Андрей Романов - История Аквариума. Книга флейтиста Страница 11

В прозрачный стакан наливается какое-то количество кубинского рома «Гавана»28. Скорее всего – немного, грамм 30 – 50, доливается туда же грамм 50 – 70 «Пепси». После этого выпивающий садится на край стула, коленки вперед, выпрямляется в спине и распрямляется в плечах. Сидит ровно.

Теперь потребуется носовой платок, на всякий случай, если пена верхом пойдет. Его необходимо приготовить, разложив на рабочем левом колене.

Левой рукой вы берете стакан всей ладонью, правой рукой закрываете его рабочую плоскость и ничего не боясь, правда в разумных пределах, бьете дном стакана, т.е. фактически правой рукой, себя по правому колену…

И вот тут не терять ни мгновения. Левой рукой быстро подносите стакан ко рту, не отрывая правой руки, и уже только у самых губ освобождаете рабочую грань. Выпиваете залпом весь объем! Ни глотка на донышке!

Как утверждал Майк – это единственно правильный способ достижения малыми средствами максимально задуманного.

Так вот «Машина времени» так же обладала уникальным средством, не делающим никого равнодушным, своим фирменным изделием для преодоления «девятого вала» лени, что накатывает всегда, когда надо что-то придумать от скуки.

Секрет напитка в группу принес их тогдашний аппаратчик Саша. Он, наверно, единственный из них всех, кто по-настоящему владел силой воли, поскольку напипок приходилось настаивать длительное время. И хоть рецепт изделия и не был таким сложным, как теперешние блюда программы «Смак», терпение требовалось отменное.

Если же не соблюсти технологический процесс до конца и «хлопнуть» с приятелями все до срока, то выпиваемое не обладает тем незабываемым эффектом, о котором чуть позже. Сначала его рецепт:

Спирт, настоенный на маленьких острых красных перчиках, прямо со своего деревца, что должно расти у вас в горшке на подоконнике или у приятеля неподалеку, поскольку заправляется продукт только что сорванным плодом. Настаивать две недели! Вы понимаете? Две недели!

Так вот этот напиток вызывал у незнакомых с ним людей состояние полного просветления. И не смотри на меня читатель глазами, полными недоумения, для людей утонченных, с опытом упражнения в напитках всего в несколько лет, и ещё не утерявших обоняния и осязания для познания бесконечности французских коллекционных вин – это испытание было равносильно самосожжению.

Как сейчас помню своё ощущение – я словно птица Феникс. Я подвергся возгоранию, яркому пламени, медленному и жаркому тлению, а затем наступила пустота возвращения к жизни…

И вот тут-то и испытываешь наслаждение или кайф, если хотите. Именно путь обратно к жизни доставляет истинное удовольствие. И чем он медленнее , тем слаще и желаннее начинаешь осязать, вдыхать, смотреть, слышать, любить…Если не задохнешься ранее, но тут нужна техника…

Много с «Машиной времени» мы в тот день «ожидания концерта» успели попробовать этого напитка «возгорающейся птицы»… Только не прост оказался его вкус и не просты оказались люди его принесшие.

Именно с того момента и началась великая дружба между двумя столицами. В городе Таллине встретились ещё ничего о себе не знающие две российские группы. Как две бурных реки встретились мы тогда в Таллине, встретились и потекли себе дальше, каждый сам по себе…

Смешно, но это исторический факт. Встретились, обожглись о край крыла горящей летуньи и понесло всех дальше так, что не остановить по сю пору… Кого Синей птицей, а кого птицей Сирин…

Ну а потом был концерт. Сейчас даже трудно представить, что его не было бы! По всему ему суждено было произойти, и он произошел. Только к этому моменту нас было только трое – Боря, Сева и я.

Особенность выступления любой группы на любой сцене заключается ещё и в настройке звука. Для «Аквариума» в перечисленном составе не было особых проблем в настройке, за исключением Севы.

Его чудо виолончель ещё только готовилась стать электрической и необходимо было как-то её подзвучить, но даже не это было главное. Очень важно было правильно воткнуть шпиль в сцену. Понимаете о чем я говорю?

Это такая острая металлическая штука, что выступает из инструмента и упирается в пол. Если бесшабашно ткнуть ей в сцену и на мгновение забыть о её существовании, то будешь отомщен в самый неподходящий момент!

В мгновения соло, когда, наверно, все девушки зала с замиранием смотрят на тебя и внимают твоим томным звукам, если шпиль выскользнет и виолончель вырвется из рук, оборвав музыкальное повествование в самый неподходящий момент, ты… Короче, Севе необходимо было выйти первым! Так и произошло… А вот дальнейшего не мог ожидать никто!

Мы с Борей находились за кулисами и понимали, что как минимум ещё пару минут нам нечего делать на сцене, тем более, что по предполагаемой схеме Сева, не дожидаясь нас должен был начать вступление сам, а мы по мере развития композиции, а это был опять беспроигрышный «Woodstock», вышли бы на сцену без особого приглашения. Но Сева ещё не успел дойти до своего стула, а зал разразился фантастической овацией.

Такого не было никогда до! И если учесть, что на такой большой, сравнительно с ленинградскими кафе, сцене пришлось играть впервые, а количество публики превзошло все ожидания, то получить с-ног-сшибательный аплодисмент ещё до выступления – было столь неожиданным, и ставило нас на одну ступень не иначе как с пришельцами из космоса.

Кто знает, может Таллин и посещали жители других галактик, но то, что из нашей «галактики» мы оказались первыми, а заодно и желанными – это факт.

Как доиграли «Woodstock» я так и не услышал, потому что зал не переставал издавать этот приветственный фон реактивного самолета вплоть до окончания песни. Все 130 децибел и ни на одну меньше!

После первой песни была вторая, даже была третья и, наверно, четвертая, только это для зрителя не имело никакого значения, ему почему-то все нравилось… Вот вам и «горячие эстонские парни…»!

Трудно объяснить причину этого неожиданного успеха, скорее всего это был сольный выход Севы. Он, видимо, как предтеча современных «pret-a-porte», своим показом мод уложил всю женскую половину зала – стройный юноша с распущеными, очень черными и очень длинными волосами, виолончелью в одной руке и смычком в другой, а всю мужскую часть – своей обстоятельностью, с которой готовил инструмент к работе…

Но не в этом суть, важно другое, – имеет ли группа выход в «четвертое» измерение, откуда можно, не ведая того самим, изменять поле пространства и поле времени, или она просто так …? Если имеет, то тут и говорить не о чем, всё в норме… Об этом не задумываются – это или есть, или нет!

Так что в Таллине «Аквариум» состоялся как группа, которая может намного больше, чем умеет и даже знает… Но Таллин того 1976 года на этом не прекратил демонстрировать свои чудеса.