Питер Акройд - Чарли Чаплин Страница 11

Сценариев не было – основой считалось искусство импровизации. Если поблизости что-то горело, режиссер и съемочная группа могли броситься туда, чтобы снять занятых в фильме актеров на фоне огня. Первоначальный сценарий, или «идея», сопровождался импровизированной последовательностью нелепых событий, которая всегда заканчивалась погоней. Именно погоня была фирменным знаком Keystone, а самым лучшим считался «бег зигзагом», когда, например, отряд разъяренных полицейских двигался не по прямой, а словно отскакивал от невидимых стен. Камера была «недостаточно заведена», так что при воспроизведении на экране все движения получались более быстрыми. Кроме того, Сеннет вырезал каждый четвертый кадр, и все персонажи подпрыгивали или дергались, усиливая чисто механическое напряжение комедии.

Актеры были марионетками, которые просто бежали, бежали и бежали, пока не наталкивались на неподвижный объект… или не падали от усталости. Они обитали в искусственном комическом мире, где возможно все. Несмотря на разрушения вокруг них, персонажи фильмов оставались целыми и невредимыми. Им не требовалось изображать какие-либо эмоции, кроме типичных проявлений страха, жадности либо страсти. Все должно было происходить как можно стремительнее. Зрителям не оставляли времени на размышления. Фильмы Сеннета отличались необыкновенно быстрым темпом и энергичностью, поэтому равных им практически не было. Комедии могли быть в одной или двух частях, причем каждая часть длилась приблизительно 30 минут. Суть первых фильмов заключалась в постоянном движении.

Сеннет выпускал короткие и энергичные картины, заполненные гонками на автомобилях и суматошными погонями. Летали кирпичи, в воздухе мелькали деревянные молотки, но больше всего зрителям нравились, как называл их Чаплин, пинки под зад. Сюжеты подчас заимствовались из водевилей, но местом действия в большинстве случаев была современная Америка – как правило, город с салунами, дешевыми гостиницами, лавками и ломбардами, банками и парикмахерскими, грязными ресторанами и пыльными улицами, на которых автомобили соседствовали с пролетками и где можно было увидеть всю драматическую жизнь бурно растущей страны. Фильмы давали ощущение открытого пространства прямо за углом. И подобно всему остальному в Америке, они выпускались с невероятной скоростью. Каждую неделю студия заканчивала три картины, и за предыдущий год из Эдендейла их вышло около 140 штук.

У киностудии Keystone имелся небольшой постоянный состав актеров, которые привыкли работать друг с другом. Среди них были Роско «Толстяк» Арбакл, Честер «Морж» Конклин, Мак «Эмброуз» Суэйн и Мэйбл Норманд. Мужчины слишком сильно гримировались, а все их действия были утрированными. Некоторые напоминали оживших горгулий… В отсутствие зрителей, для которых актеры могли бы играть, все получалось преувеличенным.

В свой первый день на студии Чаплин приехал во время обеденного перерыва, и вид актеров, выходящих из бунгало, лишил его присутствия духа. Ничего подобного он еще не видел. Чарли вернулся в гостиницу в городе и сидел там два дня… Потом его пригласил сам Сеннет, которому не терпелось познакомиться со своим новым комиком. Сеннет устроил Чарли экскурсию по студии и представил главным актерам и съемочной группе. Чаплин вспоминал, как у него спросили: «А вы можете смешно упасть со стремянки, не переломав себе кости?» Разумеется, он мог. Подобные трюки Чарли выполнял у Карно уже несколько лет.

Впервые увидев Чаплина без сценического грима, Сеннет был озадачен его молодостью.

– Я думал, вы гораздо старше, – признался он.

– Я могу стать таким старым, как вам нужно, – ответил Чарли.

Тем не менее у него сложилось впечатление, что приглашение юного комика Мак уже считает ошибкой.

Впоследствии Сеннет вспоминал о Чаплине как о стеснительном маленьком англичанине, которого смущало и озадачивало все, что было связано с кинофильмами. Безусловно, Чарли был не настолько смущен – он с любопытством и вниманием рассматривал все вокруг. Честер Конклин свидетельствует, что он непрерывно наблюдал за всеми и мало говорил, задал только несколько конкретных и профессиональных вопросов. Почему сцены снимают не в хронологическом порядке? Почему отснятые материалы просматривают в негативах? Как реагировать на персонаж, присутствие которого только подразумевается?

Несколько дней Чаплин бродил среди артистов и декораций – он так и не получил роли. Похоже, никто не знал, что с ним делать. Наконец наступил долгожданный момент. Генри Лерману, одному из молодых режиссеров студии Keystone – кино было молодым видом искусства, поэтому все, кто им занимался, тоже были молоды, – понадобился исполнитель роли уличного мошенника.

Фильм «Зарабатывая на жизнь» (Making a Living) вышел на экран 2 февраля 1914 года, и в нем Чаплин впервые сыграл как киноактер. Еще не Бродяга, а театральный злодей в галстуке и цилиндре, с моноклем и висячими усами – это всем известный костюм «отчаянного Десмонда». В своем первом фильме Чаплин хитер и льстив, но от него словно исходит какая-то угроза. Вот он целует руку девушке, и его губы скользят вверх, к самому плечу. Это было очередное изобретение Чарли. Он первым проделал этот трюк на экране. У него уже имелся полный набор гримас – тик, разные улыбки, насупленные брови. Кроме того, в фильме Чаплин попробовал свою характерную походку, предшественницу той, что позже станет знаменитой.

