Альф Якобсен - Линкор «Шарнхорст» Страница 10

Однако и Дёницу нельзя было отказать в правоте. «Боевые возможности кораблей, о которых я говорю, были сильно ограничены требованием избегать риска, — заявил он. — Винить командиров за это нельзя».

Гитлер возражал — он никогда не отдавал приказа, имеющего такой политический подтекст. «Наоборот, — сказал он, — я всегда настаивал, чтобы корабли шли в бой, как солдаты на Восточном фронте, где русские непрерывно получают поставки, в частности, благодаря последнему конвою».

«Именно поэтому корабли нужно использовать, а не выводить из строя, — возражал Дёниц. — Я прошу разрешения перевести „Шарнхорст“ на Север».

После продолжительной беседы Гитлер, наконец, сдался, хотя и оставил за собой последнее слово.

«Когда вы сможете развернуть корабли?» — спросил он.

«В течение трех ближайших месяцев».

«Но если это выльется в шесть месяцев, то вы должны будете явиться ко мне и признать, что я был прав».

Так гросс-адмирал одержал первую победу в схватке с Гитлером. Однако за это пришлось заплатить немалую цену. С этого момента он жил, постоянно испытывая незримое давление: чтобы не потерять лицо в глазах фюрера, ему нужно было во что бы то ни стало применить капитальные корабли в бою. Они как бы заключили пари между собой. Но Гитлер вполне мог и подождать, в то время как Дёницу, чтобы подтвердить свою правоту, нужно было срочно действовать. Михель Салевски, летописец высшего командования Кригсмарине, писал:

«Линкоры, по существу, превратились в гигантские игрушки. Однако ставка была высока: речь шла о престиже».

Примерно через неделю, во второй половине дня 6 марта 1943 года, «Шарнхорст», стоявший в балтийском порту Любек, снялся с якоря и взял курс на Каттегат. Атмосфера на борту была наэлектризована. Прошло почти два года с тех пор, как линкор, вместе с однотипным кораблем («систершип») «Гнейзенау», спасался от преследования в Бресте, на территории оккупированной Франции, возвратившись из первого совместного рейда в Атлантику. После успешного прорыва через Ла-Манш в феврале 1942 года оба корабля, по существу, бездействовали, и экипажи уже устали от постоянной стоянки на якоре — сначала в Вильгельмсхафене, потом в Киле и, наконец, в Готенхафене.

Гордым лозунгом линкора было «„Шарнхорст“ всегда впереди!», но этот лозунг лишался всякого смысла, если корабль фактически не выходил в море. При легендарном и очень популярном капитане цур зее Курте Цезаре Хоффманне, который командовал кораблем в течение трех первых лет войны, «Шарнхорст» одерживал одну победу за другой. Линкор подрывался на минах, подвергался торпедным атакам, но каждый раз, несмотря на это, продолжал нести боевую службу. «Гнейзенау» же получил серьезные повреждения и был обречен на то, чтобы навсегда остаться на стоянке в Готенхафене, а «Шарнхорст» продолжал воевать, его флаг гордо реял, и слава «счастливого корабля» продолжала расти.

Эти два корабля были спущены на воду с интервалом в два месяца, в Киле и Вильгельмсхафене, соответственно, осенью 1936 года, в присутствии Гитлера и верхушки Третьего рейха. Их назвали в честь двух прусских военных героев — генералов Герхарда Иоганна фон Шарнхорста и графа Августа фон Гнейзенау.[6] Проектное водоизмещение каждого из кораблей было равно 26 000 тоннам, но фактически полное водоизмещение составляло более 39 000 тонн. Линкоры были вооружены девятью 11-дюймовыми пушками, которые были установлены в трех трехорудийных башнях — «Антон» и «Бруно» в носовой части и «Цезарь» — в кормовой. Кроме того, было установлено восемьдесят орудий меньшего калибра — от 5,9-дюймовой пушки до 20-мм зенитных пушек, так что огневая мощь была внушительной. На броневую защиту ушло более 6000 тонн специальной стали марки Krupp KC Wotan, толщина броневого пояса составляла от 8 до 32 сантиметров. Двенадцать котлов высокого давления вырабатывали пар, приводивший в движение три турбины, каждая из которых развивала мощность свыше 50 000 лошадиных сил. Диаметр трех бронзовых гребных винтов превышал 5 метров. На ходовых испытаниях в 1939 году «Шарнхорст» развил скорость почти 32 узла.[7]

Тактико-технические элементы «Шарнхорста».

