Фредерик Филипс - Формула успеха Страница 11

Я верю, что многие из людей, занятых в промышленности и чувствующих себя там как дома, находят в работе не только материальную заинтересованность, но и удовольствие и удовлетворение, полученные от совместного достижения цели. Для таких людей остаться не у дел — удар непереносимый. После депрессии тридцатых годов я понял, что мы, промышленники, должны сделать все возможное, чтобы такая беда больше не повторилась.

Через несколько лет моя работа на «Филипсе» приняла новое направление. Я начинал как обычный инженер, но, судя по всему, у меня обнаружилось некоторое коммерческое дарование — чему, впрочем, нечего было удивляться, ведь речь шла о сыне Антона Филипса. Так что меня назначили отвечать за производство новых изделий. Производство на «Филипсе» поначалу делилось на две основные линии — электрические лампы и радиоприемники, но понемногу мы стали осваивать и другую, самую разнообразную продукцию. Скоро ассортимент так расширился, что с первого взгляда было и не понять, каким образом некоторые изделия связаны с первоначальной нашей продукцией, однако почти все они, подобно радиолампам, были, по сути дела, производными от самых первых электроламп. Родство с усилителями и мегафонами для обращения к большим массам народа было очевидным. «Глас гиганта», как мы это называли, раздавался на многих площадях и в скверах далеко за пределами Голландии — к примеру, комбинация микрофонов и необычайно мощных усилителей была установлена на площади Святого Петра в Риме.

Начался выпуск и других новых изделий. Выяснилось к тому же, что для сварки тонких стальных листов особенно подходит постоянный ток. Так что мы занялись сваркой и стали выпускать присадочные прутки для сварочных аппаратов. Кроме того, началось производство коэффициентно-мощностных выравнивающих конденсаторов, которыми регулировалась отдача электрических цепей. Для звукового кино мы прежде изготавливали громкоговорители, усилители и звукосниматели — теперь же перешли к выпуску кинопроекторов. В целом было очень много разных изделий такого рода, некоторые из них с достаточно перспективными возможностями, но все это разнообразие объединялось одним обстоятельством: производились они в сравнительно небольших количествах и не приносили существенного дохода. Кроме того, за ними не следил никто из высшего эшелона руководства. Оттену и его коллеге О. М. Е. Лаупарту, которые занимались общей политикой концерна, во время депрессии хватало забот и с основной продукцией. Так что мы решили, что я возьму под контроль эти новые изделия.

Вскоре я обнаружил, что продвигать их на рынок еще трудней, чем производить. Когда дело касалось электро- и радиоламп, мы были хорошо подготовлены. Имелась команда специалистов по продаже, которые прекрасно знали свое дело, но они были почти бесполезны, когда речь шла о продаже новых изделий и внедрении на враждебно настроенный рынок, где мало или почти ничего не знали о «Филипсе». Наша проблема сводилась к отсутствию соответствующей печатной продукции. Не было нарядно оформленных буклетов, каталогов и прайс-листов — таких, какими мы пользовались при продаже по обычным нашим каналам. Поэтому одним мы заказали новые рекламные материалы, других наняли продавать наши усилители и проекторы, и дело закипело.

Одно из изделий принесло нам поначалу немало хлопот. Это была натриевая лампа, на которую, однако, мой отец и доктор Гиле Холст, руководитель нашей лаборатории, возлагали большие надежды. Такие лампы особенно пригодны для уличного освещения. Этот проект также попал в мое ведение. Проезжая сегодня мимо рядов натриевых уличных фонарей, вы не можете не признать, что отец и доктор Холст были правы.

Натриевая лампа — газоразрядная, подобно лампе ртутной — явилась результатом наших собственных разработок. Но, как ни странно, наши старые, закоснелые специалисты-ламповщики в отличие от Холста отнеслись к ней с известным скепсисом. Так что дорога к успеху оказалась тернистой, хотя научное обоснование преимуществ, предоставляемых ею, было достаточно весомым. Свет, испускаемый такой лампой, бывает только одного цвета, желтого, к которому человеческий глаз восприимчив особо. Если осветить улицу желтым светом, обзор уличного движения значительно упрощается, даже если натриевые лампы меньшей мощности, чем обычные электрические.

На практике вывести натриевые лампы на улицы оказалось весьма сложно, и большую помощь в этом нам оказал профессор Кес Гелиссен, директор электростанции провинции Лимбург, человек с незаурядным даром предвидения. Мой отец согласился с его предложением провести широкомасштабные испытания. «Филипс» бесплатно предоставил лампы и крепежные детали, а электростанция — ток, провод и столбы. И вот в 1932 году в Лимбурге появилась первая улица, освещенная суперсовременными лампами. Лучшей рекламы и придумать было нельзя. Возможные покупатели сами видели преимущества натриевого освещения.

Заказы посыпались один за другим, поначалу — из-за рубежа. В Британии на шоссе Перли-уэй поблизости от аэропорта Кройдон зажглись наши лампы. Очень эффектный заказ был также сделан на освещение туннеля Антверпен — Шельдт в Бельгии, где их установили в количестве не менее 1100 штук. Открытие туннеля в ноябре 1933 года было важным общенациональным событием. Общественный энтузиазм достиг такого накала, что толпы стали разгуливать по туннелю еще до церемонии открытия. Как представитель «Филипса», я оказался в той части официальной делегации, которая так и не смогла вернуться через туннель, потому что его заполнила восторженная публика. Так что нам пришлось воспользоваться паромом!

Свет наши лампы давали, это точно, но срок их действия оставлял желать лучшего. Приходилось так часто заменять лампы, вышедшие из строя, что в Эйндховене только для этой цели был создан специальный отдел. Однако мы делали выводы из своих ошибок, и качество ламп улучшалось с поразительной быстротой. К тому же упростился поначалу весьма сложный производственный процесс.

Мой отец всегда принимал близко к сердцу все, связанное с «новой лампой». Он считал, что все дороги страны должны быть освещены именно этим современным способом, поэтому наш штатный юрист, у которого были хорошие связи в министерстве общественных работ, получил указание начать по этому вопросу переговоры. Однако бурлящая в отце предприимчивость имела и свои недостатки. В какой-то момент в работу по внедрению натриевых ламп оказалась вдруг вовлечена масса народу. Над этим трудились лаборатория, экспериментальный завод, отдел сбыта. Одни люди держали связь с министерством общественных работ. Другие изучали крепеж деталей и покрытие дорог. И мой отец время от времени поручал одну и ту же проблему разным специалистам, в результате чего зрело непонимание и вспыхивали конфликты. В конце концов он был вынужден признать, что так продолжаться не может, и попросил меня скоординировать всю работу.