Хокусай. Манга, серии, гравюры - Ольга Николаевна Солодовникова Страница 11

или через мост. При этом все предметы, все линии в этих листах соотнесены с формой Фудзи. Гора то парит в небе подобно гигантской птице, то еле виднеется на далеком горизонте, то повторяется в линиях рыбачьих снастей. Она не только организует композицию гравюр, но постоянно присутствует здесь как идеал, как некая мера всех вещей, единственно совершенная среди хаоса и бесконечного разнообразия форм природы и человеческих творений. Фудзияма выступает в этой серии не просто как деталь ландшафта, а как образ родины, как символ Японии. Но только в двух гравюрах она становится основным самостоятельным персонажем. И одна из них – это «Красная Фудзи» (официальное название «Южный ветер, ясный день», или «Победный ветер, ясный день». 1831). Почему же название «Красная Фудзи»? Дело в том, что в конце лета или в самом начале осени, когда небо чисто и ветер дует с юга, именно в этот короткий промежуток времени на рассвете можно увидеть Фудзи, покрытую лучами восходящего солнца и окрашенную в багровые цвета. Это очень редкое явление. И Хокусай запечатлел как раз такое ее состояние. Этот переходный миг между ночью и днем, сменой сезонов, сном и явью, искусно схваченный Хокусаем, делает «Красную Фудзи» такой притягательной. Гора здесь – главный герой. Она занимает всю плоскость листа. На фоне сверкающего синего простора, чуть светлеющего к горизонту, красным заревом пламенеет гора, особенно совершенная в кристальной ясности и чистоте своего силуэта. Хокусай, словно художник-импрессионист, очень точно уловил какое-то одно из многочисленных мгновений в жизни Фудзи. Цвет горы, цвет неба, цвет облаков – все это передача только одного кратковременного движения природы, когда утро еще только занимается. Ощущение хрупкой предутренней тишины передают и колорит гравюры в целом, и композиционное решение облаков, и форма Фудзи. Фудзи ни с чем не сопоставима и потому вначале кажется небольшой и как бы соразмерной зрителю, доступной его разуму, логике и чувству. Но постепенно прямая и близкая точка зрения меняется: зритель переводит взгляд вниз и вдаль и неожиданно осознает безбрежность неба, уходящего к подножию горы. Если внимательно посмотреть вниз, в левый угол, где зеленая рябь и маленькие точки, окажется, что это вершины крон деревьев. Это зелень на склонах Фудзи, высокий хвойный лес. Только тогда становится понятен ее масштаб, гора как бы вырастает на наших глазах, становится, как мир, огромной, величественной. Такому восприятию Фудзи способствует и выбранный Хокусаем ракурс изображения. Он показал ее не с высокой, а с низкой точки зрения, с позиции путника, как бы преодолевающего взглядом ее высоту.

В верхней части горы видны белые полосы. Это уже начало осени, поэтому вершина Фудзи местами покрыта снегом. Редкие облака и постепенный переход от синего к бледно-голубому (яп. «бокаси») – еще одна особенность всей серии. Именно в это время, в 20-е г. XIX в., Хокусай использует прусскую голубую, или берлинскую, лазурь, которую так и называли – «берлинский индиго». Этот пигмент был завезен в Японию голландскими купцами и стал чрезвычайно популярным среди художников. В технике «бокаси» синий цвет выкладывается на доске таким образом, что можно создавать тонкие переходы его оттенков.

Гора Фудзи может так выглядеть еще после тайфуна. Не случайно японцы говорят, что после тайфуна будет хорошая погода. Тогда можно себе представить, что накануне гремел гром, бушевала гроза, был шторм, и наутро, на рассвете, гора открылась в своем великолепии, и восходящее солнце озарило ее склоны своими лучами.

Вторая известная на весь мир гравюра этой серии – «Большая волна в Канагаве». Этот первый лист серии размером 38×25 см был настолько популярным, что отпечатки с него делали до тех пор, пока деревянные пластины, с которых они производились, не начали изнашиваться. Предположительно, с оригинальных досок Хокусая было отпечатано около пяти тысяч копий.

На гравюре изображена волна, которая высоко вздымается в небо, ей вторят очертания плывущих облаков. Волна, разлетаясь пеной брызг, «выпустила» свои ужасающие когти и готова поглотить маленькие лодочки, отчаянно сопротивляющиеся стихии. На фоне драматических событий виднеется Фудзи. Большая волна, если мысленно продолжить ее силуэт справа, оказывается чрезвычайно похожа по абрису на гору Фудзи. На переднем плане другая волна, поменьше, также повторяет собой очертания горы. При этом сопоставляются вечная твердь горы и лишь краткий миг живущая зыбкая стихия воды.

Эта волна – не просто плод воображения Хокусая. Современная наука доказала, что подобные волны существуют на самом деле. Многие думают, что гравюра изображает прибрежную волну, возникшую в результате сильного подводного землетрясения, то есть цунами. Но это не цунами. Цунами возникает из-за сейсмических событий обычно на большой глубине, в таком случае волна должна быть с очень длинным гребнем. А здесь совершенно иная форма. Хокусай изобразил гигантскую волну, опрокидывающуюся. Такие громадные волны возникают в том случае, когда множество обычных волн накладываются друг на друга, гребень взгромождается на гребень, и в результате образуется гигантская одиночная волна. То есть Хокусай изобразил реально существующий вид опасных волн. Но остается загадкой: откуда престарелому художнику явился этот образ? Вымысел или воспоминание?

Вместе с ростом популярности гравюры Хокусая множились и различные версии ее интерпретации. Наиболее очевидная из них – многие люди воспринимают «Большую волну» как изображение противостояния человека и ужасающих природных сил. С этого ракурса считается, что рыбаки на ксилографии плывут навстречу верной гибели и автор запечатлел несчастных за мгновение до того, как их суденышки разлетятся в щепки. В более широкой трактовке рыбаки выступают символом всего человечества в целом.

Но существуют и прямо противоположные точки зрения. Хокусай был жителем Эдо – города, где никто не мог пренебрежительно относиться к внушающим ужас природным силам. Люди жили в условиях постоянной угрозы землетрясений, наводнений, пожаров и даже извержения вулкана из-за близости горы Фудзи. Поэтому это произведение изображает не столько противостояние человека и природы, сколько принадлежность человека миру природы. «Хокусай показывает нам нашу связь с миром», – говорит Тимоти Кларк. В японском искусстве движение в картине идет справа налево. Соответственно, рыбачьи лодки являют собой активное начало, они двигаются и внедряются в волну, в податливое аморфное начало, а некоторые уже прошли ее насквозь. Несмотря на асимметрию, композиция являет собой гармоническую картину вселенной. Вода – один из основных космогонических принципов – представляет ее изменчивое, текучее начало. Другой принцип – земля – представлен горой Фудзи на заднем плане. Это символ постоянства и незыблемости. Хокусай здесь воспроизводит схему универсальной картины мира как сочетание «гор и вод». Картинка является визуальной репрезентацией буддийской картины мира – мира как колеса дхармы, вечно изменчивой подвижной стихии. Человек в такой