Астрид и Амир. Тайна секретного кода - Шарлотта Ланнебу Страница 5

бежали, когда мне было два года, поэтому я ничего не помню. Потом мы жили в Линчёпинге, до того, как переехали сюда. Я говорю по-шведски, по-арабски, по-английски и по-французски. Играю в шахматы и на трубе. Люблю играть в «Майнкрафт» и, когда вырасту, стану разработчиком игр или профессиональным баскетболистом. Тогда я буду жить в Лос-Анджелесе, у меня будет большой бассейн и огромный холодильник с кока-колой. В Америке все холодильники громадные.

Закончив свою речь, он сел на место и снова со скрипом пододвинул стул. Никто не проронил ни слова.

– Что ж, ладно, – сказала Гина.

Амир положил на парту карандаш, чёрный блокнот и ластик. Потом повернулся ко мне, словно ждал, что я что-нибудь скажу.

– У тебя странный акцент, – пробормотала я первое, что пришло в голову.

– Так говорят в Эстергётланде, – объяснил Амир и громко рассмеялся, словно закудахтал. – Линчёпинг находится в Эстергётланде. Там все так разговаривают.

– А ты можешь есть с этими штуками? – не удержавшись, спросила я, потому что не могла отвести взгляд от его брекетов, которые блестели всякий раз, когда он открывал рот.

– Всё, кроме хрустящих хлебцев.

На уроке Гина рассказала о древнеримской империи, она только что посмотрела об этом документальный фильм. Амир тоже видел этот фильм и четырнадцать раз поднимал руку, чтобы задать вопрос или поправить её.

На перемене Амир ходил со мной, словно мы лучшие друзья. И всякий раз, когда я на него смотрела, радостно улыбался. Но я не улыбалась в ответ, потому что не привыкла улыбаться тем, кого совсем не знаю. Но новенький словно не обращал на это внимания и всё равно выглядел счастливым. А мне показалось, что он очень навязчивый.

Ребята из класса играли в баскетбол, и я присоединилась к ним. Амир тоже вышел на площадку и сразу повёл мяч. У него здорово получалось. Руки у него были длинные, так что он ловко управлялся.

Марьям и Элли сидели на скамейке возле площадки. Обе в босоножках на каблуках, хотя было уже холодно. Пока мы все пытались забросить мяч в корзину, они жевали жвачку, выдувая один пузырь за другим, и явно скучали. Прошлой весной Марьям всегда играла с нами, ей нравился баскетбол.

– Почему ты больше не играешь? – спросила я чуть с вызовом, пробегая мимо.

Марьям ничего не ответила, только посмотрела на Элли и закатила глаза. Не понимаю, как можно сначала что-то очень любить, а потом вдруг разом разлюбить? Или у неё изменился вкус, потому что Элли не любит баскетбол? Элли вообще не нравятся игры с мячом, наверное, она совсем его не чувствует и даже гимнастический мяч поймать не может.

– Астрид, лови! – крикнул Амир.

И в следующий миг в меня полетел баскетбольный мяч, да так быстро, что я не успела его поймать. Он пролетел мимо и угодил в Марьям. Прямо ей по носу.

– Ай-ай! – вскрикнула Марьям и схватилась за лицо.

– Ой, извини, – сказал Амир, но не похоже было, чтобы он огорчился.

Он взял мяч и швырнул мне:

– Астрид, назад! Назад!

Так Марьям и надо, подумала я, поймав мяч.

Я быстро повела его, обошла противника и передала мяч Амиру. Через секунду он сделал бросок, и мяч почти бесшумно проскользнул в корзину.

– Дай пять, Астрид! – сказал Амир на радостях.

Я со всей силы ударила ладонью о его ладонь. Здорово, что он такой высокий.

Мы с Амиром продолжали играть, а Марьям ушла в школу, и Элли вслед за ней. Не знаю, чем они там занимались. Может, снова поправляли макияж в туалете, потому что на уроке веки у Марьям блестели до самых бровей. Может, на ком-то это и смотрелось бы красиво, но только не на ней.

Глава 5

– Астрид, иди скорее!

Бланка уже стояла наготове с велосипедом у школьной калитки и махала мне. Только что прозвенел звонок, и нам пора было на гимнастику.

Я закрепила спортивный мешок на багажнике и запрыгнула в седло. Краем глаза я увидела, как Марьям и Элли, держась друг за дружку, поковыляли на продлёнку. Меня окатило волной ревности. Не то чтобы я хотела вернуться в ту тюрягу, которая называется продлёнка, конечно нет. Но мне бы тоже хотелось идти под ручку с Марьям, как это было раньше.

Я почти догнала Бланку, когда заметила, что кто-то едет рядом со мной, совсем близко.

Это был Амир.

– Астрид, я нашёл твою тетрадку по математике! – пропыхтел он.

Я затормозила. Он протянул тетрадь.

– Она валялась на полу среди ботинок. Но ведь надо ещё домашнее задание делать, – напомнил Амир и ослепительно улыбнулся.

– Ага, спасибо, – пробормотала я.

– До завтра! – крикнул Амир и укатил прочь.

Я догнала Бланку, и мы отправились на тренировку.

В спортзале уже вовсю шла разминка, и Авичи[2] грохотал во всю мощь.

С тех пор как я стала ходить в группу Бланки, мне приходится стараться, чтобы не отставать от остальных. Хорошо, что я сильнее большинства, вот только самая негибкая.

Как только я закончила разминку, наш тренер Захе потянул меня к беговой дорожке. Он хотел со мной отдельно потренироваться.

Мне пришлось сделать столько рондатов и фляков, что на месяц хватило бы. Но Захе считал иначе.

– Теперь потренируем темповый фляк, – сказал он. – Пора тебе научиться. Начнём с двух подряд.

– Прямо сейчас? – спросила я, потому что раньше никогда их не делала.

– Да, у всего есть первый раз. Давай – рондат, фляк, фляк. Я слежу. Получится как получится.

– Ладно. Как получится.

– Ну, давай!

Я попятилась и попыталась представить, что надо сделать. Рондат, фляк и сразу ещё один. Я заметила, что некоторые старшие девочки стоят и смотрят на меня, и занервничала. Но подняла большой палец вверх и показала им.

– Давай же, Астрид! – крикнул Захе.

Сердце сильнее забилось в груди, я почувствовала, что справлюсь, если хорошенько разбегусь. И я побежала, сделала рондат, фляк, но, когда надо было это повторить, вдруг замешкалась и, вместо того чтобы выполнить сальто назад, лишь подпрыгнула вверх и тут же упала на спину. Я опёрлась на руку, чтобы подняться. Хрясть! В руке что-то хрустнуло.

– Ой! Ой!

Я медленно вытянула руку вперёд. В ней что-то кололо, и боль резала, словно ножом. В то же время мне было обидно, что я струсила и не сделала фляк, так что я попробовала усмехнуться.

– Как ты? – спросил Захе.

– Уфф! – процедила я сквозь зубы, стараясь улыбаться. Только бы не расплакаться прямо в зале!

– Дай-ка погляжу, – сказал Захе.

Он осмотрел