Михаил Водопьянов - Небо начинается с земли. Страницы жизни Страница 11

Только я начал просить Гошу отдать мне его творение, как послышались тревожные возгласы. От аэродрома к вагонам бежали люди, крича и указывая вверх. Взглянул и я на небо и оторопел…

Когда же пришел в себя, заорал что есть мочи:

– Самолеты! Белые! Сейчас будут бомбить аэродром! Давай крути мотор!..

Гоша схватил заводную ручку, а я быстро сел за руль. К счастью, мотор завелся с первого оборота. Мой новый знакомый не растерялся, юркнул на сиденье рядом с шофером, и мы помчались вдоль эшелона в поле. Отъехали верст пять и, свернув в кукурузу, остановились.

Отсюда нам хорошо были видны самолеты с бело-красно-синими опознавательными знаками на крыльях. Они кружились над нашим аэродромом. То и дело на летном поле поднимались столбы черного дыма. Оттуда доносились глухие взрывы. С земли нападавшим дробной скороговоркой отвечали пулеметы и пушки.

– И чего беляки радуются? – сказал Гоша. – Бомбят пустые початки и один неисправный «сопвич». Как им заграничных бомб не жалко?.. И наши зря палят. Разве в них попадешь?

– За милую душу!.. Вон, смотри! Кажется, подстрелили!

Один из трех самолетов, пикировавших на аэродром, выпуская длинные пулеметные очереди, вдруг затих и стал поспешно, неуклюже, как-то боком, снижаться. Он прошел над нашими головами.

– Гляди, – крикнул Гоша, – спускаются на поле, дьяволы! Ищут ровное место, чтобы сесть!

– Там за кукурузой подходящее поле, – вспомнил я.

– Надо бы задержать их, – всполошился Гоша, – да беда, оружия нет!

– Как – нет? – возмутился я. – Заряженный карабин всегда возим в багажнике. Вот он! Заводи машину, едем вдогонку!

– Подожди, – остановил меня Гоша. – Давай сообразим сперва. Конечно, они побегут прятаться в кукурузу. Где им лучше схорониться?.. Дорога уходит вправо, значит, нам – вон туда, по жнивью, наперерез им!..

Сжатое поле было шагах в двадцати от нас. Машина легко шла по жнивью.

– Стой… – вдруг прошептал Гоша. – Видишь, вон они!.. Побежали навстречу! Да жмись к кукурузе. Не так будем заметны…

Пробежав немного, Гоша дал выстрел чуть повыше головы человека и властно скомандовал:

– Ни с места! Бросай оружие! Вы окружены!

Видимо, пуля просвистела вблизи белых летчиков, и им это те очень понравилось. Они подняли руки, и пистолеты их полетели в сторону. Я бросился за трофейным оружием, а Гоша, пощелкивая затвором, спокойно стал поджидать пленных.

И вот перед нами предстали два деникинских офицера – лётчик и наблюдатель, оба с золотыми погонами на новеньких желтых кожаных куртках.

Увидя Гошу, один из них опустил руку и удивленно вскрикнул:

– Как ты попал сюда, Басов?

– Поднять руки, господин подполковник, – приказал Гоша, – ни с места!

– Неужели ты будешь стрелять в меня, твоего инструктора Бабакина, который учил тебя летать?

– Обязательно буду, ваше благородие!

Я без особого труда нашел два браунинга с блестящими никелированными «щеками» рукоятки. Один пистолет сунул в карман, а другим, спустив предохранитель, нацелился на «живые трофеи».

– Верст шесть до эшелона. Сколько же они будут плестись туда? А мне машину подавать давно пора, – забеспокоился я, – наши уже вернулись.

– А мы повезем их в автомобиле, как министров, – сказал, улыбаясь, Гоша. – Веревка у тебя, конечно, есть!

Мы накрепко связали руки пленным и толкнули их на заднее сиденье. Обернувшись с пистолетом в руке, Гоша предупредил:

– В случае чего, буду стрелять без предупреждения!

Я лихо подкатил к поезду, и машина, заскрежетав тормозами, остановилась недалеко от штабного вагона. Около него стоял мой командир и разговаривал с Иваном Павловым.

– Где тебя дьявол носил так долго! – набросился командир. Но сразу смягчив голос, тихим, строгим тоном добавил: – Что сообразил угнать машину подальше, это хорошо. Здесь ее при бомбежке могло изуродовать.

– Разрешите доложить, товарищ командир!

– Некогда тебя слушать. Поедем искать подбитый самолет!

– А мы уже его разыскали… И летчиков под конвоем сюда доставили!

– Как – под конвоем? И кто это «мы»? Не понимаю!

– Я и новоприбывший моторист Басов.

– Да ты же и винтовку в руках не держал!

– Зато Басов хорошо стреляет.

– Ну молодцы! Давайте сюда пленных! – засмеялся Павлов.

Гоша, козырнув, доложил:

– Пленных – летчика-белогвардейца подполковника Бабакина и неизвестного летчика-наблюдателя – доставил моторист Басов.

– Благодарю обоих за отличную службу! – громко отчеканил Павлов. – И, повернувшись к Гоше, сказал: – Мне все некогда было с тобой переговорить, а выходит, есть о чем побеседовать… Ну, закуривай! – И он протянул свой портсигар, щелкнув им, что было у него знаком особого расположения.

…Пока «павловцы» находились вместе с нашим дивизионом, Гоша без устали рисовал портреты моих товарищей по службе. Все летчики, мотористы, красноармейцы послали домой свои изображения у крылатой машины.

Вскоре истребительный отряд Ивана Ульяновича Павлова улетел с нашего аэродрома. Мы тоже переехали на новое место, и я потерял след Гоши. Мы вновь с ним встретились спустя много лет в Москве.

Басов так и не стал летчиком, а художник вышел из него знаменитый.

Леша военлет

Алексея Силова прислали в авиационный отряд, когда мы стояли вблизи Екатеринбурга, как называли тогда нынешний Свердловск. Время было тревожное. На Урал наступали банды белого адмирала Колчака.

Новичок с маленькой корзинкой в руке молодцевато прошагал через зеленое летное поле и остановился перед палаткой, в которой помещался штаб. Носовым платком он смахнул пыль с ярко начищенных хромовых сапог, подтянул ремень на новенькой кожаной тужурке и поправил летный шлем.

Мы возились в это время у моторов и, перепачканные с головы до ног машинным маслом, с любопытством и даже с какой-то неприязнью смотрели на щеголеватое пополнение.

Через полчаса прибывший вышел из штаба. Вид у него был уже совсем не такой лихой. Он постоял минутку-другую, сплюнул, махнул рукой и ленивой походкой направился к нам, мотористам.

Вот что произошло в штабе.

– Красный военлет Алексей Силов прибыл в ваше распоряжение! – щелкнув каблуками, громко отрапортовал новенький.

«Нашего полку прибыло!» – подумал командир отряда, с удовольствием рассматривая нового военлета. Он встал из-за стола, шагнул навстречу Силону и долго тряс ему руку.

Стоило только взглянуть на Силова, чтобы сразу понять, что он не из бывших царских офицеров. Невысокого роста, коренастый, с льняным чубом и обильно усыпанным веснушками круглым добродушным лицом, он совсем не походил на вчерашнего поручика или штабс-капитана.