Ольга Клюкина - Святые в истории. Жития святых в новом формате. XVI-XIX века Страница 11

Примерно в это же время и Ульяна Осорьина потеряла двух сыновей: один из них был убит кем-то из дворовых людей, другой погиб на царской службе.

Ее свекор и свекровь дожили до глубокой старости и умерли в тот год, когда Георгий находился в Астрахани. Ульяна с честью похоронила родителей мужа, раздав на помин их души богатую милостыню.

Когда муж вернулся со службы, Ульяна стала умолять отпустить ее в монастырь, но он не согласился. Георгий тоже тяжело переживал трагическую гибель двух взрослых сыновей, видя в этом проявление гнева Божьего. Посовещавшись, они решили с Ульяной отныне жить как брат с сестрой («вкупе жити, а плотнаго совокупления не имети»), и прожили так около десяти лет, до самой смерти Георгия.

После смерти мужа Ульяна не ушла в монастырь, но как бы оставила заботы о мирском. Делами в имении управляли ее выросшие сыновья, взяв мать под свою опеку.

Все свои дорогие шубы, украшения, теплую и богатую одежду Ульяна раздала нищим и даже в морозы ходила в сапогах на босу ногу. И сколько ей ни покупали новую шубу или сапоги, она снимала их с себя, если видела продрогших нищих.

Многие в Лазаревском относились к Ульяне уже как к блаженной Христа ради, особенно после одного памятного случая. Как-то зима выдалась настолько холодной, что под ногами земля трескалась от мороза и птицы замерзали на лету. На какое-то время Ульяна перестала ходить в Лазаревский храм и молилась дома. Однажды священник в церкви услышал голос от иконы Божией Матери: «Пойди и скажи милостивой Иулиании, отчего она не ходит в церковь? И домашняя ее молитва угодна Богу, но не так, как церковная.

Вы же почитайте ее, ей уже шестьдесят лет, и на ней почивает Дух Святой».

Священник в страхе прибежал домой к Ульяне, упал ей в ноги и рассказал про услышанное. Ульяна постаралась его разубедить, что все это ему только привиделось («есмь аз грешница»), но после этого случая даже в сильные морозы стала приходить на службу в храм.

В этом эпизоде из повести интересно указание и на возраст Ульяны – 60 лет, значит, эта история случилась уже где-то в самом конце XVI века.

В 1598 году умер царь Федор Иоаннович, последний из династии Рюриковичей. В феврале собравшийся в Москве собор выдвинул на престол Бориса Годунова, и при нем, несмотря на все усилия нового правителя, страна стала погружаться в пучину новых бедствий.

Лето 1601 года выдалось необычным: каждый день, без перерыва, лили сильные дожди, не давая вызревать хлебу, который стоял зеленым, как трава. А в конце августа, на Успение, неожиданно ударил мороз и побил все, что где-то выросло: и рожь, и овес, и пшеницу. Весной оказалось, что погибли и все озимые.

На полях Осорьиных тоже «не прорасте из земли всееное», в имении вымерли все лошади и домашний скот.

Неурожаи продолжались три лета подряд. Историки подсчитали, что за это время голодной смертью вымерла почти треть населения всего

Московского царства. Царю Борису Годунову пришлось открыть все свои амбары для взбунтовавшихся от голода толп, но это была капля в море.

Люди вымирали от голода целыми семьями и дворами. Как пишет Дружина Осорьин, народ дошел до того, что ели самое скверное мясо и даже человеческую плоть. Многие от отчаяния бросали свои дома и уходили в разбой, по всей стране образовались разбойничьи шайки, добывавшие пропитание грабежом чужих имений.

Ульяна давно распродала из дома все ценные вещи – даже дорогие оклады с образов были обменены «на жито» – и умоляла детей и слуг, чтобы они не запятнали себя воровством и разбоем.

Когда же в доме не осталось «ни единому зерну», Осорьины вместе со всеми слугами решились на переезд в свое нижегородское имение Вочнево, где еще оставались кое-какие припасы.

Но после очередной голодной и лютой зимы и в Вочнево пришла безысходная нужда. По весне Ульяна велела отпустить на волю всех слуг, остались лишь те, кто сами не захотели покинуть свою госпожу и ее детей.

Дружина Осорьин пишет, что его мать всю жизнь молилась дома перед иконами Спасителя, Богородицы и Николая Угодника («всю надежду на Бога и на Пречистую Богородицу возглагаше и великого чудотворца Николу на помощь призываше»).

Теперь от старости и слабости она совсем не могла ходить в церковь и молилась дома, также «поминая святого Корнилия, яко не вреди его и домовая молитва, и иных святых».

«…И всякому естеству, ох! и горе! восклицающу», – говорится о лютых годах на Руси в начале XVII века в «Сказании Авраамия Палицына». Но Ульяна Осорьина будто уже не принадлежала ко «всякому естеству». Все эти три страшных, голодных года она, к удивлению домочадцев и слуг, пребывала в ровном и светлом состоянии духа, утешая отчаявшихся. «Ни опечалися, ни смутися, ни поропта… и не изнеможе нишетою, но паче первых лет весела бе», – пишет ее сын.

Вдова Ульяна Устиновна Осорьина умерла в начале января 1604 года – так же тихо и незаметно, как прожила свою жизнь.

Перед смертью она жалела лишь о том, что не сподобилась принять монашество «ради грехов своих». Но окружившие ее смертный одр домочадцы запомнили: когда Ульяна предала Богу душу, все «видяша около главы ее круг злат, якоже на иконах около глав святых пишется».

Тело Ульяны Устиновны отвезли в муромскую землю и похоронили в церкви Святого Лазаря рядом с мужем, Георгием Осорьиным.

О необычайной щедрости доброй вдовы Ульяны Лазаревской в народе долго ходили легенды. Одна из них, записанная Дружиной в его «Повести», напоминает историю святого

Прохора-лебедника. С наступлением голодных времен на Руси этот сострадательный монах Киево-Печерского монастыря научился печь хлеб из лебеды, и по его святым молитвам хлеб из травы был сладким и вкусным. Своим чудесным хлебушком, а еще добытой из пепла солью Прохор-лебедник много русских людей в XII веке спас от голодной смерти.

А в начале XVII века Ульяна Осорьина, дойдя в Вочнево до края нужды, научила слуг выпекать хлеб из лебеды вперемешку с древесной корой.

Окрестные помещики удивлялись и даже упрекали нищих: зачем вы ходите к ней? Чего взять с бедной вдовы, которая и сама помирает с голоду?

«– А мы вот что скажем, – отвечали нищие, – много обошли мы сел, где нам подавали настоящий хлеб, да и он не елся нам так всласть, как хлеб этой вдовы…

Тогда соседи помещики начали подсылать к Иулиании за ее диковинным хлебом».

Отведав хлеб Ульяны, соседские помещики согласились, что нищие были правы, и с удивлением говорили между собой: «Мастера же ее холопы хлебы печь!»

Другая легенда повествует о том, как Ульяна Осорьина встречала последнюю в жизни Пасху.

В середине Великого поста она написала в Муром письмо своему зажиточному родственнику Федору Никифоровичу Дубенскому, умоляя его прислать в Вочнево хоть какое-то продовольствие. Федор Никифорович снарядил подводу, отправив с ней в нижегородские земли двух слуг, Дорошку и Кирюшку, и вручив им послание. В его грамоте говорилось: «На Страшной [Страстной] со всеми запасами быть на месте, чтобы Ульяне к Великому дню была радость, чтобы можно ей было разговеться» – и содержался наказ родственнице быть бережливой.