В. Малягин - Преосвященный Зосима, епископ Якутский и Ленский. Книга памяти Страница 12

Как-то, во время пребывания в Бердянске, произошел такой случай. Отец Геннадий позвонил домой и узнал, что его племянника Женю укусила крыса. Она бежала по улице, а мальчик встал у нее на пути, чтобы защитить двух малышей, которые в это время играли в песке. Крыса взобралась по одежде и укусила Женю за руку. К вечеру у него начался жар, в бреду он видел открытый гроб. Врачи не знали, что предпринять, и родственники были в отчаянии. Отцы стали советоваться. Отец Зосима предложил: «У меня есть очень хороший канон за болящего, давайте, прочтем, а уж там – положимся на волю Божию...» Так и сделали. Назавтра отец Геннадий пошел на почту звонить родителям и узнал, что Женя пошел на поправку...

Закончить хочется одним воспоминанием. Перед вкушением трапезы, после молитвы, священник должен благословить стол. Здесь-то и начиналась главная трудность: отец Геннадий и отец Зосима по многу раз предлагали друг другу благословить стол, но по смирению ни один не решался сделать это первым.

Скромность, искренность, смирение, верность, терпение, любовь, мужество – вот что двигало этими людьми до последней минуты их жизни. Мы все знаем о былинных богатырях. Как радостно, что русские богатыри духа до сих пор живут среди нас...

Крестный ход в скиту прп. Сергия Радонежского

Иеромонах Михей (Гулевский):

Вместе с нашим духовником архимандритом Алексием (Поликарповым), который в Лавре был игуменом, помощником архимандрита Кирилла (Павлова), мы перешли в Данилов монастырь. Батюшка Кирилл благословил нас поехать с нашим духовником, чтобы посильно помогать ему Тогда братия была еще не очень устроена, почти все были новоначальные... Пока монастырь устоится, лет десять должно пройти.

Иеродиакону Зосиме дали послушание заведовать офисом – прием гостей, организация экскурсий... Помогал он отцу наместнику и во многих других вопросах. А когда он стал священником, особенно проявился его дар любви и утешения. И народ к нему потянулся. Ведь самое главное качество пастыря – молиться за своих чад и передавать любовь Христову в сердца ближних. У нас в монастыре я не знаю ни одного человека, который бы его не любил.

Жизнь монашеская тонкая, искушений в ней немало, а он все близко к сердцу принимал, иногда даже слишком. Мы были друзьями, и друг друга поддерживали. Я тогда иконной лавкой заведовал, помогал ему украшать офис иконами, а он мне давал мудрые советы и по жизни, и по хозяйству, которым я занимался. Даже название лавке придумал: «Медовый Спас»...

Инокиня Евфросиния (Миронова):

Он был хорошим духовником и оставался им до конца, даже став епископом. У него окормлялись и миряне, и монашествующие. Но особое попечение владыка имел о женском монашестве – бывал во многих женских монастырях, окормлял сестер. Сам постригал многих. Он говорил, что подвижницы-монахини, если живут свято, часто достигают больших духовных высот, чем монахи в мужских монастырях.

Когда я стала насельницей Полоцкого Спасо-Евфросиниевского монастыря в Белоруссии, владыка тоже туда приезжал, передал много святынь, помог сделать несколько мощевиков, своими руками вложив туда мощи святых. Помню, какой это был праздник для нас! Иеромонах Зосима вкладывал мощи, а мы молились, читали акафисты, помогали варить воскомастику. И хотя закончили только под утро, никто не чувствовал усталости. Владыку и при жизни ежедневно там поминали, и сейчас молятся об упокоении его души.

Игумен Иона (Займовский):

В Данилов монастырь отец Зосима пришел иеродиаконом. Послушание первое ему дали – стоять за свечным ящиком. А я тогда был старшим по свечному ящику, поэтому мы работали бок о бок. Запомнилось, что он сразу повел себя очень смиренно и доброжелательно. А надо сказать, что на его месте другой вполне мог бы повести себя, что называется, с достоинством: ведь он пришел к нам из Лавры, а Данилов, особенно в те годы, во многом старался брать пример именно с Лавры Преподобного Сергия. Но он был смиренным, это бросалось в глаза и всех нас к нему располагало...

Он был человеком разносторонним, и нас связывало очень многое: вместе мы могли и почитать молитвенное правило, и святых отцов почитать с последующим обсуждением, и просто отдохнуть.

Нина Леусенко:

Господь любит всех, но разными путями приводит нас к Себе. Гордых и самоуверенных – через скорби, как это было со мной...

