Людмила Бояджиева - Житие и страсть Жоржа Сименона Страница 11

— Все в порядке?

Будь то в полдень или в пять утра, обед для него был всегда готов».

Уже с первого романа Сименон отстаивает независимую позицию своего комиссара. Мегрэ — нетипичный полицейский, его гуманизм выше буквы закона. В финале Мегрэ дает возможность пойманному преступнику Гансу покончить с собой — ведь это для него лучший выход, чем томительный судебный процесс, который, скорее всего, закончился бы вынесением смертного приговора.

Сочувствие сбившемуся с пути человеку станет неизменной чертой Мегрэ во всех его делах, сочиненных Сименоном.

Поражает наблюдательность и отличное знание жизни двадцати шести летнего автора. Он проявляет далеко не поверхностную осведомленность во всем, что берется описывать: в марках спиртного, в дамском белье, меню фишенебельного ресторана, или устройстве полицейских служб. Он лихо строит сюжет и умело держит напряжение. При всей стремительности действия не упускает точные детали, воссоздающие обстановку, настроение разных эпизодов — ловит запахи, звуки, летучие тени. Если учесть, что писался роман сразу набело и в столь короткий срок, то труд Сименона можно считать феноменальным. Однако факт остается фактом: никаких литературных негров у Сименона никогда не было, даже в годы расцвета славы. А тем более — на затопленной барже.

Уже в первом романе о Мегрэ заметен огромный опыт в уголовных делах, накопленный молодым писателем. Не даром молоденький репортер «Газет де Льеж» не ленился наведываться в полицейское управление, установив прочные связи с органами, ведущими борьбу с преступностью. Почти ежедневно приходил он в кабинет начальника уголовного розыска и присутствовал при утренних докладах комиссаров полиции, психиатрическом обследовании арестованных. Он не тратил времени даром и не скользил по поверхности. Серьезно изучил работу полицейских инспекторов и комиссаров, проник в технические и психологические тонкости их труда, словно чувствуя, что знания и наблюдения в области юриспруденции пригодятся для создания глубоких, обоснованных коллизий детективных романов.

Роман «Питер–латыш» удался. Поставив финальную точку, Сим мог бы удовлетворенно потянуться, хрустя всеми косточками, кабы не рисковал свалиться в протухшую воду. Собрав писательские причиндалы — машинку и готовый текст, он спихнул в воду ящики, служившие обстановкой «кабинета». Во все стороны брызнули по дощатым стенам писклявые крысы. Выбравшись на палубу баржи, хорошо потрудившийся писатель огляделся — всего лишь полдень, начало весны, начало интересного путешествия. О том, что он стоит на пороге феноменальной литературной славы, Сименон не догадывался.

3

Основные развлекательные романы Сименон публиковал у Артэма Фейяра, ему же и послал рукопись о Мегрэ. Красивый мужчина с серебристыми висками считался успешным издателем, у него был опыт и нюх. Успех сделал Фейяра самоуверенным. Его высказывания о литературе грешили категоричностью.

Послав ему рукопись, Сименон ждал ответа в Дельфзейле. Неожиданно пришла телеграмма из Парижа с коротким текстом: «срочно приезжайте».

Жорж поторопился и вскоре стоял в кабинете Фейяра. На столе издателя он увидел свою рукопись.

Матерый профессионал в сфере книжного бизнеса, сделал страдающее лицо:

— Мой дорогой Сим, вы меня удивляете. Поверьте, я знаю, что говорю — издатели всегда знают, что говорят — ваша идея дурна. Вы идете против всех правил, и я вам сейчас это докажу. Во–первых, ваш преступник не вызывает ни малейшего интереса, он не плохой и не хороший — этого–то публика как раз не любит. Во–вторых, ваш следователь заурядная личность; он не обладает особым интеллектом и сидит целыми днями за кружкой пива. Это ужасно банально, как вы хотите это продать?

Сименон лишь усмехнулся и взял со стола папку с рукописью.

— В Париже найдется издатель, умеющий оценить мой роман. — Он держался непринужденно, хотя вовсе не был уверен, что этот опыт с напористым комиссаром полиции оказался удачным

— Ладно, оставьте текст мне. Попробуем опубликовать, посмотрим, что выйдет, — смилостивился Фейяр и, сам того не сознавая, дал «зеленый свет» целой эпохе в истории детективного жанра. Вышло то, чего никто не ожидал — роман раскупили мгновенно и Фейяр решил выпустить целую серию с участием полюбившегося публике комиссара.

В течении двух последующих лет романы о Мегрэ выходили каждый месяц. Когда шеренга книжек в глянцевой обложке выстроилась на книжной полке, Сименон, наконец, решил освободиться от детективного жанра, что бы заняться настоящей литературой. Вернувшись в Париж, он заявил Фейяру:

— Я обожрался всем этим. Хочу проститься с Мегрэ. Я чувствую себя способным написать настоящий роман без трупов и полицейских.

Фейяр, отличавшийся прекрасными манерами, схватился за голову и затопал ногами. Сименон впервые увидел его в бешенстве.

— Не смейте! Не смейте говорить мне глупости! Успех вскружил вам голову, и вы вообразили, что снова добьетесь его, если станете писать не детективы, а психологические романы. Вспомните о Конан Дойле — он не мог больше слышать о Шерлоке Холмсе, а ведь остальные его романы были чуть ли не катастрофой. Вас ждет именно такое будущее.

— Возможно.

— Сименон, давайте проведем простые подсчеты. Если, конечно, деньги вас интересуют и вы не получили наследство от американского дядюшки–миллионера?

— Меня интересуют деньги. Но еще больше — настоящая литература. А не скороспелые поделки.

— Приведу простой аргумент: за каждого нового «Мегрэ» вы будете получать вдвое больше, чем за пять–шесть «умных» романов.

— Но эти романы — мое главное дело.

— К сожалению, настоящая литература всегда плохо расходится. Кого интересуют тяготы и страдания маленьких людей, описанных с занудной дотошностью? То, что вы называете «психологизмом» совершенно не волнует читателя.

— Тогда назовите занудами Золя, Толстого или Достоевского!

— А вы попробуйте продать Толстого или Достоевского! Прогорите, дорогой друг. Пойдем на компромисс: вы крайне продуктивный автор и сможете совмещать оба направления… ну как бы — удовлетворять жену и успевать сходить «налево». У некоторых это отлично получается, — Файяр, наслышанный о похождениях Сименона, игриво подмигнул.

— Попробую. — Нехотя согласился Сименон. — Но серьезную литературу я не оставлю.

Он продолжил работать в двух направлениях: «подхалтуривал» с Мегрэ и писал настоящие романы, изданные Фейяром: «Дом на канале», «Люди в доме напротив», «Красный осел», «Семейство Питар». К сожалению, как и предсказал Файяр, несмотря на глубинный психологизм и все приметы «настоящей литературы», они не пользовались особым интересом читателей.