Роман Белоусов - Граф Сен-Жермен Страница 11

Преемником Тимура был пятый из двадцати трех его сыновей, победивший остальных, Заман-шах. Шесть лет спустя его ослепил брат Мохамед, захвативший трон. В 1803 году другой брат, Суджа, бросил Мохамеда в темницу и стал владыкой страны. Но Мохамеду удалось бежать и вернуть трон. Однако он так никогда и не получил вожделенный бриллиант «Кох-и-Нур». Заман-шах тайком захватил его с собой в тюрьму и спрятал в штукатурке стены своей камеры. Он поведал об этом лишь брату Судже.

В 1810 году основанная Ахмад-шахом Дурранийская держава развалилась и два несчастных братца Заман-шах и Суджа-шах попросили убежища в Лахоре у магараджи Ранджиту Синха, по прозвищу Лев Пенджаба. Воспользовавшись распрей афганских владык, он провозгласил себя независимым правителем Кашгара, Пешевара и Мультана. О том, что Суджа-шах захватил с собой «Кох-и-Нур», стало известно Ранджиту Синху. Он вознамерился завладеть бриллиантом за то, что предоставил убежище Судже и его семье. Но тот всячески противился этому. То заявлял, что бриллиант заложен у менялы, то уверял, что он потерял его вместе с другими своими драгоценностями. А однажды послал Синху крупный топаз, заверяя, что это и есть столь желанный ему бриллиант. После того как при дворные ювелиры осмотрели подаренный камень и не признали, что это «Кох-и-Нур», Лев Пенджаба пришел в ярость. Он повелел оставить обманщика и его домочадцев без воды и пищи. Только тогда Суджа-шах согласился передать Синху бриллиант.

Ранджит Синх очень гордился тем, что он владеет «Кох-и-Нуром», ибо был уверен, что «тот, кто владеет «Кох-и-Нуром», правит миром». Он носил его на браслете между двумя бриллиантами поменьше, видимо чтобы подчеркнуть его ценность и значение.

С тех пор «Кох-и-Нур» находился в Лахоре вплоть до 1849 года, когда Пенджаб был аннексирован англичанами. По Лахорскому договору махараджа Дхулип Синх (сын Ранджита Синха) должен был передать в качестве репараций все свои сокровища в собственность английской Ост-Индской компании. Особым пунктом предусматривалось, что «бриллиант под названием «Кох-и-Нур», взятый у Суджи-шаха махараджей Ранджитом Синхом, должен быть передан махараджей Лахора британской королеве».

Персонально отвечал за выполнение этого пункта английский генерал-губернатор лорд Дэлхаузи. Он считал, что преподнести бриллиант королеве должен сам побежденный махараджа, тогда это не будет выглядеть подарком с его стороны, иначе говоря, милостью. Однако план этот не состоялся.

Доставить «Кох-и-Нур» из сокровищницы Тошаханы, близ Лахора, где он хранился, поручено было сэру Джону Лоджину. Старик казначей, передавая ему бриллиант, заявил, что теперь у него как гора с плеч свалилась (можно понять как игру слов, ведь «Кох-и-Нур» — «Гора света»). При этом старик добавил, что этот камень был причиной смерти многих людей, поэтому ни он сам, ни члены его семьи никогда не чувствовали себя в безопасности. Сэр Лоджин доставил и передал камень пенджабскому правительству, состоявшему из трех членов — сэра Генри Лоуренса, его младшего брата Джона и К. К. Мозеля. Хранение бриллианта поручили Джону Лоуренсу, наиболее аккуратному, практичному и деловому из всей троицы. Но они ошиблись в своей оценке.

Джон Лоуренс положил бриллиант в коробочку и сунул ее в карман жилетки. Переодеваясь к обеду, он отбросил жилет в сторону и забыл думать о доверенном ему сокровище.

