Николай Чуковский - Беринг Страница 10

Как я уже сказал, задачи экспедиции значительно расширили по сравнению с теми задачами, которые ставила инструкция Петра. России необходимо было хорошо знать сибирское побережье Ледовитого океана, которым она давно уже владела. Оно было известно только в общих чертах, хотя русские промышленники много раз его посещали. Не существовало точных карт, точных обмеров, — науке приходилось довольствоваться самыми приблизительными данными. Были и совсем «белые пятна»: очень мало знали об океанском побережье между устьями Енисея и Лены и не знали ничего достоверного о побережье к востоку от устья Колымы. Русское правительство волновал вопрос, возможно ли мореплаванье по Ледовитому океану вдоль берегов Сибири. Если бы такое плаванье оказалось возможным и если бы к тому же окончательно выяснилось, что Ледовитый океан соединён с Тихим (а на это после первого путешествия Беринга можно было уже серьёзно рассчитывать), то насколько упростился бы путь на Камчатку, в Охотское море, в Америку (если бы она оказалась близко от Камчатки) и во все тихоокеанские страны! Как мы видим, вопрос исследования побережий Ледовитого океана тесно смыкался с задачами, которые Пётр поставил перед Берингом, и нет ничего удивительного в том, что решение этого вопроса поручили тому же Берингу.

Конечно, никто не требовал от Беринга, чтобы он сам занялся исследованием Ледовитого океана. Для этого был создан ряд отдельных групп, которые можно рассматривать как особые экспедиции. Перед каждой группой была поставлена ограниченная и вполне самостоятельная задача. Группа под командованием лейтенанта Дмитрия Леонтьевича Овцына должна была пройти морем из устья Оби в устье Енисея. Группа, руководимая Мининым и Стерлеговым, должна была пройти из устья Енисея в устье Лены. Так как пространство между устьями Енисея и Лены считалось наиболее труднопроходимым, навстречу этой группе — из Лены в Енисей — должна была двигаться другая группа под начальством лейтенанта Прончищева. От устья Лены на восток должна была идти группа под командованием лейтенанта Ласиниуса; этой группе поручено было дойти Ледовитым океаном до мест, которые Беринг посетил в первое путешествие, и, таким образом, окончательно доказать, что Ледовитый океан соединяется с Тихим. Все эти группы должны были действовать самостоятельно, но общее руководство ими было поручено Берингу.

Так же обстояло дело и с проектом плаванья от Камчатки в Японию. Беринг не обязан был сам плыть в Японию, но на него возложили и организацию этого плаванья и руководство им. Таким образом, хозяйство Беринга разрослось необычайно, и число его подчинённых выросло во много раз.

Из всех громадных задач, которые стояли перед второй экспедицией в целом, Беринг для себя лично выбрал только одну, которую считал, по-видимому, основной, главной. Так как решение вопроса о существовании пролива между Ледовитым океаном и Тихим поручалось теперь лейтенанту Ласиниусу, Беринг, оставил за собой только один вопрос: далеко ли от Камчатки до Америки. Он решил довершить то, что не довершил таким тревожным для него летом 1729 года, — плыть от Камчатки прямо на восток до тех пор, пока он не упрётся в американские берега.

Кроме Шпанберга и Чирикова, Беринг получил себе в помощники трёх опытных морских офицеров — англичанина Вальтона, шведа Свена Вакселя и русского Софрона Хитрова, Академия наук послала с Берингом двух своих учёных — естествоиспытателя Иоганна Гмелина и профессора истории и географии Герарда Миллера. Зарисовывать новооткрытые земли должен был специально для этого приглашённый художник Плениснер.

По просьбе Беринга и по поручению Академии наук астроном Делиль составил карту северной части Тихого океана. На эту карту он нанёс все те географические данные, которые установил Беринг во время первой своей экспедиции, а также всё то немногое и сомнительное, что ему удалось найти на прежних картах, составленных в Европе. Японские острова он наметил приблизительно, потому что точных сведений о них у европейцев не было. Голландские купцы изредка посещали японский порт Нагасаки, но ничего, кромe этого порта, в Японии не знали. Берега Америки севернее Калифорнии Делиль не нанёс на свою карту, вовсе, потому что о них никто ничего не знал.

