Константин Ривкин - Ходорковский, Лебедев, далее везде. Записки адвоката о «деле ЮКОСа» и не только о нем Страница 12

Нам, своим коллегам, Юрий Шмидт рассказывал, что, когда появилось на свет «дело ЮКОСа» и методы расправы с компанией и ее руководителями не оставили сомнений в неправовой мотивации задействования мощнейших сил уголовной юстиции, он сразу понял, что его место в рядах доверенных лиц Михаила Ходорковского. Получилось так, что если на первом процессе ему досталась защита по налоговому обвинению по ст. 198 УК РФ, то по второму делу Шмидт развернулся в полный рост на ниве правозащитной деятельности, успешно вычленяя из обильной фактуры убедительные свидетельства наличия политической основы преследования наших подзащитных.

Прошедший, как говорится, огонь, воду и медные трубы, Юрий Маркович не особенно стеснялся в выражениях, когда начинал говорить о том, как ведут себя власти по отношению к ЮКОСу, его сотрудникам и основным акционерам. И, надо признать, его возраст и опыт были тем тормозом, который, как правило, задерживал на какое-то время негодующую реакцию судейских деятелей на выслушиваемые нелицеприятные откровения.

В первом процессе координатором команды Платона Лебедева был Евгений Бару – известный московский адвокат с без малого сорокалетним стажем. Ему принадлежит заслуга подбора в успешно проработавшую свыше восьми лет группу единомышленников, каждый из которых отлично знал свое дело. Сам он, помимо руководства командой, сосредоточился на работе по подготовке материалов для Европейского суда и текста соответствующих жалоб, включая медицинскую часть проблемы, связанную с неудовлетворительным состоянием здоровья Лебедева и качеством оказываемой ему в условиях СИЗО врачебной помощи.

Координатором команды Ходорковского на втором процессе был, и остается на момент написания этих строк, Вадим Клювгант – человек с очень интересной биографией. Он окончил с отличием широко известное среди юристов своей сильной школой учебное заведение – Свердловский юридический институт, после чего более десяти лет работал следователем в милиции. В 1990 году был избран народным депутатом РФ, являлся членом Верховного Совета РФ, секретарем Комитета Верховного Совета по вопросам законности, правопорядка и борьбы с преступностью, был членом Конституционной комиссии, разрабатывавшей проект ныне действующей российской Конституции. Кроме того, в его послужном списке работа главой администрации города Магнитогорска, директором по внутрикорпоративным вопросам, старшим вице-президентом нефтяной компании «СИДАНКО», вице-президентом ОАО «Тюменская нефтяная компания». Обладая и успешно используя весьма объемный багаж знаний и опыта как в области уголовного материального и процессуального права, так и в цивилистике, имеет еще и ученую степень кандидата исторических наук.

Наверное, нет ни одного документа, родившегося в недрах возглавляемой им команды и не прошедшего через его руки. Учитывая опыт и знания Вадима Клювганта, Михаил Ходорковский считал необходимым обсуждать с ним и те свои мысли, идеи и предложения, которые затем читатели видели на страницах газет, журналов и книг. Вероятно, это как раз тот случай, когда отношения клиента и доверителя, зарождавшиеся на почве оказания прежде всего правовой помощи, перерастают во что-то большее, порой даже более значимое.

Выше я уже упоминал Каринну Москаленко. Вряд ли кто-то в юридическом мире не слышал имени человека, первым в Российской Федерации еще в 2001 году одержавшего в качестве российского адвоката победу в Европейском суде по правам человека. С тех пор она занимается представлением интересов тех, у кого возникает потребность искать защиты у этого авторитетного наднационального судебного органа. Выигрыш по обращению Михаила Ходорковского в ЕСПЧ – в значительной степени заслуга Карпины Москаленко.

Она не так часто появлялась в судебных процессах, но мне всегда доставляло истинное удовольствие слушать ее выступления. Это смесь жгучих эмоций, неопровергаемой убедительности и глубокого знания прецедентной практики Европейского суда. Я думаю, что, если бы Карпина Акоповна специализировалась на делах, рассматриваемых в судах присяжных, процент оправдательных приговоров в нашей стране значительно вырос.

Ее достоинства безусловно признают и процессуальные противники. Уже в самом начале судебного процесса в Мещанском суде прокурор Дмитрий Шохин сделал признание: «После яркого и красочного выступления Карпины Акоповны нельзя к ней не относиться с уважением».

В первом деле в команду Лебедева входил адвокат Тимофей Гриднев. Выходец из военной юстиции, давшей современной российской адвокатуре много известных имен, он имел к тому времени уже солидный опыт работы по делам экономической направленности. Ему достались в нашем деле эпизоды, определявшиеся стороной обвинения как обманное завладение акциями ОАО «Апатит» и ОАО «НИУИФ». Он отработал их весьма добросовестно, но мне запомнился другим.

Где-то уже после завершения судебного разбирательства в Мещанском суде местные судейские деятели начали чинить защитникам всяческие препятствия в нормальном ознакомлении с протоколом судебного заседания и приобщенными к нему материалами, поскольку сильно желали наискорейшей передачи дела в Мосгорсуд на кассацию. В этой связи по какому-то касающемуся данной проблемы вопросу мы с Еридневым пришли в кабинет к исполнявшему обязанности председателя судье, и тот заявил нам об отказе в удовлетворении нашего обращения.

Я в первый и, может быть, в последний раз в своей жизни видел, как адвокат орал на судью, да еще так, что в кабинете звенели стекла. Тимофей Владимирович дал волю своему выработанному в военном институте командному голосу, да еще столь мастерски и убедительно по сути, что никаких контрдоводов не последовало, а сама эта шумная сцена не имела затем для него никаких негативных последствий.

К числу людей с интересной биографией относится и Владимир Краснов. За его плечами партийная и комсомольская работа в советское время, служба на дипломатическом поприще, переход в коммерческие структуры и, наконец, адвокатура. Ему по поручению Платона Лебедева пришлось участвовать в значительном числе «побочных» судебных разбирательств (обращение в Конституционный суд, опровержение появлявшихся время от времени в прессе недостоверных сведений и др.), хотя в обоих основных процессах он занимался конкретными эпизодами, связанными с обвинениями в хищениях. Не знаю, можно ли это напрямую поставить в заслугу Владимиру Николаевичу, но так в конце концов получилось, что по итогам первого процесса в Мещанском суде кассационная инстанция переквалифицировала эпизод, которым он занимался, на более мягкую статью – 165 УК (Причинение имущественного ущерба собственнику при отсутствии признаков хищения) с последующим прекращением производства по делу в этой части в связи с истечением срока давности. А во втором случае уже сам Хамовнический суд прекратил уголовное преследование по тому же основанию по обвинению в хищении акций дочерних предприятий ОАО «ВНК», как и искусственно присовокупленную к нему «легализацию». Пожалуй, такой результативности более ни у кого из нас не было.