Федор Раззаков - Алла Пугачева: По ступеням славы Страница 12

— А хоть и я! — парировал я в запальчивости и тут же сообразил, что это заявление вряд ли сойдёт мне с рук…»

Короче, Непомнящий уговорил Пугачёву вернуться на сцену, но сам вынужден был переквалифицироваться в няни, поскольку молодая мама, поймав его на слове, заставила его сидеть с её дочерью. Правда, так продолжалось недолго, так как вскоре к делу воспитания девочки подключилась мама Пугачёвой Зинаида Архиповна. Непомнящий вернулся в «Москвичи», но, к своему удивлению, увидел, что от его режиссуры ничего не осталось. Пугачёва взяла на себя смелость все переделать по-своему: порядок номеров, конферанс, выходы и прочее. По словам Непомнящего: «В глубине души я понимал, что человек с таким уровнем одарённости, как Алла, никогда не станет считаться с чьим бы то ни было творческим самолюбием и понятиями о служебной субординации. Тот факт, что я был режиссёром коллектива, никак не ограничивал её вдохновение и способность перекроить „под себя“ что там программу — целый мир! Быть сапожником без сапог мне тоже не хотелось, и я начал активно искать новое место работы…»

Ровно год прошёл со дня премьеры фильма «Король-Олень», где Алла Пугачёва спела три баллады. Наконец, 4 января 1972 года фильм добрался до голубых экранов. Его показали в самый прайм-тайм — в 19. 45 по московскому времени.

Между тем в начале того года Алла Пугачёва вновь сменила место работы: она ушла из ВИА «Москвичи» и перешла в другой, куда более популярный коллектив — оркестр Олега Лундстрема. Как вспоминает сам мэтр отечественной эстрады: «Это была такая скромная девочка. Мы её прослушали и сразу взяли. Помимо несомненных музыкальных достоинств, я сразу оценил дисциплинированность Пугачёвой, хотя теперь у многих такой факт может вызвать большие сомнения…»

Дебют Пугачёвой на столичной сцене в составе знаменитого оркестра состоялся в начале года. 25 — 27 февраля в ГЦКЗ «Россия» прошли концерты оркестра, посвящённые 15-летию со дня основания коллектива. В представлениях приняли участие артисты, которые в разные годы имели счастье работать у Лундстрема: Галина Ненашева, Валерий Ободзинский. Молодую смену представляли Алла Пугачёва, Майя Розова, Дмитрий Ромашков и Валерий Песельник. Спустя две недели в «Вечерней Москве» появится рецензия Ю. Дмитриева на эти концерты, в которой несколько строк будет посвящено героине нашего рассказа. Причём не самых тёплых строк. Цитирую: «Что касается певцов, то А. Пугачёва, кажется, только начинает, и пока её исполнение лишено теплоты, полного слияния исполнительницы с музыкой…»

После концертов в столице оркестр Лундстрема отправился на гастроли по стране. А в середине сентября Алла Пугачёва в составе оркестра впервые уехала на зарубежные гастроли — в социалистическую Польшу, где проходил фестиваль Лендек Здруй (14 — 28 сентября).

Вернувшись из Польши, оркестр отправился на гастроли в Ленинград. Там судьба свела Пугачёву с человеком, который вскоре станет не только её другом, но и соавтором многих её шлягеров. Речь идёт о поэте Илье Резнике. Вот как он сам об этом вспоминает: «В первый раз я увидел её в Ленинграде в программе оркестра Олега Лундстрема. Клоунесса в цилиндре и с тросточкой пела две или три эксцентрические песенки. Не помню, о чем пела, но помню, как: азартно, иронично, вдохновенно. Талантливо.

Я пришёл к ней с гитарой. Она жила в гостинице «Октябрьская», в неуютном номере с тусклым окном.

— Алла, а ты мне понравилась, — важно сказал певице автор двух отгремевших шлягеров — «Золушки» и «Карлсона». — У меня к тебе дело.

— Песню принесли? — серьёзно спросила певица.

— Да. Слушай.

И я спел ей песню, в которой говорилось о том, что как аукнется, так и откликнется, что я с тобою остался из жалости, что только сердце-то, сердце не свыкнется с тем, что вся доброта расплескалася.

— Это мне? — растроганно спросила Алла.

— Нет, — проникновенно ответил я. — Но мы сейчас её с тобой выучим. И пойдём к N-ой.