См. — Сулига С. В. Линкоры типа «Шарнхорст» / «Морская коллекция». — Приложение к журналу «Моделист-конструктор». — 2002. — № 1.

В ноябре 1939 года корабли-близнецы вышли в первое совместное плавание. 23 ноября они патрулировали к югу от Исландии, и вдруг впередсмотрящий заметил на горизонте шлейф дыма. Капитан цур зее Хоффманн лично забрался на фор-марс и определил, что замеченный корабль — это британский вспомогательный крейсер «Равалпинди», бывший 16 000-тонный пассажирский лайнер. Через час неравного боя «Равалпинди», охваченный пламенем от форштевня до кормы, затонул. Несмотря на сильное волнение, «Шарнхорст» подошел к двум спасательным плотикам и подобрал несколько английских моряков. На борту уже закрепили конец с третьего плотика, как вдруг с мостика поступила команда о прекращении спасательной операции. Вспоминая об этом эпизоде, Генрих Бредемайер, командир башни «С», писал:

«По какой-то неведомой причине нам было приказано обрубить канат и уйти с этого места. Приказ надо было выполнять. Мы ничего не могли поделать — ведь приказ был отдан командующим флотилии! Матерясь, мы выполнили приказ, отданный с мостика, и обрубили канат… Этот непостижимый приказ о том, чтобы бросить людей, находившихся на спасательном плоту, горячо обсуждался возмущенными моряками, а „Шарнхорст“ полным ходом шел в кильватере за „Гнейзенау“».

Вскоре все разъяснилось. В непосредственной близости от тонущего «Равалпинди» неожиданно появился британский крейсер «Ньюкасл». Командир немецкой флотилии вице-адмирал Маршалл не был готов вступить в бой — даже с крейсером, имевшим легкое вооружение; вместо этого он просто отступил. Таким образом, Бредемайеру и его морякам было наглядно продемонстрировано, к чему приводит робость немецкого флота, вынужденного подчиняться указаниям Гитлера. Королевские ВМС явно превосходили Кригсмарине.

В начале войны англичане располагали в общей сложности семьюдесятью тремя линкорами и крейсерами, шестью авианосцами и сотнями эсминцев и торпедных катеров, а кроме того, они имели возможность привлечь огромные ресурсы своего американского союзника. С другой стороны, германский надводный флот включал всего шестнадцать линкоров и крейсеров и тридцать четыре эсминца.

Вот почему немецким адмиралам и было предписано проявлять осторожность. Речь шла о престиже фюрера: они не должны были рисковать, какими бы ни были обстоятельства. Через двое суток после боя у берегов Исландии британский флот убедительно продемонстрировал свое превосходство, отрезав путь отступления «Шарнхорсту» и «Гнейзенау». У Фарерских островов собралась большая группировка, в которую входили линкоры, крейсеры, эсминцы и подводные лодки; на аэродромах в Шотландии несколько бомбардировщиков были готовы к взлету. Германские корабли спасло только то, что с юго-востока налетел сильнейший шторм, что и позволило им ускользнуть незамеченными через поставленный заслон. 28 ноября линкоры бросили якоря на рейде Вильгельмсхафена. Шторм нанес некоторый ущерб вооружению «Шарнхорста», но, несмотря на это, родилась легенда, что «Шарнхорст» — счастливый корабль, способный выскользнуть из любой предназначенной для него ловушки.