Чарли был убежден, что Лерман его недолюбливал и намеренно вырезал часть смешных трюков, привнесенных в фильм. При этом молодой актер также осознавал свою неопытность – он по-прежнему был немного скованным и слишком нервным. Похоже, сам Сеннет остался недоволен готовой картиной и жаловался Мэйбл Норманд, что он здорово влип. Тем не менее у Чаплина не было причины совсем уж падать духом. Конечно, фильм «Зарабатывая на жизнь» ничем не отличался от стандартной продукции киностудии Keystone, однако газета Moving Picture World написала, что способный актер, играющий роль мошенника, – первоклассный комик.

Высказываются разные мнения, каким был второй фильм Чаплина, в котором в муках появился на свет маленький человек, или Бродяга, однако точно известно, что через пять дней после картины «Зарабатывая на жизнь» были выпущены «Детские автомобильные гонки» (Kid Auto Races at Venice) – с такой скоростью в то время снимались короткометражки. Длилась картина всего 11 минут. Чаплин играл чудака, который вмешивается в чужие дела и которого никто не любит. Он уже в характерном костюме – тесный пиджак и широченные штаны, и его действительно можно принять за бродягу. Котелок ему мал, ботинки велики, а пиджак скреплен большой английской булавкой. Под носом приклеены маленькие усики. В руках бамбуковая трость. Это бродяга, который требует к себе внимания. Здесь Чарли впервые отбросил сигарету подошвой правого ботинка. Возможно, он эксцентричен и даже немного безумен, но уже оригинален.

Бродяга всем мешает, на сто процентов уверенный в своей неотразимости и агрессивный по отношению к тем, кто не дает ему покрасоваться. Он расхаживает перед камерой, снимающей гонки на автомобилях, и сопротивляется всем попыткам режиссера избавиться от его присутствия. Он жаждет общения с камерой и – что еще важнее! – с огромной неизвестной аудиторией, скрывающейся за ее объективом. Он устанавливает прямую связь с теми, кто на него смотрит, одновременно шутливую и заговорщическую. Ему плевать, что автогонки – публичное и общественное мероприятие. В его поведении сквозит нелепый солипсизм, словно он хочет сказать, что важнее его никого и ничего нет. Смотреть имеет смысл только на него. Это ощущение Чаплин будет поддерживать на протяжении всей своей карьеры в кино.

Через неделю, 9 февраля, вышел фильм «Необыкновенно затруднительное положение Мэйбл» (Mabel’s Strange Predicament). Считается, что именно в этой короткометражной ленте родился уникальный комедийный стиль Чаплина и образ Бродяги, который еще известен как Чарли, или Шарло. Один из операторов фильма вспоминал: «У меня до сих пор перед глазами маленький павильон, где была его гримерная. Он выходит и будто репетирует на ходу – эта походка, трость, котелок… Выглядело ли это тогда смешно? Да, выглядело. Да, потому что было свежим… И его движения. Скривленный рот и эти усики – все это работало. И трость, которой он размахивал или которая висела на сгибе локтя… и движение на одной ноге, как на коньках». Он был похож на пьяницу, которого играл у Карно. Он спотыкался о ногу дамы и извинялся, приподнимая котелок, затем спотыкался об урну и снова смущенно приподнимал котелок. Он вертел тростью и сбивал с себя шляпу. Он начинал репетировать похотливую улыбку. Технический персонал и актеры, собравшиеся вокруг съемочной площадки, рассмеялись. Сеннет тоже смеялся. Чаплин понял, что дело сделано.

Таким образом, фильм «Необыкновенно затруднительное положение Мэйбл» стал первым, в котором Чаплин появился в образе, сделавшем его знаменитым. Но, как это бывает со всеми сакральными реликвиями, происхождение и история одежды и аксессуаров Бродяги точно неизвестны. В разных интервью Чаплин излагал разные версии. Однажды он сказал так: «Я подумал обо всех тех маленьких англичанах, которых видел, с маленькими усиками, в тесных пиджаках, с бамбуковыми тросточками, и сделал их своим прототипом». Тем не менее он вполне мог вспомнить также о больших ботинках и мешковатых брюках, которые надевали многие английские артисты мюзик-холла. В другом случае Чаплин сказал, что просто взял вещи партнеров, пока ждал своего выхода – костюм Бродяги сложился случайно. Также он говорил, что этот образ складывался постепенно. Одному из своих сыновей Чарли рассказывал, что его – молодого актера – попросили заменить заболевшего исполнителя роли, одежда оказалась не по нему, но, когда он появился на сцене, все рассмеялись и последовали аплодисменты. Иногда Чаплин обращался к метафизическому объяснению – маленькие усики есть символ тщеславия, а мешковатые брюки служат карикатурой нашей эксцентричности, нашей глупости, нашей неуклюжести. Не исключено, что он вспомнил и «обедневшего аристократа» из Лондона – типаж, который Чарли прекрасно знал. Словом, возможно любое объяснение.