Экономика Сталина - Катасонов Валентин Юрьевич Страница 7

Впрочем, в рамках третьей задачи во времена Сталина делалось многое. Решению задачи формирования нового человека была подчинена деятельность советских СМИ, культуры, науки, литературы. Беда заключалась в том, что понимание нового человека строилось на методологическом фундаменте марксистского материализма. Как ни крути, человек в марксистских схемах оказывался не целью, а средством. Таким средством, которое нередко еще называли человеческим фактором, фактором производства, рабочей силой, трудовым ресурсом. К середине 1950-х гг. появилась отточенная формула основного экономического закона социализма, определяющего цель социалистической экономики: «Обеспечение благосостояния и всестороннего развития всех членов общества посредством наиболее полного удовлетворения их постоянно растущих материальных и культурных потребностей, достигаемого путем непрерывного роста и совершенствования социалистического производства на базе научно-технического прогресса». Никаких более высоких (прежде всего, духовных) целей марксизм предложить просто не мог потому, что он есть в чистом виде материализм. Была, правда, одна более высокая, политическая цель в 1920-е гг. Она заключалась в том, чтобы «раздуть пожар мировой революции». Но, во-первых, во времена Сталина про эту цель уже предпочитали не вспоминать (Троцкий с его идеей перманентной революции был изгнан из страны, а Советский Союз взял курс на построение социализма в отдельно взятой стране). Во-вторых, «раскрутить» русского мужика на идею мировой революции в любом случае не удастся.

Во времена Сталина было сделано немало, чтобы гражданин Советской страны мог максимально вписаться в модель сталинской экономики. Говорят о якобы его насильственном «впихивании» в эту экономику. Да, на первых порах это было. Я имею в виду добровольно-принудительную коллективизацию крестьянства. Но на одной принудительности далеко не уедешь. Раб не может быть эффективным работником. Сталиным с середины 1930-х гг. был взят курс на всяческое повышение статуса человека труда. Материальное поощрение труда дополнялось моральными стимулами. Появилось социалистическое соревнование (как антипод капиталистической конкуренции). Страну в 1930-е гг. охватило стахановское движение. Были введены звания «Герой социалистического труда», «Заслуженный работник», «Заслуженный деятель» и т. п. На всех уровнях проводилась воспитательная работа, направленная на укрепление трудовой дисциплины, формировалось чувство коллективизма, взаимопомощи, бережного отношения к социалистическому имуществу и т. п. Велась борьба с тунеядством. Кстати, последовательная борьба государства с различными проявлениями богатства, роскоши, незаконными доходами также укрепляла веру людей в социальную справедливость, выступала стимулом труда.

Имущественная дифференциация в обществе была очень умеренной и определялась, в первую очередь, трудовым участием человека в экономической жизни страны. Еще в середине 1950-х гг. коэффициент дифференциации доходов населения (разрыв между 10% самых имущих и 10% самых неимущих) составлял 3,28. Между прочим, в 1998 г., по данным Росстата, он был равен уже 13,8; в 2007 г. – 16,8. Многие эксперты, учитывая теневую экономику, считают, что реальные показатели разрыва достигают 25–40 раз. Очевидно, что нынешний гигантский разрыв в имущественном положении выступает в качестве отрицательного стимула производительного труда.

Всячески поощрялось творческое начало в труде. Появилось движение рационализаторов и изобретателей, в котором участвовали не только инженеры и техническая интеллигенция, но и миллионы простых рабочих.

Сталину удалось в значительной мере повысить трудовую активность советского человека, причем методы принуждения здесь играли подчиненную роль. Сталинскую модель советский человек принял (хоть и не сразу), потому что она имела цель, которая выходила за рамки экономики. Такой надэкономической целью была защита страны от внешней агрессии. Уже после смерти Сталина, который оставил советскому народу «ядерный щит», ощущение внешней угрозы стало уходить на второй и даже третий план (хотя Запад объявил нам «холодную войну»). На первый план вышли задачи экономические, вытекающие из упомянутого нами основного экономического закона социализма. Но вот парадокс: экономические цели не консолидируют, не мобилизуют народ, не раскрывают его творческий потенциал, а, наоборот, разъединяют, расслабляют и лишают созидательного творчества. Последнее подменяется в лучшем случае так называемым предпринимательством. При экономических целях сталинская экономика работать не может, она обречена на умирание и замещение различными вариантами модели рыночной экономики.

Можем ли мы вернуться к сталинской экономике?– Можем, если сформулируем надэкономические, высшие цели. Такие цели сегодня витают в воздухе. Сейчас, пожалуй, самое главное, чтобы кто-то сумел громогласно эти цели озвучить и чтобы они были услышаны народом. Мы не только можем, мы обязаны вернуться к сталинской экономике. Не следует себя обманывать: рыночная экономика обрекает Россию на гибель.

Глава 2. Об «экономическом чуде» СССР

В первой главе я отметил, что на протяжении части советского периода в СССР существовала особая модель экономики, которую можно назвать сталинской экономикой. На этот период от силы пришлось три десятилетия – с конца 1920-х до конца 1950-х гг.

Конец ознакомительного фрагмента.