Норвежские волшебные сказки - Елена Рачинская Страница 14

Когда принцесса очнулась, увидела она вокруг себя глухой лес. Поднялась и пошла дальше, сама не зная, куда. Шла, шла, пока не наткнулась на домишко. Жили в нём две хозяйки – старушка да маленькая девочка.

Стала принцесса их расспрашивать, не видали ли они белого медведя короля Валемона.

– Да, был он здесь за день до тебя. Только бежал так быстро, что не догонишь ты его, – отвечали они.

Смотрит принцесса: девочка сидит и забавляется, играя золотыми ножницами. Стоит малышке щёлкнуть ими в воздухе, как вокруг неё вьются шёлковые и бархатные ткани. Тот, у кого были такие ножницы, никогда не нуждался в одежде.

– Тяжело тебе придётся в дороге, – сказала девочка принцессе. – Много одежды придётся износить. Тебе ножницы нужнее, чем мне.

И стала просить у старушки разрешения отдать страннице чудо-ножницы.

Поблагодарила принцесса за подарок и снова пошла сквозь бескрайний лес. Шла она день и ночь, а наутро вышла к другой избушке. В ней тоже жили старушка с девочкой.

Иллюстрация к сказке «Белый медведь король Валемон» из собрания П. К. Асбьёрнсена и Й. Э. Му. Принцесса идёт по лесу и находит избушку, 1906.

– Доброго вам дня, – говорит она им. – Не видали ли вы здесь белого медведя – короля Валемона?

– Уж не ты ли жена его? – спрашивает старуха. – Да, пробегал он тут вчера. Только так мчался, что едва ли за ним угонишься.

А девочка в это время играла на полу с кувшинчиком: какого напитка ни пожелаешь, он в нём окажется. Тот, у кого был такой кувшинчик, мог жажды не бояться.

– Далеко тебе идти, нелёгок будет твой путь, – сказала девочка принцессе. – И жажда тебя измучит, и много чего вытерпеть придётся, тебе кувшинчик нужнее моего.

И выпросила у старушки разрешения отдать ей кувшинчик.

Взяла бедная принцесса подарок – и снова в дорогу сквозь ту же чащу. День, ночь – и вот уже третий домик, а в нём опять две женщины: старая да малая.

– Доброго дня, – говорит странница.

– И тебе того же, – кивает старушка.

– Не видали ли вы здесь белого медведя – короля Валемона?

– А, так это ты его потеряла. Вчера вечером он промелькнул – только его и видели. Не вернуть тебе его.

А у девочки игрушкой – скатерть. Скажешь ей: «Расстели-ка, скатерть, край, вкусных кушаний подай» – и появится еда. Хозяин такого чуда может голода не страшиться.

– Долго тебе ещё идти придётся, а в дальней дороге голод – плохой помощник. Тебе скатерть нужнее, чем мне.

Уговорила девочка старушку расстаться со скатертью.

Сказала принцесса «спасибо» и пошла со двора в тёмный лес. Долго, долго брела, день прошёл, и ночь миновала, а наутро вышла она к угрюмой горе – гладка, как стена, была гора, а высока и широка настолько, что и глаз не хватало, чтобы её край увидеть. У подножия стояла хижина, и как только вошла в неё странница, сразу спросила, не пробегал ли этой дорогой белый медведь король Валемон.

– Три дня как перемахнул через гору, – отвечала хозяйка хижины. – Только тому, кто летать не умеет, на другую сторону вслед за ним не перебраться.

А хижина-то полным-полна маленьких ребятишек, и все лезут к матери, за фартук дёргают – есть просят. Поставила хозяйка на очаг чугунок и доверху насыпала в него круглых камешков. Королевская дочка удивилась: для чего это? А женщина ей в ответ говорит, мол, так они бедны, что ни еды у них нету, ни одёжи. И до того ей тяжко слушать, как дети плачут и кушать требуют, что насыплет она в чугунок камней и успокаивает ребят: потерпите, дескать, скоро яблочки приготовятся. Авось, пока ждать будут, хоть минутку да помолчат.

Принцесса недолго думая вытащила чудо-скатерть да кувшинчик, накормила всех, напоила, а когда детки досыта наелись и развеселились, скроила им волшебными ножницами одежду.

Поблагодарила её хозяйка:

– Стыд мне будет и позор, если оставлю тебя без помощи, раз ты так добра ко мне и к моим детям. Пособлю я тебе через гору перебраться. Мой муж – искусный кузнец; не волнуйся, дождись его прихода. Уж я его упрошу сковать тебе когти на руки и на ноги – на них и вскарабкаешься на гору.

Пришёл кузнец и тут же взялся за работу. На следующее утро когти были готовы. Не медля ни минуты принцесса поблагодарила всех и бросилась в гору.

День и ночь, цепляясь стальными когтями за камень, лезла она по отвесному склону. Порой она так уставала, что и руки не могла поднять; но, соскользнув вниз, вновь принималась карабкаться. Наконец взобралась она на гору. Пред ней расстилались поля и луга, такие большие да ровные, что принцесса раньше и не думала, что такие бывают. А чуть поодаль высился замок, где суетилось множество всякого рабочего люда – точно муравьи в муравейнике.

– Куда это все спешат, чем заняты? – стала расспрашивать принцесса встречных.

Ей отвечали, что в замке живёт колдунья, околдовавшая короля Валемона, и через три дня должна состояться их свадьба, к ней и готовятся.

– А нельзя ли поговорить с этой колдуньей? – допытывалась королевская дочь.

– Нет, – отвечали ей. – Что ты! Никак нельзя.

Тогда уселась странница под окошком замка и давай щёлкать ножницами. Тут же вокруг неё вихрем стали виться в воздухе шёлк да бархат. Увидала это колдунья и захотела ножницы купить: сколько, мол, ни шьют портные, всё равно одежды на всех не хватает.

– Продать-то можно, – говорит принцесса. – Только деньгами не беру.

И поставила условие: получит колдунья ножницы, если позволит страннице провести ночь со своим возлюбленным. Колдунья на это охотно согласилась, прибавив лишь, что сама убаюкает жениха и сама разбудит. А вечером напоила короля-медведя сонным зельем – так он и не проснулся, как ни звала его принцесса, как ни плакала.

На следующий день принцесса снова уселась под тем же окошком и принялась кувшинчиком забавляться. Полились из горлышка вино да пиво, словно вода из источника, а кувшинчик всё не пустеет. Опять позарилась колдунья на чудо: «Сколько ни варят пива, сколько вина ни делают, а всё не хватает – слишком многих напоить надобно». Согласилась принцесса отдать ей кувшинчик за ту же плату. И вновь всё повторилось: опоённый сонным зельем жених не услышал ни плача, ни крика. Однако в этот раз неподалёку от комнаты проходила одна из служанок. Догадалась она, что к чему, и наутро предупредила