Наталия Басовская - Женщины в истории. Цикл лекций для чтения. Страница 11

Неизвестно, почему Бодрикур, пусть и далеко не сразу, прислушался к словам Жанны и согласился ей помочь. Одна из версий, которую поддерживал замечательный советский историк В.И. Райцис, исходит из самых что ни на есть личных мотивов. При дворе дофина Карла жила его теща – Иоланда Арагонская. Она очень любила юродивых и прорицателей. Не исключено, что Бодрикур хотел доставить удовольствие этой влиятельной даме – просто чтобы быть замеченным.

Он дал Жанне сопровождающих. В феврале 1429 года она добралась до замка Шинон, где жил дофин Карл. То, что произошло дальше, стало одним из самых знаменитых загадочных событий в мировой истории. На эту тему написаны целые библиотеки. Существует огромная фильмография. Чтобы проверить удивительные способности Жанны, Карл приказал одному из своих придворных занять кресло, заменявшее ему трон, а сам затерялся в толпе. Как рассказывали очевидцы, девушка вошла и, даже не обратив внимания на того, кто изображал короля, направилась прямо к дофину.

Как она могла его узнать? Его портрет чеканили на монетах. А у него был, как и у многих Валуа, огромный сливовидный нос. Более поэтичная версия встречается у французского драматурга Жана Ануя: она заметила особенный взгляд, неуверенный, будто обращенный внутрь. Карл, конечно, испытывал душевные муки после того, как мать объявила его бастардом. По договору 1420 года в Труа между Англией и Францией его следовало изгнать из королевства. Он не уехал. Но положение его было шатким.

Кроме того, в детстве Карл стал свидетелем страшной резни в Лувре, когда Париж был взят бургундцами. Мальчик мог погибнуть. Его спас старик коннетабль. Пробираясь по залам дворца, они буквально скользили в лужах крови. Не застыл ли тогда ужас в его глазах?

Так или иначе, Жанна узнала дофина, подошла к нему и коротко поговорила с ним. Позже инквизиторы бесконечно задавали ей один и тот же вопрос: «Что ты сказала королю?». Ответ был всегда один: «Этого я вам сообщить не могу». Даже перед лицом казни.

Историкам остается лишь строить предположения. Наверное, она говорила от имени голосов, которые, безусловно, слышала. Шарлатанкой она точно не была. Возможно, она сказала Карлу, что через нее Господь передает ему: ты законный сын и настоящий король. А ведь он тоже жаждал чуда. И в нем совершился психологический переворот. Вся его дальнейшая жизнь это доказала.

После первой встречи с дофином Жанну передали для изучения специальной комиссии богословов. Они удостоверились в том, что она девственница. Но кроме этого, задавали многочисленные вопросы, на которые она отвечала с поразительной выдержкой. Понятно, что Жанна не умела писать, – протокол вели другие люди. Но их записи отражают ее спокойную и ясную речь. Так что комиссия пришла к заключению, что эта девушка никак не может быть посланницей дьявола. И тогда дофин Карл разрешил ей действовать.

Жанна прибыла к стенам осажденного Орлеана во главе королевского войска. О ней уже знали. В Средние века слухи распространяются удивительно быстро (некое устное подобие интернета). Полководцы Дюнуа, Лагир и другие поверили ей сразу и навсегда. И этой верой они подкрепили рождавшееся в тот момент чудо.

Для Жанны выковали светлые доспехи, у нее был белый конь и белый штандарт. Нашли для нее и меч, но она отказалась им пользоваться. На штурм захваченных англичанами крепостей она бежала со знаменем в руках – белой ослепительной точкой.

Первой была маленькая крепость Турель. Жанна поднималась по лестнице, когда одна из стрел попала ей в бедро. Ее унесли. Она потребовала немедленно вынуть стрелу, перевязать ногу – и вернулась.

Непонятно, почему ее ранила лишь одна из тучи стрел. Англичане славились стрельбой из лука. Вряд ли они все сразу разучились стрелять. Гораздо более вероятно, что они боялись в нее попасть. Ведь молва о Деве пришла и к ним.

Турель была взята, и Жанна стояла на башне со своим знаменитым знаменем. А 8 мая 1429 года потрясенные англичане ушли из-под стен Орлеана. Тальбот был взят в плен. Он в изумлении наблюдал, как отступает его войско. Что произошло? Англичане почувствовали, что французов будто подменили. Они поверили в победу.

Жанна торжественно въехала в город во главе французского войска. В Орлеане было великое ликование. Ждали дофина Карла, но он не появился.

А Жанна должна была выполнить второе важное поручение. Она звала Карла немедленно ехать на коронацию в Реймс. Он колебался почти три месяца. Ему предстояло двигаться через занятые англичанами французские земли. Жанна обещала: «Клянусь, я надежно проведу благородного дофина Карла и его войско».

После следующей победы французов при Патэ, где Жанна вновь была впереди, Карл решился ей довериться. Даже враждебные Жанне авторы, в том числе бургундский хронист Монстреле, не могли не писать о ней почтительно. Хроника отмечает: дофин с Жанной и войском лишь приблизился к Туру, а навстречу ему уже вышла большая депутация с докладом: английский гарнизон частично уничтожен, частично пленен, вот ключи от города.

Города сдавались один за другим. Часть англичан разбежалась, других взяли в плен, что было очень выгодно, потому что в Средневековье пленник – это товар. За него можно получить большой выкуп.

Дофин прибыл в Реймс – традиционное место коронации французских королей с начала Х века. Во время коронации Жанна, крестьянка, стояла в соборе со знаменем совсем близко от своего дофина. Это было нечто невиданное! Кстати, ее спрашивали, уместно ли знамя в соборе у алтаря. Она ответила: «Оно так много потрудилось, что заслужило это».

В городе развернулись торжества. Короля приветствовали толпы. Жанна постоянно была рядом. И среди криков «Да здравствует король!» то и дело слышалось: «Да здравствует Дева!». Могло ли это понравится Карлу VII?

С этого проезда по улицам Реймса началось стремительное охлаждение короля к Жанне. Когда он боялся идти в Реймс, он уже говорил ей: «Отдохни, Жанна!». После того как он повторил это несколько раз, она разрыдалась. Теперь он еще больше хотел, чтобы она «отдохнула». А она настаивала на том, чтобы взять Париж.

Париж был занят англичанами с 1416 года. Он давно перестал быть столицей Франции. Парижский парламент (суд) и Парижский университет встали на сторону английской власти. Вернуть Париж – как это много значило бы для Франции! Но посланцы Господа поручили Жанне два дела. О штурме Парижа они ничего не говорили. Она вышла за пределы своей божественной миссии. И потом признавала, что перестала слышать голоса.

Ее выбор вполне понятен. Что ей было делать? Вернуться в деревню? Снова ткать, прясть? И даже видя, что при дворе больше с ней не считаются, она не смогла сказать: «Моя миссия исполнена».