Иоанн Кронштадтский - Дневник. Том I. 1856-1858. Книга 2. Духовные опыты. Наблюдения. Советы Страница 11

Аще токмо прикоснуся ризе Его, спасена буду (Мф. 9, 21). Слово кровоточивой. То же бывает и с нами. Только мы прикоснемся сердечною верою к облачениям Господа — к Его истине, правде и милости — и сейчас спасаемся: сейчас течение страстных помыслов прекращается и настает мир, тишина, радость о Дусе Святе (Рим. 14, 17). А мы! О, сколь мы неблагодарны и слепы, каменносердечны! Пьем от Его источников спасения — и вскоре забываем, что даром черпаем от Него живую воду, даже отвергаем сердцем действительность того, что от Него получаем мы воду живу, как будто другой кто может, кроме Его, дать нам ее. Господи Сил! С нами буди [33] и не оставляй нас за наше вероломство. Без Тебя нас постигают скорби сердца, в которых нет нам иного Помощника, разве Тебе' [34].

Чего ищут сочинители, труженики истины, добра и красоты? Мира, услаждения сердечного — и получают искомое. А все это от Господа: Его можно различно находить.

Храм Божий есте, и Дух Божий живет в вас (1 Кор. 3, 16). В тебе истинно живет Дух Божий. Каждый раз, когда ты вкушаешь мир и радость небесную в душе, в тебе Дух Божий. Когда оставляет тебя мир и настает беспокойство, мучит страх, теснота, тоска, тогда в тебе нет Духа Божия; значит, тогда ты оскорбил Его, отогнал недобрым расположением души своей. Тогда припадай со слезами ко Господу и проси у Него со всею сердечною теплотою <?> очищения грехов своих: когда подано будет прощение, тогда вселится опять в тебя Дух Святой и очистит тебя.

Мне прилеплятися Богу благо (Пс. 72, 28). От одной искренней, доброй мысли о Нем мне бывает благо; а когда я соединяюсь с Его Тайнами живою верою и действительным <?> принятием, тогда я преисполняюсь жизнию: я мирен без меры, весел тоже, словом, небесноблажен.

Главное в человеке — невидимая душа. Если это невидимое начало согласно по состоянию своих духовных сил с Первым, Верховным Началом, от Которого проистекает жизнь и блаженство, тогда и этому невидимому, ничтожному началу нашему, то есть душе, бывает хорошо: она чувствует мир и согласие своих сил и оттого блаженствует; но если же не согласно по превратному направлению своих сил — тогда ему бывает худо, тяжело, оно чувствует раздирающую все существо борьбу каких–то разнородных сил, противящихся друг другу, и больше всего — преобладание какой–то мертвящей, злой, посторонней силы.

Пречудные дела совершают во мне Святые Тайны Тела и Крови. До причащения сегодня я был мертв душою, то есть страдал наповал: то маловерие или неверие терзало мое сердце — и и груди был какой–то разрушающий огонь, в сердце — страх, тяжесть, теснота; телом я был совершенно немощный, изнуренный. Что же сделалось со мною после принятия Святых Таин с верою непостыдною? В душе мгновенно появились бодрость, мир, радость восторженная, умиление. Какие резкие противоположности! Жизнодавче, слава Тебе, слава животворящим Твоим Тайнам. У Тебе источник живота [35], от Тебя этот преизбыток жизни, чувствуемый после причастия. Это утешает меня и утверждает во мне надежду на будущие, бесконечные блага небесные: ведь эти духовные блага, ощущаемые в душе после причастия, суть начаток вечных благ, предвкушение их; это Царствие Божие внутрь меня есть залог будущего Царствия, блаженной жизни будущего века. Буди! Буди! Надеюсь, Господи, что ими же веси судьбами спасеши меня, недостойного раба Своего. Ужели начатки Своего блаженного в нас Царства Ты показываешь мне для того только, чтобы воспламенить мое желание и вечно томить его напрасным ожиданием предвкушаемых сердцем благ без надежды обладать ими когда–либо? Нет, Человеколюбец, пострадавший за нас! Верю, что сего не будет и враг мой, с неотступною злобою преследующий меня, не посмеется о рабе Твоем. Аминь. — 11 апреля. Накануне Пасхи.

Знает вселукавый бес, что в вере нашей заключается величайшее утешение для души, пораженной скорбию греховною, и потому всячески старается клеветать на Истину, подрывая неподрываемую ее достоверность, потемняя разум и охлаждая сердце читающего или слушающего.

В душу мою, паче снега убеленную Телом и Кровию Агнца, всячески старается влить яд свой змий–губитель, и потому после причастия нужно быть многоочитым Херувимом, чтобы отовсюду назирать за нападением врагов.

Близ Господь всем призывающим Его, призывающим Его во истине… (Пс. 144, 18.) Милостиво нисходит Он к вздохам души, сердечно ищущей очищения греха у подножия престола Его.

Приближение по степеням чинов к первому началу земному, то есть к царю, должно быть символом и мерилом восхождения к Первоначалу всего, то есть к Богу. Иначе: отличаемые чинами и приближающиеся по ним к царской славе должны в то же время измерять свою близость или отдаление от Царя Небесного и, заметивши свою от Него отдаленность, полагать восхождение в сердце своем. Близость подданного к царю земному без близости к Царю Небесному для него малополезна и для царя неблагонадежна.

Для чего на земле мы все живем под началом и из–под него не выходим? Для того, чтобы нам приучиться возвышаться мыслию к Первому Началу всего, для того, чтобы мы всегда ясно видели свою ограниченность, свое ничтожество, чтобы не зазнавались, а смирялись. Горе человеку тому, который не знает над собою начала. Делая своим началом себя самого, он поставляет над собою началом свои страсти, которые ввергают его во все беды.

Слава силе Креста Твоего, Господи, и Твоему Божественному вездеприсутствию! Я прогнал знамением крестным, живою верою прилепивши к Тебе мысль мою, при спасительном знамении, врага бесплотного, который изволил пожаловать ко мне в сердце по пробуждении и стал давить его тяжестию, смущением и тоскою. — 13 апреля.

Запинание при выговорах молитв или отпустов — его дело. В долгу я ему остался за это: вот и он пришел ко мне как неумолимый заимодавец: «Ты — мой, — говорит, — я тебя мучу».

Хорошо нам от общения с Господом здесь, на земле. Как же хорошо с Ним там — за пределами этой жизни?

Небесная Правда недремлемо, строго карает меня за грехи сомнения и малодушия, равно как и за другие, а Владычица Богородица на глас мой верный является Недремлемой Пребыстрой Заступницей, извлекая из груди моей стрелы гнева небесного. Слава Тебе, Владычице! — Научи Ты меня быть верным исполнителем заповедей Сына и Бога Твоего и Бога нашего.

Если бы истины веры в чем–либо оказались бы неверными, то злейший враг истины — диавол — не замедлил бы воспользоваться этим к испровержению веры. Иногда из–за одного двусмысленного слова Писания он усиливается оклеветать все Писание.