Юджин Ли-Гамильтон - Воображенные сонеты (сборник) Страница 11

О Леоноре де Гевара нам известно лишь то, что она была дочерью Пьетро де Гевара, маркиза Васто, и Изотты Гевара де Бо, княгини Альтамуры.

29. Александр VI – Чезаре Борджиа (1497 г.)

Как чаша из муранского стекла

Немедля лопнет, встретившись с отравой,

Так мир, куда ты стек горючей лавой,

Взорвался, раскаленный добела!

Отцом зовешь меня… Исчадье зла,

Ты – Кербера потомок одноглавый!

Пусть пасть твоя с ухмылкою кровавой

Сожрет меня, как брата сожрала!

Щенки, я злато тратил, не считая,

И вас растил для царских диадем,

Пока вы грызлись, будто волчья стая.

Скажи, Господь, за что мне сей ярем:

Согнуться, слезы горькие глотая,

Над сыном, что недвижен, глух и нем?

Александр VI (Родриго-Лансоль Борджиа, 1431–1503) – папа римский с 1492 г. Время его управления являет нам картину произвола, вероломства и безнравственности. Даже официальная история католической церкви характеризует его как «самую мрачную фигуру папства», а его понтификат назван «несчастьем для церкви».

Чезаре Борджиа (1475–1507) – внебрачный сын Александра VI (тогда еще кардинала) и Ваноццы де Каттани. Предназначенный отцом к духовной карьере, Чезаре рано получил архиепископство валенсийское и шапку кардинала. Однако в нем зародилась зависть к успехам старшего брата Джованни (1474–1497), папского полковника, гонфалоньера церкви, герцога Гандийского. 14 июня 1497 г. тело Джованни было вынуто из Тибра, пронзенное девятью ударами шпаги. Сразу же распространились слухи о том, что убийство совершил Чезаре Борджиа. Подавленный преступной дерзостью своего сына, папа был бессилен с ним бороться, а еще менее наказать его. К концу жизни Чезаре был герцогом валансским и романьольским, принцем Андрии и Венафра, графом дийосским, правителем Пьомбино, Камерино и Урбино, гонфалоньером и генерал-капитаном Святой церкви.

Муранское, или венецианское, стекло получило свое название от острова Мурано в Венецианской лагуне, где с 1291 г. селили мастеров-стеклодувов, которым под страхом смерти для них и членов их семей запрещалось покидать остров. Муранская посуда славилась по всей Европе; считалось, что она предохраняет от опьянения и имеет свойство обнаруживать яд, подмешанный к питью. Ли-Гамильтон, вероятно, имел в виду чаши из пористого стекла, изготовленные в технике «пулегозо», которая основана на образовании пузырьков воздуха внутри раскаленного стекла при погружении его в воду и немедленном возвращении в печь.

Кербер (Цербер) – чудовищный пес, порождение Эхидны, охранявший выход из Аида. Гесиод наградил его пятьюдесятью головами, но в классическом искусстве и литературе у него их только три. Образ Кербера в средние века был весьма популярен.

30. Рабби Ниссим – Богу потопов (1497 г.)

Во дни, когда Земля была юна,

Ты, Боже, поразил людское стадо:

Упали с неба струи водопада,

Был солнца зрак бледнее, чем луна;

И шли ко дну вожди и племена —

Желудкам рыбьим пища и услада,

Покуда трупоедов мириады

Телами не насытились сполна.

Растленный Рим – пороков гнездовище,

Так отчего Ты мешкаешь, Господь?

Преобрати блудницу в пепелище!

Приди, чтоб грехотворцев прополоть!

Пусть океанским рыбам будет пищей

Утопленников слизистая плоть.

Нам не удалось идентифицировать раввина Нисима, жившего в Европе XV в. Разыскания в литературе позволяют назвать две предположительные кандидатуры:

Ниссим бен Реувен Геронди (Раббену Ниссим, ок. 1310 – ок. 1375) – один из самых авторитетных испанских комментаторов Талмуда.

Ниссим бен Моше (XIV в.) – философ и экзегет, известный своими комментариями к Торе, живший в Марселе. 1497 г., которым датирован сонет, вошел в еврейскую историю как год изгнания из Португалии всех евреев, отказавшихся от крещения. Неясно, имеет ли этот факт отношению к сонету.

31. Лодовико Сфорца – Беатриче Д’Эсте (1498 г.)

Любимая, кружится голова

И сердце разрывается в тревоге;

С утра черным-черно в моем чертоге,

Рассветная иссякла синева.

Мне слышатся неясные слова,

По лестнице топочут чьи-то ноги;

И знаю я, что встанет на пороге

Сейчас гонец и скажет: ты мертва.

Холодный ветер горечью пропах,

Под палою листвой земля сырая

Стенает, словно призраки впотьмах;

Возможно ли, что слезы утирая,

Природа твой оплакивает прах,

Пока душа летит к воротам рая?

Лодовико Мария Сфорца (1452–1508) – миланский герцог с 1494 г., вошедший в историю под прозвищем Моро. По одной версии, это прозвище происходит от итал. il moro «мавр» и было дано ему из-за смуглой кожи и черных волос, по другой – оно образовано от лат. morus «шелковица», которая считалась символом благоразумия и добродетели. Умелый дипломат, Моро установил добрые отношения и тесные связи с правителем Флоренции Лоренцо Медичи, королем Неаполя Фердинандом I, папой римским Александром VI. После смерти Лоренцо он оказался самым влиятельным государственным деятелем Италии. Покровительством герцога пользовались такие выдающиеся представители итальянского Ренессанса как Леонардо да Винчи, Донато Браманте, Лука Пачоли. Миланский при нем двор стал самым блестящим не только в Италии, но и в Европе.

В январе 1491 г. Моро женился на дочери герцога Феррары красавице Беатриче Д’Эсте, герцогине де Бари (1475–1497), брак с которой был необычайно гармоничным, несмотря на многочисленных любовниц Моро. Два их сына впоследствии также стали миланскими герцогами. 2 января 1497 г. Беатриче скончалась от родов в возрасте 22 лет. Моро был в отчаянии – он считал, что вместе с женой его навсегда покинула удача. Так оно и оказалось. Французский король Людовик XII в 1499 г. захватил Милан. Моро пытался вернуть себе власть с помощью немецких и швейцарских наемников, но в апреле 1500 г. потерпел поражение в битве под Новаррой, был выдан наемниками французам и увезен во Францию, где умер в заключении в замке Лош. Похоронен рядом с Беатриче в монастыре Чертоза. Отметим, что автор ошибся на год в датировке сонета.

32. Савонарола – своей участи (1498 г.)

Мне снилось: я по воле аквилона

Дрейфую на безвесельном плоту,

Подобно арбалетному болту,

Несущемуся к водам Флегетона.

Не мог сдержать я горестного стона,

Беспомощно взирая в темноту;

Тут мой кораблик пересек черту

И в жадный пламень угодил с разгона.

Флоренция, предсказанное снами

Сбылось: к сплетенью огненных колец

Я ныне наяву гоним волнами.

Не рано ли, небесный мой Отец,

Мне суждены прожорливое пламя