Николай Долгополов - Ким Филби Страница 12

Вскоре после этого заместитель начальника СИС вызвал меня к себе и начал разговор с того, что заявил, что он имел очень много важных консультаций с начальником службы. Я знал, что последует дальше. Хотя начальник службы и не был кадровым разведчиком, он обладал чутьем ко всем происходящим в отделе интригам и не мог не знать о той неприязни, которую вызвал к себе мой босс.

Очень осторожно (что было его привычкой) заместитель начальника спросил меня, готов ли я возглавить новую антисоветскую, антикоммунистическую секцию. Я ответил, что готов, но при одном условии: начальник службы должен сначала получить согласие на это всех заинтересованных служб и департаментов, так как я не мог работать успешно без их доверия. В конце концов отсутствие доверия с их стороны и вызвало падение моего босса.

Начальник службы считал идею хорошей по другим причинам. Это сильно укрепило бы его положение в случае, если что-либо случилось в будущем, так как он смог бы заявить, что назначение не было сделано необдуманно, а лишь после получения одобрения со стороны других служб.

Таким образом, я вступил на пост с письменного одобрения МИ-5 и МИД Англии и устного — других менее заинтересованных служб.

Мое новое назначение вызвало период усиленной активности и непревзойденного интереса, но так как прошло много времени, не стоит вдаваться в детали. Кроме выполнения текущей работы я, как старший офицер контрразведки в СИС, был вынужден выполнять и другие функции. Я участвовал в работе мандатных комиссий, комиссий по назначению, межведомственных разведывательных комитетов. Я был также членом комитета, созданного начальником службы по выработке рекомендаций лая организации работы в мирное время. Комитет работал долго и, по моему мнению, хорошо. Возможно поэтому его рекомендации в большинстве случаев не учитывались.

В последние месяцы войны и после поражения Германии интересы СИС изменились. Во время войны контрразведывательная секция была «козлом отпущения» службы. Старшие офицеры, участвовавшие в операциях наступательной разведки, открыто выступали против предоставления фондов секции 5, мотивируя это тем, что «контрразведка не способствует поражению Германии».

Но с исчезновением германской угрозы операции наступательной разведки потеряли часть своего блеска. Советский Союз (основной противник) был защищен очень хорошо, так как советские власти никогда не разделяли беспечного отношения англичан к контрразведке. Поэтому трудно было ожидать легких успехов. В то же время было признано, что советские разведывательные организации одержали значительное число побед в прошлом и, возможно, все еще одерживали их. В результате этого стало сравнительно легче получать необходимые ссуды и кадры для контрразведывательных целей, и новая секция, появившаяся в результате реорганизации СИС, вскоре стала самой большой в службе. Сотрудники, которые были вызывающе пренебрежительны к контрразведке во время войны, стали приглашать меня на ланч.

В добавление к сравнительно высококвалифицированному персоналу контрразведывательной секции были заложены принципы для обеспечения большей эффективности в работе. Одним из правил было то, что все сотрудники СИС, работающие за границей, должны были пройти стажировку в контрразведке, где особый упор делался на деятельность советской разведки. Постепенно это правило стало выполняться.

Для меня это означало частые поездки за границу для ознакомления резидентов с новыми требованиями и прикрепление к моей секции сотрудников линейных отделов на срок от двух недель до трех месяцев. Больше внимания стало уделяться контрразведке в учебном директорате, и я подготовил для него курс лекций по марксизму-ленинизму, политике СССР, структуре и методам работы советских разведывательных организаций и т. д.

Нашим основным недостатком было невежество. Вспоминая прошлое, забавным кажется, что в то время мне было запрещено сотрудничество с американцами в делах, направленных против Советского Союза.

Англо-советский договор был еще в силе, а Эрнст БЕВИН еще не поссорился с Советским Правительством. Политически опасным было сотрудничать с одним союзником против интересов другого (это заключение не относилось, конечно, к более слабым союзникам, таким как Франция, против которых англо-американское сотрудничество было постоянным).

Я приветствовал запрещение англо-американского сотрудничества в этом вопросе.

В то время O.S.S. не была такой угрожающей и зловещей силой в определении политики США, какой стало ЦРУ в настоящее время. Это запрещение давало мне возможность работать вместо того, чтобы тратить время, обменивая хорошую информацию на плохую. К чести сотрудников O.S.S. следует сказать, что они никогда не ослабляли своих усилий в попытках обойти этот запрет. Когда прямая атака на нашу секцию окончилась неудачей, они выработали особый курс действий и завалили меня предложениями и приглашениями. Начальник нашей службы разобрался во всем и предложил мне есть и пить за счет O.S.S. как можно больше. В настоящее время положение изменилось. СИС и ЦРУ поддерживают тесный контакт, и условия сотрудничества диктуются ЦРУ.

Когда я писал выше об обмене хорошей информации на плохую, я не имел в виду, что вся информация СИС была хорошей. Наоборот, возможно, большая часть времени тратилась нами на отбор ложной и вымышленной информации.

Иногда казалось, что все антикоммунистические элементы в Западной Европе объединены в одну огромную организацию, выдающую дезинформацию, и невозможно было не подозревать, что все это инспирировано советскими разведывательными органами с целью обескровить нас и выжать из нас деньги, энергию и терпение.

Была, например, блистательная дама, известная своим французским и английским коллегам по секретной работе под именем ПОЗ (POZ) — дама, прямо из романов Бальзака, способная сразить любого мужчину блеском своих огромных глаз. Раз в неделю, а иногда, к моему ужасу, и два она доставала копии напечатанных на машинке инструкций советского посольства для ЦК КПФ. И таким разрушающим было влияние тех глаз на начальника службы, что я был вынужден читать эти донесения лично и затем осторожно делать по ним комментарии. Источник, по сообщениям ПОЗ, занимал высокий пост в КПФ. Мой начальник долго гадал, кто же это — Бенуа ФРАШОН? ДЮКЛО? Или сам ТОРЕЗ? Замечательная женщина!

И только из благочестивых мотивов я надеюсь, что ПОЗ умерла и, умирая, не раскрыла, как здорово она служила коммунистическому курсу, заставляя нас тратить время впустую. И снова, как и в случае с O.S.S. / ЦРУ, необходимо сделать корректирующее добавление: работа СИС против СССР стала в настоящее время более гибкой, и все операции проводятся более утонченными методами.