь велел пекинскому гарнизону атаковать англичан и французов и убить их всех, не оставив ни крупицы от их армии. Получив этот приказ, все до одного маньчжурские воины возрадовались; сто тысяч человек бросились в битву. Они осадили дворец и убивали день и ночь. Англичане и французы были разбиты наголову. Было убито пятнадцать тысяч человек. Пяти тысячам удалось спастись. Они попытались вернуться в Дагу, однако на полпути снова встретились с армией князя Цзэна, и в последовавшем за этим сражении было убито четыре тысячи человек! Более тысячи неприятелей были взяты в плен и приведены к князю Цзэну для дальнейших распоряжений. Князь велел выколоть глаза или отрезать носы двум сотням самых крепких пленных, а затем позволил им вернуться в Дагу. Двести побежденных солдат в конце концов возвратились туда и явились к английским и французским адмиралам, которые были весьма разгневаны, увидев бесчестье, которому подверглись эти люди; это совершенно расстроило их желчный пузырь и печень. Они захотели вместе с английскими солдатами отступить к Шанхаю, однако из-за наступившего мороза, а еще более – из страха оказаться осмеянными варварами всех стран они весьма смутились и ныне удерживают форты Дагу.

Как говорят, во всех варварских газетах напечатали, будто бы Пекин был взят и будто бы его императорское величество и министры спаслись бегством. Однако это ложь, которой нельзя верить.

Подписные листы

Я также шлю вам картину, которая все объяснит.

Кроме того, более тридцати военных кораблей, принадлежащих американцам, испанцам, голландцам и русским, присутствовали во время всего сражения при Дагу».

В отсутствие общедоступной прессы объявления о публичных аукционах, сдающихся квартирах и тому подобных сведениях делаются в виде афиш. Таким же образом публикуют и подписные листы благотворительных организаций, а когда на добровольные пожертвования воздвигают храм или общественное здание, обычно казначей наклеивает на его стены плакат с отчетом о расходах. К плакатам прибегают и как к средству обнародования всевозможных жалоб. Например, жестокий чиновник или надоевший соседям горожанин может одним прекрасным утром проснуться и обнаружить, что на его двери наклеена горькая жалоба обиженных или недвусмысленные гневные инвективы анонимного критика. К такому способу прибегают бедняки, притесняемые состоятельными соседями, которые не могут попасть на прием к магистрату, не имея денег подкупить его подчиненных. Они обнародуют свои жалобы при помощи этих плакатов. Те, кто не может позволить себе даже потратить деньги на печатание плакатов, часто усаживаются рядом с дверями обидчиков и сообщают о своей беде прохожим. Однажды мне попалась старуха, которая сидела у дверей какого-то дома и громко обвиняла хозяина в том, что он похитил ее дочь.

Конец ознакомительного фрагмента.