Дмитрий Колокольцов - Экспедиция в Хиву в 1873 году. От Джизака до Хивы. Походный дневник полковника Колокольцова Страница 11

Лёжа на кошме, разостланной на поверхности глубочайшего песку, мы с бароном Каульбарсом предаёмся кейфу; но невыразимая [32] жара и духота одолевают до последней крайности. Меня сильно разбирает зависть и досада, что я не могу приспособиться и переносить все лишения трудного похода также бодро, как барон Каульбарс. Хлеба мы не имеем уже около двух месяцев; сухари, которыми мы питаемся, конечно, из хлеба, но, всё-таки, это далеко не то, что хлеб. Правда, наши люди и солдаты достают у сопровождающих нас туземцев какия-то лепёшки: это ни что иное, как блин, имеющий четверти полторы в диаметре, приготовленный иной раз на сале, а большею частью на воде; поверхность его как бы вся в узорах от сальных пятен и прилипшего песку, а когда лепёшки эти зачерствеют, то они также удобосъедомы, как и всякая подошва. Несмотря на всё моё желание, я не мог проглотить куска этого местного продукта; барон же Каульбарс ест эти лепёшки с наслаждением.

У колодцев хотя, по-прежнему, много солдат, но уже не страждущих и жаждущих, а занятых выкачиванием воды и наливанием её в понтоны. Унылость и изнурение исчезли с лица всех. Сегодня, вечером, по всему биваку слышны были песни солдат, видно было, как они в палатках принялись за свои обычные хозяйственные занятия; кто чинил рубашку, кто сапоги, а кто прочищал ружьё от пыли и нанесённого песку. Когда жар немного спал, у ставки командующего войсками играла музыка 3-го стрелкового батальона; это чрезвычайно рассеивало офицеров и подбодряло солдат, которые устроили нечто в роде гулянья на музыке.

Вечером же приведены были с одного дальнего колодца два оконенных всадника, хорошо вооружённых. Они были приняты за хивинцев или туркмен, но потом оказалось, что это передовые люди каравана с ячменём, высланного бухарским эмиром командующему войсками. Мы все были чрезчычайно рады, не столько ячменю, сколько верблюдам; потому что, если бы от нас зависело, то, в этом случае, мы бы поступили как Осип в «Ревизоре», который, принимая подарки от купцов, не упускал брать и верёвочку, говоря, что в дороге и верёвочка пригодится; а нам-то как могли бы пригодиться верблюды для перехода к Аму-дарье!

6-е мая. Алты-кудук

Сегодня четвёртый день, как отряд генерала Бардовского выступил отсюда на Адам-крылган. В эти дни состояние оставшихся здесь войск значительно изменилось к лучшему: вернулась прежняя весёлость и уверенность в каждом человеке, и все ждали с нетерпением возвращения товарищей с [33] Адам-крылгана, чтобы скорее направиться к столь давно желанной великой реке Средней Азии. Тут же пришло и утшительное известие от генерала Бардовского о том, что кроме потери от изнурения одной артилерийской, двух казачьих лошадей и нескольких верблюдов, отряд его дошёл благополучно до Адам-крылгана; сапёры отрыли там ещё не малое число колодцев, люди, повидимому, поправляются, и все лошади и верблюды совершенно напоены. Всех колодцев на Адам-крылгане полагают вырыть около 60, так что воды будет вполне достаточно для тех частей войск и транспортов, которые должны будут прибыть вслед за нами из Хал-ата.

Между прочим, генерал-майор Бардовский уведомлял, что прибытия на Адам-крылган транспорта с провиантом он ожидает сегодня, к вечеру, а завтра 7-го числа, полагает принять его, и вечером выступить к нам на присоединение. Это несказанно обрадовало всех нас потому, что мы наверное рассчитывали, 8-го числа, в ночь, двинуться со всеми силами к Аму-дарье.

Вследствие этих предположений, командующий войсками признал необходимым командировать подполковника барона Аминова, с полусотнею казаков от сборной сотни, под начальством корнета Буренстама, по направлению к Аму-дарье, для разведывания предстоявшего нам пути и сделания лёгкой рекогносцировки местности. Барон Аминов выступил сегодня, в пять часов утра, и верстах в семи от нашего бивака, боковыми патрулями его встречен первоначально один туркмен, потом ещё несколько и, наконец, из-за бархана показалась кучка человек в пятьдесят.

Барон Аминов поручил тотчас же некольким казакам захватить живьём, хотя бы одного туркмена; казаки бросились в догонку за неприятельскими всадниками. Корнет Буренстам, имея под собой хорошую лошадь, первым наскакал на туркмена и нанёс ему удар саблей, который тот, впрочем, успел отпарировать, и во весь опор помчался на своём борзом аргамаке, преследуя его, корнет Буренстам выстрелить по нём три раза из револьвера, но неудачно. Скакавший в это время, на перерз туркмену казак, хотел его остановить, но получил лёгкий удар шашкою, что, однако, ещё более подзадорило казака, который всё с большею настойчивостью стал задерживать своего противника. Не надеясь спастись бегством, туркмен выстрелил из ружья в бок казаку, но пуля только скользнула по коже, сделав одну царапину; в свою очередь и казак, раздражённый упорством [34] туркмена, и видя, что захватить его живым ему не удастся пустил в него свой заряд и положил туркмена на месте. …

Во время этого же преследования шайки, один урядник так лихо наскакал на туркмена, что, не дав ему опомниться, мигом выхватил у него ружьё из рук. Остальные казаки, в свою очередь, гнались за туркменами, но не могли их настигнуть, так как казачьи лошади, изнурённые походом и лишениями, далеко уступали в быстроте свежим туркменским аргамакам; притом же, барону Аминову было приказано не увлекаться преследованием и не удаляться от лагеря.

После этого маленького эпизода, рассказы о котором несколько рассеяли нашу монотонную бивачную жизнь, остальной день прошёл совершенно спокойно. Ложась спать, мы утешали себя надеждою, что, с небольшим через сутки, к нам вернётся отряд Бардовского и мы, наконец, распрощаемся с Алты-кудуком.

7-е мая. Алты-кудук

Вчерашняя ночь служила некоторым отдохновением после дневных страданий от страшной духоты и 45° зноя….

С раннего утра начинается жизнь в лагере. Солдатики наши уже забыли о перенесённых ими муках, и идут на работы весело и бодро: в их групах слышится бойкий говор и хохот, перемешанный иногда с тихою русскою песнею, которая как-то особенно многозначительно звучит в этой мёртвой средне-азиятской глуши. Утренняя прохлада, если только можно назвать прохладою одну духоту без убийственного действия солнечных лучей, продолжается недолго; в песчаной пустыне солнце не медлит вступать во все свои права, чтобы расслабляющим образом действовать на организм человека. Но, не смотря на изнурительный жар, работы идут безостановочно; я называю работами продолжение выкачивания воды из колодцев и наливания её в понтоны.

В течение сегодняшнего числа, получено было с нарочным донесение генерала Бардовского, которое немного смутило нас и заставило опасаться, что его отряд не соединится с нами завтра, вследствие происшедшего с ним случая. Дело было так: