Чучело и его слуга. Я был крысой - Филип Пулман Страница 8

Однако сегодня актрису почему-то не покидало чувство, что ей не удалось захватить все внимание публики. Некоторые зрители смеялись, но, когда она обернулась, чтобы поглядеть, не над Чучелом ли они смеются, Чучело тотчас же вспомнил, что должен играть реквизит, и застыл, как будто был всего лишь репой на палке от метлы.

Королева Дидо бросила на него испепеляющий взгляд и решила еще раз издать свой коронный крик.

– У-а-а-а-а-а… А-а-а-а-а-а-а… – вопила она, выводя трели, пока спускалась от пронзительного визга, похожего на писк летучей мыши, до низкого мычания – так мычит корова, когда у нее болит живот.

А за ее спиной Чучело повторял за ней каждое движение: тоже тряс головой, заламывал руки и постепенно оседал на пол. Он не мог удержаться, до того был тронут горем королевы. Но зрители, конечно, решили, что это очень весело. Они гоготали, хлопали в ладоши, били себя по коленкам, свистели и улюлюкали.

Королева Дидо пришла в ярость. И синьор Ригателли тоже. Он вдруг возник рядом с Джеком и вытолкал на сцену двух актеров со словами:

– Уберите его оттуда! Уберите!

Но, на беду, оба актера были в костюмах разбойников, и Чучело, естественно, решил, что они настоящие.

– Ах вы, разбойники! – накинулся на них Чучело, сжав свои деревянные кулаки. – Ваше величество, спрячьтесь за мной! Я защищу вас!

И он стал прыгать по сцене, нанося удары актерам. А королева Дидо в гневе топнула ногой, сдернула с головы парик, швырнула его на пол и стремительно умчалась за кулисы, чтобы высказать синьору Ригателли все, что она думает.

Зрители были в восторге.

– Давай, Чучело! – подбадривали они. – Задай им жару, дружище! Обернись!

Актеры не знали, что делать. Они гонялись за Чучелом и убегали от него, когда он на них нападал.

Вдруг Чучело застыл от ужаса: он увидел лежащий на полу парик.

– Вы отрубили ей голову, когда я отвернулся! – воскликнул он. – Да как вы смели! Ну все, теперь я по-настоящему разозлился!

И, размахивая руками, как мельница крыльями, он набросился на актеров и безжалостно их отколошматил. Публика ликовала. Но теперь и актеры озверели и сами накинулись на Чучело, а синьор Ригателли поспешил на сцену, надеясь восстановить порядок.

За ним выбежал и Джек. Он хотел утащить Чучело, пока ему руки-ноги не переломали. Но один из актеров вцепился в левую руку Чучела и тянул за нее что есть силы, а Чучело другой рукой лупил его по голове. Джек обхватил Чучело за пояс и попытался его оттащить. Тут левая рука его хозяина отвалилась, актер, тянувший за нее, полетел прямо на синьора Ригателли, а тот свалился на другого актера, который, пытаясь удержать равновесие, схватился за полотно с нарисованной на ней проклятой пустошью. Но пейзаж не выдержал веса трех мужчин, раздался треск ломающихся опор и рвущегося холста, и через секунду на сцене копошилась и ругалась куча-мала, накрытая смятой тканью с нарисованными на ней травой и деревьями, из-под которой то и дело показывалась то нога, то рука.

– Хозяин, я здесь! – позвал Джек и попытался утащить Чучело со сцены. – Бежим отсюда!

– Ни за что! – кричал он. – Я никогда не сдаюсь!

– И не надо сдаваться – надо отступать, – успокоил его Джек и все-таки вытолкал за кулисы.

Уже весь рынок облетала весть о том, что произошло в театре. Торговцы побросали свои прилавки, желая своими глазами увидеть, как рушится балаган, и посмеяться над актерами. Среди тех, кто поспешил к театру, был и птицелов. Его клетки остались без присмотра. Они сияли на солнце. В них заливались коноплянки и щеглы. И Чучело не выдержал.

– Птицы! – строго сказал он. – Между вашим и моим царством идет война, это так. Но есть еще на свете справедливость. И когда я вижу вас в этом ужасном положении, когда я вижу такую жестокость, кровь приливает к моей голове-репе и нет предела моему возмущению. Я дам вам свободу, но вы, со своей стороны, должны пообещать, что полетите отсюда прямо домой и не склюете по дороге ни одного зернышка у добрых фермеров. Полагаюсь на вашу честность.

Джек не видел, что делает его хозяин. Он как раз приглядел старичка, продававшего зонты. Тот был слишком стар, его мучил ревматизм, и он не мог побежать к балагану вместе со всеми. Старичок с радостью продал Джеку зонтик за золотую монету, которую тот нашел в разбойничьей сумке.

И тут раздался крик:

– Держи вора! А ну отойди от клеток!

Джек обернулся и увидел, как Чучело открывает дверцу последней клетки, а над его головой с веселым щебетом носится стайка птиц, которой он машет на прощание рукой-указателем.

– Летите! – кричал он. – Улетайте!

– Бежим, хозяин! – позвал Джек. – Теперь все гонятся за нами!

Он оттащил Чучело от клеток, и они бросились бежать во весь дух. Постепенно сердитые крики, взрывы смеха и громкое пение освобожденных птиц – все затихло вдали.

Когда город остался позади, они остановились. Джек с трудом переводил дыхание. Чучело разглядывал себя, пытаясь понять, что не так.

– Какой кошмар! У меня рука отвалилась! Я разваливаюсь на кусочки, – воскликнул он.

– Не волнуйся, хозяин. Об этом я уже позаботился. Гляди, я купил тебе новую руку. – И он просунул в рукав Чучела зонтик.

– Бог мой! Я, кажется… я вроде бы… – бормотал Чучело. – Да, точно! Посмотри только, что я теперь могу делать!

Он потряс своей новой рукой, и зонтик открылся. Его лицо с ярко-красными губами и обведенными черным контуром глазами сияло.

– Разве я не гений! – восхищенно сказал он. – Гляди, какое чудо! Складывается – раскладывается, складывается – раскладывается…

– Теперь ты можешь защитить нас от солнца, хозяин, – сказал Джек. – И от дождя тоже.

Чучело смотрел на него с гордостью:

– Ты далеко пойдешь, мой мальчик. Я как раз собирался об этом подумать, ты всего на секунду меня опередил. Но как все-таки замечательно я сегодня выступил! Настоящий триумф! И мы увидели все, о чем было написано на плакате.

– А кораблекрушение и извержение Везувия не видели.

– Еще увидим, Джек, – пообещал Чучело, – еще увидим.

Глава пятая. Чучело по найму

Когда на следующее утро юрист добрался до города, он услышал много удивительного. Мистер Черкорелли допросил синьора Ригателли и актрису, которая играла королеву Дидо. Оба они были уверены, что чучело – это автомат