Стив Деннис - Бритни: Изнанка мечты Страница 11

Лилиан обогатила кентвудский говор такими словами, как «bloody» (хреновый) и «blooming» (фиговый). Людей очаровывала её манера произносить некоторые слова. «God» превратился в «Gawd», а выражение удивления «Oh My!» стало «Good Lawd!» Хотя она была родом из Лондона, её акцент вполне сошёл бы за виндзорский.

По словам тех, кто знал Лилиан, юная Бритни была в восторге от акцента бабушки. Она всегда стремилась его перенять, говорить как англичанка; это входило в её репертуар. Старый друг Лилиан сказал:

– Бритни считала, что быть английской леди – это правильно, из-за Лил она слушала истории о принцессе Диане.

Теперь становится понятно, почему, когда в 2007 году Бритни переживала трудные времена, на записях папарацци и телевизионщиков она «говорила с нелепым английским акцентом». В этом видели тревожный симптом психического расстройства: Бритни теряет адекватность. Жители Кентвуда смеялись над этими репортажами: «Бритни разговаривала так с раннего детства, изображая древнеанглийский».

– Бритни играет роль, и всё, – говорит друг семьи. Заодно становится понятно, откуда у терьера Бритни, появившегося позже, взялась кличка Лондон.

Те, кто помнит Лилиан, подозревают, что та верила: её дети, Сонни, Сандра и Линни, достойны лучшей участи, чем досталась ей. Нормальное желание для любого родителя, но веру Лилиан питало знание, что есть места получше Кентвуда, где пошли прахом её мечты.

Снова выслушаем друга семьи.

– Линни родилась с серебряной ложкой в попке благодаря английской крови. Она была отличной девочкой, но вечно хотела большего, и в этом виновата Лилиан. Её вера передалась дочери.

Только Линни с братом и сестрой доподлинно знают, к чему подталкивала их мать, но если учесть стеснённые обстоятельства Лилиан, можно не сомневаться, что она вселяла в них веру в лучшую долю.

Естественно, когда родилась Бритни, Линни внушила дочери, что та способна на что угодно, лишь бы хватило увлечённости не бросить дело; лишь бы ей хотелось достаточно сильно. «Нет того, чего ты не могла бы добиться», осторожно вдалбливали Бритни, потому что саму Линни подспудно убеждали: «Есть места получше Кентвуда».

Связь у Линни с матерью была исключительно тесной, и она жаждала подобных отношений с дочерью. Неудивительно, что они всегда оставались рядом, связанные необычайно тесными узами. Одна без другой чувствовала себя потерянной. Линни не могла существовать без дочери, и наоборот. И впрямь, Бритни всегда хотела, чтобы мама была поблизости; хотела видеть её через стеклянную дверь гимнастического класса, ловила её одобрительные кивки на конкурсах талантов. Казалось, Бритни может выступать лишь под восторженным взглядом мамы. Закончив программу, она высматривала ту единственную, чьего одобрения ждала. И находила лицо Линни, лучащееся гордостью.

Из таких краёв и из такого прошлого вырисовывается образ Бритни: типичная южная красавица, чья невинность пропитана библейскими истинами. Она была гордостью и усладой матери, её желание выступать шло рука об руку со скромностью; застенчивая, стопроцентно американская девчушка, на вид – самая воспитанная и счастливая. Вряд ли во всей Луизиане нашлась бы ещё одна столь же талантливая, картинно идеальная, тошнотворно довольная жизнью дочь.

По крайней мере, это радужная версия детства Бритни. Но первое впечатление бывает обманчивым. Неуёмная энергия, рано проявившийся перфекционизм и постоянное бегство в собственный воображаемый мир в сочетании с горячим стремлением демонстрировать свои таланты, говорят о том, что в ребёнке происходят некие глубинные процессы.

Кажется, это милейшее дитя научилось удовлетворять свои потребности в режиме непрерывного представления: она пела во весь голос в ванной, в саду или на батуте; была маленькой мисс Совершенство на танцевальных вечерах; выигрывала призы в гимнастике; вечно занимала первое место на конкурсах талантов; каждый раз, запев, приводила людей в восторг своим голосом.

Из этих образов складывается калейдоскоп выступлений, обеспечивающий её вниманием и одобрением. Именно внимание было для юной Бритни источником утешения и приятных ощущений, благодаря ему она чувствовала себя крайне любимой. И всё-таки, почему непрерывное представление? Выслушаем психотерапевта:

Тот образ, который виден внешнему миру, часто оказывается лишь надводной частью айсберга тайных страстей. С момента рождения наше поведение определяется окружением. Если поведение ребёнка формируется не в результате обучения, а инстинктивно, то по большей части оно являет собой реакцию на душевные переживания пренатального периода и раннего детства. Когда Бритни описывают как сгусток энергии, я подозреваю, что окружающие на самом деле видели сгусток тревог в девочке, чья энергия происходит от нервозности, а не возбуждения. Когда в столь юном ребёнке мы наблюдаем перфекционизм и аккуратизм, я предполагаю, что она пытается контролировать внешний мир, потому что ощущает расстройство во внутреннем. Когда мы видим, что ребёнок прячется в собственном выдуманном мире, надо исследовать домашнюю обстановку, откуда она бежит. А когда кто-то непрерывно играет на публику, мне хочется знать, какие подсознательные потребности стимулируют это желание выступать, и кого должно радовать её представление: Бритни или её родителей?

Эти вопросы становятся оправданными, когда мы заглядываем за кулисы воспитания Бритни: глубинная суть и корни нашего понимания лежат за закрытыми дверями семейного дома.

На этом свете Бритни ждал не уютный дом, а семейные неурядицы, порождённые отцом-алкоголиком, попойки которого раскаляли атмосферу. Соответственно, Бритни превратилась в сгусток нервов, который люди принимали за естественное возбуждение и энергию. На деле же она ведёт себя как тревожный ребёнок, которому нужна непрерывная активность, чтобы отгородиться от злобных нравоучений и скандалов, окружающих её. Юный возраст не позволял ей это осознать, но потребность выступать маскировала изъяны окружающего мира, позволяла ей бежать от страданий.

Но есть и неизвестное обстоятельство: Бритни могла вообще не увидеть свет. Линни в 1980 году уже решила бросить мужа и подала на развод. Существуют юридические документы, которые позволяют нам заглянуть на оборотную сторону детства Бритни, дают ключи к пониманию того, что из неё выросло, и что за отец стал её опекуном после того, как в 2008 году её признали недееспособной.

3. Грехи отца

Мама, ты хочешь вот так жить до конца дней?

Бритни к Линни Спирс, 2000 г.

«Сквозь бурю» – так Линни Спирс назвала свои мемуары о том, как выжить в мире славы и газетных заголовков. Эти слова хорошо подходят и для того, чтобы описать ссоры и войну в доме, где росла Бритни. Уже за год до её зачатия было ясно, что поведение мужа раздавило Линни эмоционально и психически.