Дмитрий Лихарев - Адмирал Эндрю Каннингхем Страница 12

«Вычислить» дебоширов не составило большого труда. Результатом их демарша стали неудовлетворительные сертификаты. Причем Каннингхэм и здесь умудрился остаться крайним. Позднее он узнал, что все соучастники, кроме него, написали жалобы по инстанции и добились замены своих сертификатов. Каннингхэма известили об этом слишком поздно и его сертификат так и остался в первоначальной редакции.

Завершающим этапом обучения стали 6-недельные курсы по торпедному делу на учебном корабле «Верной». Инструктаж там давали отличный, курсанты учились с большим интересом и действительно много узнали. Там Каннингхэму наконец-то удалось получить сертификат 1 класса. 14 марта 1903 г. он стал «полноценным» младшим лейтенантом. Однако с двумя сертификатами 1 класса и тремя П класса, полученными по окончании выпускных экзаменов, он уже не мог рассчитывать на скорое продвижение по службе. Они надолго закрепили его фамилию в списке младших лейтенантов. Наверное, не будет ошибкой предположить, что именно в ходе этих курсов у Каннингхэма закрепилось недоверчивое и даже неприязненное отношение к «всезнайкам» и «отличникам», ко всему показному, к тем, кто делал карьеру не в плавсоставе, а на кабинетных паркетах. Такая жизненная установка в полной мере проявилась при первом назначении, которое Каннингхэм получил уже в качестве штатного кадрового офицера.

После месячного отпуска Каннингхэму пришло предписание прибыть для прохождения службы на броненосец «Имплекейбл» в составе Средиземноморского флота. В те времена в британском Адмиралтействе по традиции рассматривали Средиземное море как главный потенциальный театр военных действий. Только с приходом Дж. А.Фишера на пост первого морского лорда в 1904 г. пришло и осознание того, что главным потенциальным противником в борьбе за господство на морях в обозримом будущем станет Германия, а не Франция и Россия. Лишь тогда началась передислокация главных сил флота и сосредоточение их в водах метрополии.

Пока же лучшие корабли и лучшие командиры направлялись на Средиземное море. Ядро Средиземноморского флота составляли 12 новейших эскадренных броненосцев, к числу которых принадлежал и «Имплекейбл», вступивший в строй всего 2 года тому назад. При водоизмещении в 15.000 т., он мог развивать скорость до 18 узлов и нес стандартное по тем временам артиллерийское вооружение: четыре 305 мм орудия в двух башнях, 12 пушек калибром 152 мм и еще 22 ствола малокалиберной артиллерии.

«Имплекейбл» по праву считался образцовым кораблем. До прибытия Каннингхэма им командовал капитан 1 ранга принц Луи Баттенберг — немецкий аристократ на английской службе. Человек огромного честолюбия, желавший непременно во всем быть впереди, он с чисто немецкой педантичностью добился от своих подчиненных самого высокого уровня боевой подготовки. Все офицеры и матросы корабля были отлично натренированы и преисполнены гордости за свою образцовость. Царившая на «Имплекейбле» атмосфера Каннингхэму с самого начала, пришлась сильно не по душе. Много лет спустя он писал в своих мемуарах: «Я не вижу ничего хорошего в том, чтобы попасть на корабль такого рода. Там каждый был таким докой в своем деле, что человеку со средней подготовкой или ниже средней даже не позволяли ни к чему притронуться… В составе команды я оказался в таком положении, когда у меня не было практически никакой ответственности и практически нечего было делать. Мне ни разу не доверили вахту в море, и не часто доверяли во время стоянки…. Кают-компания жила по завышенным стандартам и я находил, что мне трудно им соответствовать. Каждый день мы должны были переодеваться к обеду, — в те времена дело неслыханное, — и несвежие воротнички и белые рубашки мичманов могли доставить им много неприятностей».

Ситуация усугублялась тем, что незадолго до прибытия Каннингхэма Луи Баттенберг сдал командование Реджинальду Протеро. Старый знакомый Каннингхэма по «Дорису» к тому времени сбрил свою знаменитую бороду, но тяжелая челюсть, отливавшая синевой, делала его внешность еще более устрашающей. Протеро начал руководить с присущим ему самодурством. Баттенберг в своей требовательности никогда не переходил пределов разумного. Он, например, позволил каждому мичману иметь помимо обычного матросского сундучка еще и сундучок для одежды. «В первый же воскресный обход», — вспоминал Каннингхэм, я заметил, как злобный взгляд Протеро вперился в сундучок для одежды, стоявший на палубе в мичманской каюте. Он буквально взорвался от злости. «Когда я был мичманом, я обходился одним сундучком, и иногда принимал в нем ванну»! — заорал он, — «Старший офицер, выбросить все это барахло за борт»!

Не удивительно, что младший лейтенант Каннингхэм тяготился такой службой. По истечении примерно полугода пребывания на «Имплекейбле» он прослышал, что на миноносце «Локуст» открылась вакансия младшего лейтенанта. Правда, командир «Локуста» лейтенант Э.Б. Даттон пользовался дурной славой среди младших лейтенантов, поскольку спровадил одного или двух со скандалом со своего корабля. Тем не менее, это не остановило Каннингхэма и он немедленно обратился к старшему офицеру «Имплекейбла», чтобы тот испросил разрешения у Протеро о переводе на миноносец. Разрешение дали с легкостью. «У меня сложилось впечатление», — вспоминал Каннингхэм, — «что они оба были рады от меня избавиться».

С «Локуста» начались долгие годы службы Каннингхэма на миноносцах. «Локуст» построили на верфях Лайярда в 1896 г. Он имел водоизмещение 300 т., скорость хода — 30 узлов, был вооружен двумя однотрубными торпедными аппаратами для 18-дюймовых торпед, одной пушкой калибром 76 мм и пятью 47 мм пушками. Команда миноносца состояла из 58 человек.

Жизнь на этом корабле оказалась совсем не легкой. Условия обитания были чрезвычайно стесненными. Отдельная каюта, напоминавшая тесную конуру, полагалась только командиру корабля. Во время шторма «Локуст» подвергался потрясающей болтанке. О том, чтобы приготовить в это время для команды горячую пищу, нечего было и думать. Когда миноносец развивал ход до полного, из его четырех труб вырывались не только клубы дыма, но и языки пламени, что демаскировало корабль ночью. Котлы «Локуста» работали на угле, и во время похода команда машинного отделения была чумазой как ведьмы из «Макбета». Здесь нелишним будет напомнить, что миноносец, согласно канонам того времени, был выкрашен в белый цвет. Поддержание чистоты на этом маленьком, постоянно осыпаемом угольной пылью и сажей, кораблике требовало громадных усилий. Командир же настаивал, чтобы палуба была всегда «белой, как зубы гончей», а металлические и медные части ярко сверкали на средиземноморском солнце. Он вообще был весьма требовательным, этот лейтенант Даттон, получивший командную должность в очень молодом возрасте, благодаря своим способностям и энергии. Младший лейтенант Каннингхэм, если можно так выразиться, оказался на миноносце в роли старшего офицера и потому отвечал за дисциплину, боеготовность и порядок. Другими словами, он получил то. к чему стремился — широкий крут полномочий и большое поле деятельности. Даттон, действительно, многое доверял своему младшему лейтенанту, а тому, в свою очередь, удалось соответствовать высоким требованиям молодого командира. Впоследствии он очень гордился своей службой на «Локусте» и благославлял случай, предоставивший ему возможность попасть на миноносец.