Морские приключения мышки Клариссы - Лиза МакМанн Страница 6

Забившись в моток веревки, Чарльз Себастьян не мог унять дрожь. Самый младший в помете, последыш, единственный уцелевший из всей семьи, он ждал, когда челюсти смерти сомкнутся на нем.

В открытом море

Я проснулась от жуткой вони и увидела над собой рот Тануки с гнилыми зубами. Отпрыгнув от источника зловония, я осмотрелась и обнаружила, что вся шерстка у меня в чем-то липком и склизком. Сначала я подумала, что коричневые пятна – слюна Тануки, но, принюхавшись, поняла, что дело в раскисших кофейных зернах. Попробовала обтереться о мешок. Каждый удар сердца отзывался болью в обломанных когтях.

В центре шлюпки капитан вел тихий разговор с Лучией и моряком по имени Тембе. Остальные спали, прислонившись к ящикам или растянувшись прямо на полу и пристроив головы на ребра шлюпки. Еще было темно, но на горизонте, там, где море встречалось с небом, розовели первые лучи рассвета.

Корабль исчез. Его больше не существовало, и это потрясло меня до глубины души. А еще море… Море было повсюду. Оно оставалось спокойным, и шлюпка медленно покачивалась на длинных невысоких волнах, лишь иногда немного воды заливалось внутрь. Но суденышко было явно перегружено – первая же большая волна смоет меня в море.

Поэтому до восхода солнца надо найти высокое сухое место. Попытавшись успокоиться, я осмотрелась и соразмерила свои возможности. Мое внимание привлек нос шлюпки. Там, на носу, был широкий деревянный треугольник, наподобие плоского навеса прикрывавший место, куда уже переместили часть запасов: ящики и мешки из кладовки. Наверное, его задача – защита от дождя. Уже сам вид ящиков, их знакомый запах немного успокоили меня. А вот запах мокрой шерсти, который я тоже уловила, наоборот, спокойствия не добавил. Может, это пахло от моряков, которые валялись в промокшей одежде прямо на дне шлюпки, потому что на лавках места хватило не многим.

Я строила в голове маршрут к укрытию. Обойти людей не удастся – их слишком много, валяются по всей шлюпке. Небо светлело, шансов прокрасться незамеченной становилось все меньше, поэтому я обежала чью-то голую щиколотку, прыгнула на спящую голову, на волосатую руку и влетела в щель между мешком с галетами и мешком с мукой. Здесь царила прекрасная темнота. К тому же место было отлично защищено от морских брызг. Я надеялась, что сумею выжить здесь час, день. Сумею выжить столько времени, сколько понадобится, чтобы найти Чарльза Себастьяна и вернуться к нему. Он уцелел, и это очень меня радовало, хотя пока что было непонятно, как отыскать его. Воодушевление стало угасать и полностью испарилось, когда я вспомнила характер Чарльза Себастьяна. Ему же страшно без меня. Из-за страха он убежал из нашего ящика, когда рядом оказалась Патронесса. Не поддайся он тогда порыву, мы бы не разлучились. Я устало закрыла глаза. Надо гнать мысль, что привычка нестись вперед по поводу и без повода рано или поздно станет причиной его гибели.

Но воображение было не остановить. Голову наполнили кошмарные сцены. Глаза распахнулись от ужаса. Патронесса, Куркума, остальные звери бродят по одному кораблю с моим братом. Он, конечно, сумеет найти норку, малюсенькое укрытие, куда даже их нос не пролезет, но он же замерзнет без меня, проголодается. Да, Чарльз Себастьян способен часами грызть одну деревяшку, разбираться, что значит то или иное слово, просчитывать, за какое время мышь пробежит из одного угла кладовки в другой. Но способен ли он самостоятельно найти воду, когда его замучит жажда? Или же моя опека была костылем, без которого он не сумеет идти дальше?

Конечно, Чарльз Себастьян решит вернуться в кладовку, как только на палубе станет тихо, но наш ящик плывет в шлюпке, а значит, брату придется строить новое гнездо. А он умеет? А если он не сможет найти дорогу в кладовку? Вряд ли он вообще раньше бывал на кватердеке – я и сама туда всего один раз попадала. Но именно оттуда он звал меня, иначе бы я не услышала его голосок.

Чтобы немного унять волнение, я закрыла глаза и представила Чарльза Себастьяна в кладовке, устраивающим новый дом среди картошки и зерна. Вот он грызет черствую горбушку или посасывает горьковатую апельсинную корочку, а потом осторожно бежит на камбуз, чтобы попить водички, которая капает на пол с мытой утвари и собирается в лужицы на полу.

Постепенно сердце утихло, в ушах перестала пульсировать кровь. Я почистила шерстку и, сунув лапки под голову, уснула. Мне снились мама и Оливия, и Чарльз Себастьян. Они и вся наша большая семья – мы мирно спали, свернувшись в клубочек в уютном соломенном гнезде. Все сухо, никакой воды.

Я открыла глаза – и сон рассеялся. Мне остались одиночество и холод. А из центра шлюпки на меня уставился мокрый, несчастный комок рыжей шерсти. И снова запульсировали виски. Патронесса здесь. На маленькой шлюпке. В суете ее выкинули с корабля, бросили к капитану, как бросили одиннадцать несчастных матросов и меня.

Инстинкт тут же приказал мне выпрыгнуть из лодки: а вдруг есть шанс, что поверхность моря превратится в стекло и я смогу по ней бежать, бежать, бежать не останавливаясь. Но я приказала себе сидеть на месте.

Патронесса смотрела прямо на меня. Она знала, что я здесь, – и это было хуже всего. Она успела заметить меня прежде, чем я ее. Какая оплошность с моей стороны! Ведь я уловила странный запах, но и представить не могла, что он исходит от кошки. Роковая ошибка. Меня мог раздавить огромный башмак моряка, меня могло смыть волной – о других угрозах я не думала, а зря. Самой страшной опасностью оказались коты.

Но, с другой стороны, эта негодяйка-подлиза не достанет Чарльза Себастьяна. Я, в отличие от него, способна сохранять хладнокровие – особенно если речь о кошках, – так что наши шансы вновь встретиться немного увеличиваются. Хотя не слишком ли я обольщаюсь? Пространство очень ограниченное, еды мало. Через какое время капитан лишит кошку еды? Хорошая кошка – сытая кошка. Да и не бывает хороших кошек.

Патронесса наградила меня еще одним презрительным взглядом сверху вниз и, вместо того чтобы подняться и подойти ко мне, отвернулась и принялась вылизывать мокрую слипшуюся шерсть. Лучше бы она продолжала гипнотизировать меня. Почему она отвернулась? Хитрость? Уловка? Вполне. Как же я не хочу играть в эту игру.

Когда ко мне вернулись ясность ума и способность