Я назвал имя очень популярной тогда, в 1972-м, певицы, проживавшей в этой же гостинице.

Показ провалился.

Наверное, мы слишком волновались, когда пели в два голоса перед вальяжно раскинувшейся в кресле звездой, может, мы просто пришли не вовремя, а может быть, она почувствовала в этой худенькой рыжей девушке будущую грозную соперницу.

А тогда, тогда моя новая компаньонка расстроилась больше меня.

— Не переживай, — сказал я ей.

— Не переживай, — сказала она мне…

— Знаешь, Алла, возьми тогда себе эту песню, — великодушно предложил я.

Но она неожиданно отказалась:

— Я подумала — ты был прав: эта песня для N-ой. Лучше найди что-нибудь другое…»

Между тем ещё летом Пугачёва приняла участие в съёмках очередного фильма. На этот раз это было телевизионное кино — фильм Александра Орлова «Стоянка поезда — две минуты» (Орлов был мужем подруги Пугачёвой актрисы Аллы Будницкой, с которой певицу познакомила Наталья Лебедева — та самая, что была свидетельница на свадьбе Пугачёвой.) Это была бесхитростная музыкальная комедия о том, как молодой врач приезжает на работу в маленький городок и находит там своё счастье. Главные роли в фильме исполняли популярные актёры советского кино: Юрий Белов, Олег Видов, Валентина Теличкина, Алла Будницкая и др. Все песни в картине, написанные творческим тандемом Геннадий Гладков — Юрий Энтин, исполняла Алла Пугачёва. Песен было четыре: «Предчувствие», «Песенка официантки», «Мой городок», «Или — или».

Премьера фильма по ЦТ состоялась 31 декабря, в 21.30 по московскому времени. Таким образом можно смело сказать, что 1972 год закончился под песни в исполнении Аллы Пугачёвой.

Последние концерты Аллы Пугачёвой в составе оркестра Олега Лундстрема в Москве состоялись 24 — 31 марта 1973 года. Они прошли на сцене Государственного концертного зала «Россия». Спустя несколько месяцев Пугачёва из этого коллектива тоже ушла. Она устроилась к мужу, в Московскую областную филармонию. Теперь они гастролировали вместе. За дочь Кристину не волновались — та жила у бабушки с дедушкой в Каунасе. Почему там? Дело в том, что родители Пугачёвой тогда ещё работали и присматривать за внучкой не могли. Молодые отдали было ребёнка в детский сад, в районе Текстильщиков, но та проходила туда лишь пару недель. Затем в саду начались всякие эпидемии, карантины, и здоровьем девочке решено было не рисковать. И её отправили в Прибалтику.

Между тем новое место работы быстро разонравилось Пугачёвой. Муж, конечно, был под боком, но творческого удовлетворения, увы, не было. В сборных концертах участвовало много артистов, поэтому Пугачёвой давали петь не больше двух песен. Ей, естественно, этого было мало, она просила увеличить репертуар, но ей отвечали отказом. Тогда Пугачёва самовольничала: без всякого разрешения исполняла на «бис» третью, а то и четвёртую песни. Администраторы в таких случаях были буквально вне себя от гнева, кричали в лицо дерзкой певицы: «Пугачёва, ты ведь не одна в программе выступаешь! Ты и так в филармонии на птичьих правах! Ещё раз подобное случится — уволим к чёртовой матери!» И ведь действительно уволили. Но Пугачёва без дела не осталась — с помощью матери одного из своих однокурсников по музучилищу устроилась той же осенью 73-го в Москонцерт. А спустя каких-то пару месяцев — в ноябре — распался их брак с Орбакасом. Последний вспоминает: «Все получилось как-то само собой. Помню, я вернулся из Ленинграда, а на столе — записка от Аллы: „Я уехала. Буду такого-то“. Недели через полторы она появилась. Мы в отпуск собирались. А тут она говорит: „Я опять уезжаю“. Ну ладно… Я отправился отдыхать один… Недели через две меня отозвали на работу. Потом вернулась Алла. Мы поговорили и решили пожить отдельно. Подали заявление на развод. Алла нашла вариант размена, и я переехал в Марфино. Единственное, что взял из старой квартиры, — матрас, подушку, телевизор „Горизонт“ и китайский обливной таз. Причём сразу после переезда я уехал на гастроли. Потом, когда вернулся, начал обустраиваться: купил топчан, шкаф, стол, стулья…»