Владимир Винокур - Смех без причины Страница 10

Мы официально ехали от Москонцерта и получали по ставке пятнадцать рублей. Нас поселили в хорошую гостиницу, завтраки– обеды-ужины, все как полагается. Вечером был концерт. На сцену Дворца спорта Борис Николаевич вывел нас сам. Он встал посередине, высокий, красивый, седой, и мы с Геной с двух сторон. Два веселых… клоуна. Полный зал, тысяч пятнадцать, и Борис Николаевич лично представил нас собравшимся.

Мы, как могли, смешили публику. Был прекрасный прием, отличный концерт, настроение у людей – лучше не бывает. После концерта традиционный банкет, на котором произошла смешная история. Ельцин подошел к нам с Хазановым, сказал какие-то слова благодарности. А я встал и говорю ему:

– Борис Николаевич, вы такой руководитель, волевой, жесткий и в то же время внимательный и добрый. Мне кажется, вы – потенциальный москвич. Это точно.

Он мне отвечает:

– Да ладно, перестань ты, я здесь у себя дома. Я тут учился, тут женился. У меня такая жена!

Наина Иосифовна тоже присутствовала на концерте. Действительно, очень интересная женщина. Короче, посмеялись и забыли.

Мы с Геной долго с теплом вспоминали, как нас принимали. Артисты, они ведь как дети – погладил по голове, он и вспоминает добрых людей. А финансовое вознаграждение не главное.

Проходит пара лет, и вдруг мы узнаем, что первым секретарем горкома партии Москвы назначают Бориса Николаевича Ельцина. В честь пленума горкома партии в Колонном зале в Москве идет концерт. Участвует много артистов, в том числе Борис Брунов как ведущий и мы с Геной Хазановым. Борис Сергеевич Брунов придумал оригинальный выход: все участники концерта выходят на сцену в самом начале и что-то поют, приветствуя зрителей.

Мы с Геной стоим на авансцене, и вдруг я вижу в ложе человека, закрытого от нас газетой. Я говорю Хазанову:

– Гена, вот что значит, человека перевели в Москву, даже в нашу сторону не смотрит.

Он мне отвечает:

– Да нет же, просто только что прошло серьезное заседание, он, видимо, тезисы пленума читает.

Гляжу, убрал газету, смотрит концерт, смеется… А после нашего выступления к нам подошел человек и очень вежливо передал, что Борис Николаевич просил нас зайти в комнату президиума. Мы заходим, и он широко раскрыл объятия, обнял нас с Генкой и мне говорит:

– Ну, ты накаркал!

После этого мы много раз встречались. Какие-то праздники, банкеты государственные, приемы и личные празднования. А когда у Бориса Николаевича был юбилей, нас с Геной Хазановым пригласили. Не как артистов, а как гостей. Но мы все равно выступали. Помню, там казус случился. Я из Афганистана привез сувенир, который мне подарили таможенники. Это была фляжка, имитированная под книгу. «Вечный зов» называлась. И я, дурак, туда залил водку и дал Барсукову и Коржакову попробовать за кулисами. Выхожу с этой книгой, а Наина Иосифовна и Борис Николаевич сидят впереди. Короче говоря, идет банкет, все выпили… Ну я возьми и скажи:

– Борис Николаевич, прежде чем начать выступление, я, понимая, что президента удивить сложно, хотел вас просто поздравить и вручить небольшой презент – книгу «Вечный зов».

Он в руки взял и чувствует, как там булькает что-то. Улыбнулся, спрятал в карман:

– Этот экземпляр я никому не отдам!

И потом оказалось, что Наина Иосифовна увидела подарок, поняла, что это такое, и восприняла это как провокацию. Она на меня обиделась, некоторое время со мной не общалась, пока ей жена Грачева не объяснила, что это просто сувенир и что точно такой же я подарил и Грачеву абсолютно без задней мысли. Потом я понял, что Наина Иосифовна очень переживала из-за того, что супруг выпивал…

У нас с Борисом Николаевичем было много встреч, и одна из них особенно интересная. Ельцин работал с Коржаковым много лет, и тот был практически его тенью, и охранником, и советником. Когда Саша Коржаков с женой праздновали серебряную свадьбу, тамадой на этой свадьбе был Борис Николаевич, он произнес приблизительно такие слова:

– У меня две дочери и нет сына, но я считаю, что Саша мой сын, а его супруга мне как третья дочь.

Такие были у них отношения. На этом банкете присутствовали многие члены правительства, а из артистов только Лева Лещенко, Надя Бабкина, Караченцев Коля и я. Очень веселый был вечер, теплый, и невозможно было предугадать, что когда-нибудь Коржаков и Ельцин станут чужими людьми. Для меня Борис Николаевич всегда был выдающейся, харизматичной личностью. И не хочу сейчас огульно обсуждать, кто кого предал или не предал, но я сам видел, что Ельцин шага не мог ступить без Коржакова. Помню, что одним из противников войны в Чечне был Коржаков. И он был из тех, кто охранял Бориса Николаевича от чьих бы то ни было посягательств, препятствовал расхищению государственной казны. Остальное пусть Бог рассудит.

Глава 10

О некоторых из тех, кого с нами уж нет

Если посвятить отдельную главу каждому известному человеку из числа тех, кого я знал при жизни, получится несколько увесистых томов. Поэтому буду краток.

Вячеслав Тихонов. С ним у нас произошла трагикомическая история. В начале семидесятых был страшный дефицит продуктов, и артистов прикрепляли к различным торговым точкам – столам заказов, где выдавали продуктовые наборы. Мы с Левой Лещенко были прикреплены к знаменитому Елисеевскому гастроному. В один прекрасный вечер накануне Нового года приходим туда. Девочки– продавщицы, ходившие на наши концерты, обрадовались, засуетились вокруг нас. А там полумрак, и на стуле сидит человек. Они говорят этому человеку, скромно сидящему на стуле в полумраке:

– Слава, подожди, тут артисты знаменитые пришли.

Пока они оформили нам по курочке, по баночке икры черной и красной, балыка, колбаски финской, сырку, бананов, мандаринов, короче, пока продавщицы суетились, у меня глаза привыкли к тусклому освещению, и я вдруг вижу, что на стуле сидит Слава Тихонов!

Я онемел!!! Сам Тихонов, исполнитель роли Штирлица! Для нас он не только известный на всю страну артист, но и старший товарищ, удивительно добрый человек! Мы с Левой к нему бросились, извинялись, что, два дурака, не разглядели его в полумраке. Он был очень простым человеком, искренним и тогда так растрогался! Я, говорит, никуда не спешу, сразу на дачу поеду, а вы молодые, вам нужнее. Очень благодарен я ему за такое человеческое отношение.

Вспоминаю Славу, и тут же в памяти возникает Нонночка Мордюкова. Их связала судьба, молодость, общий сын, великолепный артист, рано ушедший из жизни. Самое главное, что они, будучи уже в возрасте, нашли в себе силы простить друг друга. С Нонной Викторовной мы часто встречались на гастролях. Добрейшей души человек, могла рассказывать какие-то немыслимые истории, чтобы в трудный момент тебя поддержать, и рюмку взять могла. Как она радовалась моим успехам, когда я стал популярным! Спасибо, Нонночка.