Когда я дозрела до того, что осознала необходимость духовного окормления – я начала искать духовника. Путь этих поисков был непростым, полным заблуждений и ошибок.

Многое было непонятным и в церковной жизни, и в Священном Писании. Меня это задевало: как, имея высшее образование; я не могу понять, казалось бы, простых вещей? Сначала посещала воскресную школу при одном храме, а чуть позже попала в Данилов монастырь. Появилось благоговение к монашествующим, я ощущала, что это не обычные люди, а ангелы земные. Особенно радовалась, когда видела молодых монахов: как рано они пришли к Богу!..

Однажды стояла в исповедальне монастыря и не могла решить, к кому пойти на исповедь. Вижу: к одному молодому батюшке стоит большая очередь, а от него отходит после исповеди женщина моего возраста с абсолютно умиротворенным лицом. Я спросила, что это за священник, а она в ответ: «Это священник от Бога...»

И я встала в длинную очередь к иеромонаху Зосиме. Меня удивило, что, видя меня в первый раз, он говорил со мной так, будто я ходила к нему постоянно, давал советы, принял искреннее участие в моих трудностях. Конечно, мне захотелось ходить к нему всегда...

Архимандрит Даниил (Воронин):

Отец Зосима относился к той категории духовников, которым от Бога дана именно эта благодать духовничества. Его сердце было любвеобильно. И поскольку мир горний живет по закону любви, то связь между духовником и его чадом в этом мире не прерывается никогда. Я думаю, владыка Зосима своей молитвой эту связь со своими духовными чадами никогда не прерывает. И тот, кто обращается к нему за помощью, обязательно получает его молитвенную поддержку. Он был человеком необычным, любвеобильным, а просьбы таких людей, я верю, Господь слышит...

С иеромонахом Никоном (Пашковым). 2004 г

Игумен Иннокентий (Ольховой):

Для иеромонаха в монастыре, который плотно занят на послушаниях, который постоянно исповедует, любая просьба о совершении дополнительных треб – допустим, кого-то пособоровать, причастить, исповедовать – это дополнительная нагрузка. Тяжело бывает, просто физически тяжело. А отец Зосима откликался с такой готовностью, как будто только и ждал этого. К нему подойдешь (он еще не был владыкой), скажешь: «Отец, надо поисповедовать, а то все заняты...» – «Конечно, – отвечает, – пусть приходят, всегда рад». И видишь, что он действительно рад. Вот это неформальное – не по привычке, не по долгу – отношение к своим священническим обязанностям совершенно драгоценно.

Игумен Иов (Талац):

Вспоминается один нерядовой случай, произошедший с отцом Зосимой. Как-то, уже будучи насельником Данилова, он возвращался в Москву из Сергиева Посада вечером на электричке. Надо сказать, что он регулярно приезжал в Лавру – по делам, помолиться, увидеться с друзьями. И вот в вагоне подходит к нему женщина и начинает раздеваться. Ясно, что она была одержимая, и враг искушал. Люди вокруг в ужасе: что делать?.. Вдруг он ей говорит: «Именем Господа Иисуса Христа тебе говорю: сесть!» И тут она садится и перестает раздеваться. Но враг ее крутит, и она говорит: «Я не могу...» Но он велит ей сидеть. – А мне нужно сейчас выходить! – Я тебе скажу, когда надо выходить, а сейчас будем молиться! И вот они подъезжают к станции, а он начинает:

– Господи!..

– Господи...

– Иисусе Христе!..

– Иисусе Христе...

– Сыне Божий!..

– Сыне Божий..

– Помилуй мя грешную!..

– Помилуй мя грешную...

– А теперь: беги!..

Она пробкой вылетает из вагона, и тут же закрываются двери...

После этого случая он не раз говорил, что нам, монахам, надо быть вдвойне осторожными и стараться избегать ситуаций, в которых можно подвергнуться такому вот искушению...

Протоиерей Димитрий Иванов:

После его перевода в Данилов монастырь у нас вновь появилась возможность видеться и общаться чаще. Я регулярно навещал его в его монастырской келье. Ярко проявилось в это время его гостеприимство: он всегда искренне радовался встрече и никогда не отпускал гостя от себя без какого-нибудь подарка. Это могла быть редкая книга, монастырский мед (в меде он разбирался как профессионал!), какая-нибудь интересная вещь. Порой, заходя к нему, я с неловкостью представлял себе, как он сейчас начнет перерывать всю келью в поисках какого-нибудь подарка...