Иван Конев - Сорок пятый Страница 10

 В данном случае мы не ставили себе задачи перерезать последний путь отхода гитлеровцев. Если бы это сделали, нам бы потом долго пришлось выкорчевывать их оттуда, и мы, несомненно, разрушили бы город. Как ни соблазнительно было создать кольцо окружения, мы, хотя и располагали такой возможностью, не пошли на это. Поставив противника перед реальной угрозой охвата, наши войска вышибали его из города прямым ударом пехоты и танков.

 К вечеру войска генерала Коровникова, громя арьергарды противника, прошли весь город насквозь, а части 4-го гвардейского танкового корпуса с северо-запада и части 60-й армии с востока и юго-востока нанесли противнику крупные потери на выходе и после выхода из Кракова. Благодаря умелым действиям войск Коровникова, Курочкина и Полубоярова древнейший и красивейший город Польши был взят целым и невредимым.

 Говорят, будто солдатское сердце привыкает за долгую войну к виду разрушений. Но как бы оно ни привыкло, а смириться с руинами не может. И то, что такой город, как Краков, нам удалось освободить целехоньким, было для нас огромной радостью.

 Кстати сказать, мин в городе фашисты заложили более чем достаточно — под всеми основными сооружения ми, под многими историческими зданиями. Но взорвать их уже не смогли. Не успели сработать и самовзрывающиеся мины замедленного действия. Первые сутки сапёры, и армейские и фронтовые, трудились буквально не покладая рук.

 В тот день, во время боя, я заехал только на северную окраину города, а на следующий день, ровно через сутки, я уже видел расчищенные маршруты с визитными карточками сапёров: «Очищено от мин», «Мин нет», « Разминировано ».

 Войска продвигались вперёд, и 20 января я уже проезжал через Краков вместе с офицерами штаба фронта на новый передовой командный пункт. Мы с интересом разглядывали то, что можно было увидеть из машины, но, к сожалению, останавливаться и осматривать достопримечательности Кракова мы не могли. На учете была каждая минута. Предстояла новая операция — за овладение Силезским бассейном.

 Может быть, сейчас это покажется странным, но по-настоящему я осмотрел Краков только спустя десять лет, приехав на празднование десятой годовщины его освобождения. Осмотрел знаменитый Вавель, дворцы и соборы побывал в Новой Гуте, в этом растущем прекрасном новом промышленном центре Польши.

 Кстати сказать, именно оттуда, из того района, где теперь стоит Новая Гута, мы и наступали на Краков. Эти места как раз и были тогда полем боя.

 20 января, когда я проезжал на запад, на фронте назревали важные события. Впереди были новые бои, мы уже стояли на пороге гитлеровской Германии.

 Чем ближе наши войска подходили к реке Одер, тем решительнее мы убеждались, что противник любой ценой будет удерживать Силезский промышленный район. Немецкие фашисты подтягивали в Силезию остатки разбитых частей и соединений 4-й и 17-й армий, а также резервные пехотные дивизии.

 Уже вечером 19 января, в день взятия Кракова, мы, оценивая перспективы боёв в Силезском промышленном районе, поняли, что враг способен сосредоточить здесь крупную группировку войск: до десяти — двенадцати дивизий, не считая многих отдельных и специальных частей.

 Перед нами встали три задачи, соединявшиеся в итоге в одну: разбить Силезскую группировку противника без больших жертв с нашей стороны, сделать это в самые короткие сроки и по возможности сохранить неразрушенной промышленность Силезии.

 Было принято решение: глубоко обходить Силезский промышленный район танковыми соединениями, а затем во взаимодействии с общевойсковыми армиями, наступающими на Силезию с севера, востока и юга, заставить гитлеровцев под угрозой окружения выйти в открытое поле и там разгромить их.

 С этой целью 20 января 3-я гвардейская танковая армия Рыбалко получила от командования фронта задачу изменить направление своего наступления. Раньше войска Рыбалко были нацелены на Бреслау (Вроцлав), но в связи с обстановкой, сложившейся в Силезии, потребовалось резко повернуть его армию с севера на юг вдоль реки Одер. Для Рыбалко эта задача была не только неожиданной, но и очень сложной: крутой поворот целой танковой армии, уже нацеленной на другое направление и находящейся в движении, — дело весьма непростое.

 Одновременно были даны соответствующие распоряжения и общевойсковым армиям. 21-я армия генерал-полковника Д. Н. Гусева, усиленная 31-м танковым корпусом генерала В. Е. Григорьева и 1-м гвардейским кавалерийским корпусом генерала В. К. Баранова, должна была наносить удары на Беутен (Бытом), охватывая СИЛЕЗСКИЙ промышленный район с севера и северо-запада; 59-я армия И. Т. Коровникова, усиленная 4-м гвардейским танковым корпусом П. П. Полубоярова, должна была продолжать наступление на Катовице; 60-я армия П. А. Курочкина — нанести удар вдоль Вислы, охватывая Силезский промышленный район с юга.

 Так выглядел общий план взятия Силезского промышленного района.

 Дальнейшие события показали, что предпринятый маневр соответствовал сложившейся обстановке. Когда 3-я гвардейская танковая армия, двигавшаяся к этому времени в глубине вражеской обороны, повернула с севера на юг и пошла вдоль Одера, немецко-фашистские войска, ещё продолжавшие сопротивляться перед фронтом наступавшей на них 5-й гвардейской армии и не ожидавшие такого смелого маневра, боясь окружения, начали поспешно отводить свои силы за Одер.

 Воспользовавшись этим, части 5-й гвардейской армии к исходу 22 января прорвались к Одеру северо-западнее города Оппельн (Ополе), переправились через Одер и захватили на западном берегу плацдарм — первый на нашем фронте.

 Пока Рыбалко осуществлял поворот на юг, войска 21, 59 и 60-й армий, заняв сотни населенных пунктов, вы шли на подступы к Силезскому промышленному району и вступили в жестокие бои, угрожавшие стать затяжными.

 Вечером 23 января по данным нашей разведки определился состав группировки войск противника, оборонявшей Силезский промышленный район. Она насчитывала девять пехотных дивизий, две танковые, несколько так называемых боевых групп, две отдельные бригады, шесть отдельных полков, двадцать два отдельных батальона, в том числе несколько учебно-пулемётных и штрафной офицерский. И судя по всему, в ближайшее время можно было ожидать прибытия двух-трёх пехотных и одной танковой дивизий.

 В дальнейшем читателю не раз придется сталкиваться с термином «боевые группы». Это понятие появилось в немецко-фашистской армии во второй половине войны, когда под воздействием нашего оружия переставали существовать многие дивизии и полки. Тогда-то и появились боевые группы — вынужденная мера в организации войск Если разбитая в боях часть теряла более половины личного состава и её уже нельзя было считать прежней боевой единицей, она обретала в документации новое на именование — «боевая группа».