Шесть недель спустя от генерал-губернатора пришло распоряжение немедленно доставить «Кох-и-Нур». Старший Лоуренс объявил об этом на Совете правительства. На что его брат Джон сказал:

— В таком случае пошлите за ним.

— Но ведь, насколько мне известно, бриллиант хранится у тебя, — упрекнул его брат.

Тут мысль о его халатности молнией пронзила Джона Лоуренса. Он пришел в ужас. Позже он рассказывал, что в тот момент лишь пробормотал про себя: «Ну вот, в такую передрягу я еще не попадал в жизни!» Но, собравшись, и вида не показал.

— Да, да, конечно. Совсем забыл об этом, — сказал он, будто ничего не случилось.

При первой возможности он покинул совещание и бросился домой. С колотившимся от волнения сердцем он вызвал своего старика-слугу:

— У тебя маленькая коробочка, которая еще недавно была в кармане моей жилетки?

— Да, сабиб, — отвечал индус. — Я обнаружил ее и положил в один из ящиков.

— Немедленно принеси ее сюда, — распорядился Джон.

Коробочка была принесена, и Джон, сдерживая волнение, приказал:

— А теперь открой ее и посмотри, что внутри.

Старик вынул комок из бумажек и, медленно разворачивая его, извлек драгоценный камень, даже не подозревая, какое сокровище он держит.

— Здесь ничего нет, — сказал старик, — только кусочек стеклышка.

Джон с облегчением вздохнул, «стеклышко» было целым и невредимым. Он немедленно принес «Кох-и-Нур» в Совет, где тотчас же занялись подготовкой к его отправке. Камень из Лахора надо было доставить в Бомбей. Тогда это был рискованный маршрут, дороги кишели грабителями. Но все обошлось. И генерал-губернатор, увидев бриллиант, не удержался от восклицания: «Он просто великолепен!»

Лорд Дэлхаузи, которому довелось передать сокровище в казначейство Бомбея, вспоминал: «Я привез камень лично и никогда еще в жизни не был таким счастливым, чем в ту минуту, когда входил в здание Бомбейского казначейства. Бриллиант был зашит в моем поясе, один конец которого был привязан к цепи, намотанной вокруг моей шеи. Я не снимал пояс ни днем, ни ночью, за исключением одного раза, когда пришлось пояс оставить на хранение капитану Рамсею (который вместе со мной знал о том, что я везу и, как и я, отвечал за сохранность камня). Рамсей запер его в казначейский ящик, получив от меня строгую инструкцию сидеть на нем верхом до моего возвращения. Боже, — восклицал в конце письма лорд, — какое счастье наконец избавиться от этого камня!»

В апреле 1850 года «Кох-и-Нур» был отправлен из Бомбея на судне «Медея» в Англию. На корабле никто не знал о бесценном грузе, кроме двух офицеров, которым было поручено охранять курьерский ящик, где лежал драгоценный камень, — подполковника Макесона и капитана Рамсея.

С некоторыми незначительными приключениями (буря, холера на борту) «Медея» прошла маршрутом вокруг Африки и вошла в порт Плимут, где на берег сошли пассажиры и была сгружена почта. «Кох-и-Нур» продолжил свое плавание до Портсмута. Отсюда офицеры, охранявшие бриллиант, доставили его в «Ост-Индия хауз», где и передали бриллиант председателю компании. Он и вручил «Кох-и-Нур» 3 июня 1850 года лично королеве Виктории в Букингемском дворце.

В 1851 году бриллиант демонстрировали на Всемирной выставке в лондонском Гайд-парке. К этому моменту еще сохранялась первоначальная его огранка. Но в 1852 году камень, к сожалению, был переогранен, его вес при этом уменьшился со 191 до 108,9 карата. Королева Виктория носила «Кох-и-Нур» в качестве броши; после ее смерти камень был причислен к королевским регалиям; он был укреплен в центре переднего креста государственной короны. Затем его вставили в новую корону, изготовленную фирмой «Гаррард и К°».