Наталия Басовская - От Калигулы до королевы Марго Страница 10

В последние годы правления Генриха VII атмосфера при дворе была затхлая, а молодой красивый сын короля вызывал всеобщие симпатии. Вот каким предстал повзрослевший, едва вступивший на престол Генрих перед венецианским дипломатом Паскуалиго: «Один из самых привлекательных монархов, которого я когда-либо видел. Выше среднего роста, с короткими золотисто-каштановыми волосами. Его округлое лицо настолько прекрасно, что скорее подошло бы хорошенькой женщине. Шея – длинная и крепкая. Он великолепно владеет английским, французским, латынью, немного говорит по-итальянски. Недурно играет на лютне, на арфе, поет с листа и при этом натягивает тетиву лука с большей силой, чем кто-либо другой в Англии. Замечательно бьется на поединках».

Еще в статусе принца Генрих казался идеальным наследником престола. Его отец к концу жизни отличался безмерной скупостью, вводил все новые налоги. Томас Мор впервые ярко проявил себя как депутат Парламента от Палаты общин, резко возражавший против дополнительных пошлин, которые вводил Генрих VII.

22 апреля 1509 г. старый король скончался. Семнадцатилетний Генрих VIII взошел на престол, а уже в апреле он женился на вдове своего старшего брата Екатерине Арагонской. Ходили слухи, что такова была последняя воля его отца, ведь для английского королевского двора брак наследника с Екатериной означал союз с Испанией. Соперничество двух государств становилось все острее по мере того, как главными делались морские торговые пути. Но Генрих VIII традиционно считал противником Францию, а с Испанией стремился установить партнерские отношения. В этом смысле женитьба на вдове брата была очень важна. Велись и туманные разговоры о том, что брак Екатерины с Артуром не был реализован из-за слабого здоровья молодого мужа.

В начале правления Генрих VIII зверствовал не очень много. Правда, два фаворита отца были отданы на растерзание волкам. Но были и другие поступки. Одному из друзей молодой король сказал: «Без ученых людей мы едва ли смогли бы существовать». Это вызвало ликование среди гуманистов. Сам Томас Мор написал оду на коронацию Генриха. В ней были такие слова: «День этот – рабства конец. Этот день – начало свободы. Рады законы теперь силу свою обрести».

А ведь Томас Мор был уже зрелым тридцатилетним мужем, блестяще образованным юристом с опытом придворной службы и политической деятельности. Он входил в кружок гуманистов, который составляли самые образованные люди Англии. Так, преподаватель древнегреческого языка Уильям Гроцин был значительно старше Мора и пригласил его выступить в церкви Святого Лаврентия с лекциями о сочинении Блаженного Августина «О граде Божием». Еще один участник кружка – Томас Линакр – учился в Италии и бывал при дворе самого Лоренцо Великолепного, занимался медициной и в то же время готовил к изданию труды Аристотеля. Чтобы пообщаться с этими людьми, в Англию приезжал сам Эразм Роттердамский.

Эдуард Кибо. Анна Болейн в Тауэре. 1835. Музей Ролен, Отён

Лорд Маунтджой писал Эразму: «Я говорю, не сомневаясь, мой Эразм: когда ты услышишь, что тот, кого мы могли бы назвать нашим Октавианом, когда ты узнаешь, что он достиг отцовского трона, твоя меланхолия вмиг тебя покинет». Генрих сравнивается здесь с Октавианом Августом – принцепсом времен расцвета Римской республики. Автор письма был уверен, что молодой король жаждет не драгоценностей, а добродетели, славы и бессмертия.

Военной славы Генрих VIII действительно жаждал. В 1511 г. он вступил в Священную лигу, которую учредил воинственный папа Юлий II для борьбы с Францией. В Лигу вошли также тесть Генриха – испанский король Фердинанд Арагонский – и правители Венецианской республики. Потом состав союза много раз менялся.

В 1513 г. Генрих одержал блестящую победу в так называемой Битве шпор. Такое название возникло во второй раз в европейской истории. Впервые его использовали в 1302 г., когда состоялось сражение между восставшими фламандцами и французской армией возле города Куртре. Французы бежали, изо всех сил пришпоривая коней, а с тех, кто остался на поле сражения, сняли шпоры и сложили в алтаре собора.

Генрих VIII в глубине души наверняка мечтал о возрождении славы ранних Плантагенетов, прежде всего – Эдуарда III, который так успешно воевал с Францией в начале Столетней войны. Не давали ему покоя и утраченные английские владения на континенте. И вот, объединившись с германским императором Максимилианом I, он разбил французов под Гингейтом.

Конец ознакомительного фрагмента.