Американских берегов на карте Делиля не было, но зато на юго-восток от Камчатки и на северо-восток от Японии была обозначена Земля Гамы. Испанский мореплаватель Гама в начале семнадцатого века утверждал, вернувшись из плаванья, что в этих местах он видел землю. С тех пор, вот уже сто лет, Земля Гамы обозначалась на всех европейских географических картах. После Гамы никто её больше не видел, и картографы просто срисовывали её один у другого. Так же поступил и Делиль. На его карте она оказалась в соблазнительной близости от русской Камчатки. И, естественно, Беринг получил приказание — во время своего предстоящего нового плаванья к берегам Америки отклоняться несколько к югу и разведать Землю Гамы.

В феврале 1733 года участники экспедиции начали выезжать из Петербурга. На этот раз обоз их был гораздо больше, чем прежде, потому что предполагалось построить на Тихом океане не один корабль, а целый ряд кораблей. Грузы везли на санях до Твери, здесь перегрузили их на баржи и сплавили по Волге в Казань. Из Казани тащили их в Тобольск на подводах. Тут экспедиция зазимовала.

Весной 1734 года Беринг поскакал вперёд, а Чириков и Шпанберг повезли грузы по Иртышу, Оби, Кети, Енисею, Ангаре и Илиму. Зимой добрались до Усть-Кута на Лене. Здесь стали строить лодки, грузить и, когда сошёл лёд, сплавлять их по Лене к Якутску. Грузов на этот раз было очень много, и, чтобы справиться с ними, приходилось насильно сгонять на работы местное население — сибирских крестьян, якутов, ссыльных. Работы были так тяжелы, что люди, особенно ссыльные, стали толпами убегать. Как написано в донесении Беринга сенату, для предотвращения побегов были поставлены «крепкие караулы, а вдоль берегов Лены через каждые 20 вёрст виселица». Надо полагать, это было изобретение Шпанберга. По словам одного участника экспедиции, «виселицы произвели прекрасное действие, так как с этого времени убежало уже весьма немного людей».

Летом 1735 года грузы прибыли по Лене в Якутск. Беринг давно уже их здесь дожидался.

7. В ЯКУТСКЕ

Беринг провёл в Якутске три года — с 1734 по 1737-й. Шпанберга он отправил в Охотск — строить новые корабли и чинить старые. Самым трудным делом была переправка громадных грузов экспедиции по бездорожью из Якутска в Охотск, и Беринг поручил его Чирикову. А сам остался в Якутске.

Трудно пересказать, сколько разных клевет обрушилось на него за это. Его обвиняли в том, что он нарочно оттягивает начало своего плаванья. В Петербурге его медлительность вызывала всё растущее раздражение. Из сената и из адмиралтейств-коллегии Беринг получал всё новые и всё более грозные предписания ускорить дело. В медлительности, в намеренной бездеятельности нередко упрекают Беринга и позднейшие исследователи. А между тем все эти упрёки совершенно неосновательны. Никогда ещё Беринг не был так деятелен, как во время своей трёхлетней жизни в Якутске, и никогда ещё у него не было так много необходимейшего дела. Для распоряжения четырьмя группами исследователей, двигавшихся вдоль громадного сибирского побережья Ледовитого океана, для общего руководства строительством кораблей и гаваней на Оби, на Енисее, на Лене, на Охотском море, на Камчатке, для управления движением огромных грузов и множества людей через всю Сибирь ему нужен был штаб, командный пункт, и он основал свой командный пункт в Якутске. И, несомненно, он поступил разумнейшим образом, потому что более удобного места для координации такого множества дел, разбросанных по такому колоссальному пространству, найти было невозможно. Через Якутск шли все грузы и все партии людей, которые следовали к Охотскому морю, и на Камчатку, и вниз по Лене к двум группам, одна из которых исследовала побережье между Леной и Енисеем, а другая — между Леной и входом в Тихий океан. И проделать всю эту грандиозную подготовительную работу быстрее, чем её проделал Беринг, — при тех пространствах и тех средствах сообщения — было невозможно.