Александр Филюшкин - Князь Курбский Страница 12

В этой ситуации у княжеской аристократии было три варианта поведения. Первый – сопротивление политике Москвы и отстаивание своих древних прав – был абсолютно самоубийственным. Ни один из князей, избравших этот путь, не уцелел.

Второй – признать политическое главенство Москвы при сохранении своих земельных владений, которые при этом меняли статус – из княжений превращались в вотчины, то есть наследственные владения, пожалованные верховной властью за службу. Их владелец обладал в своих владениях полномочиями, близкими к княжеским в уделе: он мог судить местное население, взимать с него налоги, передавать и продавать свои земли без вмешательства верховной власти. Но последняя могла на совершенно законных основаниях в любую секунду вотчину конфисковать – это называлось «взять на государя». Закона, который защищал бы собственность вотчинника перед лицом власти, в России XVI века не существовало. Он появится только... в 1785 году, при императрице Екатерине II. Только тогда в «Жалованной грамоте дворянству» будет сказано, что отнять собственность у дворянина можно только в том случае, если судом доказана его вина в измене и преступлениях против государства.

Был для князей и третий путь. Потеряв свои родовые земли, искать себя на ниве службы московским государям на должностях воевод и наместников, делать придворную карьеру, чтобы добиться чина окольничего или боярина. Получать за службу поместья – временные земельные держания, и даже вотчины – наследственные земельные держания.

Второй и третий пути нередко совмещались. Калитовичам была необходима поддержка родовитой аристократии, в том числе и княжеской, против других княжеских кланов и родов. Чтобы привлечь на свою сторону союзников, московские государи щедро раздавали вотчины и поместья, вводили в свой ближний совет – думу – князей на правах боя(высший думный чин). Отдельные княжеские фамилии мог ли при этом получать в думе значительное представительство. Так, в годы детства Курбского, в 1530-е годы, в Боярской думе было в разное время 12 – 15 бояр и два-три окольничих. В их число входили старомосковские княжата, суздальские, ростовские, ярославские князья и также Гедиминовичи – князья, приехавшие на службу московским государям из Великого княжества Литовского, потомки правителя Литвы Гедимина (1316 – 1341). Число князей в думе в иные годы превышало половину общего состава думы.

Какова была в этой системе судьба ярославских князей, к которым принадлежали Курбские?

Свой род ярославские князья возводили к Федору Ростиславичу Черному (ок. 1240 – ок. 1301), официально причисленному в 1463 году к лику святых. Ярославское княжество было присоединено к владениям Москвы при великом князе Иване III (1462 – 1505). Схема его ликвидации была стандартной. Управляющим землями бывшего княжества назначался государев наместник. Ярославские князья превращались в «служебников» великого князя, лишались своих дворов и вотчин и частично переселялись в Москву и другие земли. Они получали земли уже на правах вотчин и поместий, а не княжений. Их дворяне приносили присягу на верность великому князю. Московские власти провели смотр местных служилых людей и переверстание их земельных владений.

Ярославское княжество было ликвидировано без всякого сопротивления. Историки затрудняются назвать точную дату прекращения его существования, обычно в их трудах фигурируют даты 1463 – 1468 годы, весна – лето 1466-го или 1471 годов. В 1471 году умер его последний правитель, князь Александр Федорович. С 1473 года Ярославль фигурирует в договорных грамотах как владение московских князей[40].

Современники относились к судьбе ярославских князей с сочувствием, но в то же время с некоторым «презрением к падшим». В Ермолинской летописи под 1463 годом помещен рассказ о перенесении мощей ярославских князей-святых Федора Ростиславича и его сыновей Константина и Давида в Спасский собор. Летописец снабдил известие своим комментарием: «сии бо чюдотворци явишася не на добро всем князем ярославским, простилися со всеми своими отчинами на век, подавали их великому князю Ивану Васильевичу, а князь велики противу их отчины подавал им волости и села»[41]. Подобный выпад против ярославских князей-святых говорил о неуважительном отношении летописца к ярославцам, если уж в его трактовке даже святые покровители княжеского рода «явишася не на добро».

Из трех вышеописанных моделей отношений князей с центральной властью большинство ярославских аристократов выбрали вторую и третью. В конце XV – первой трети XVI века мы видим представителей разных фамилий ярославских князей на воеводских должностях, в качестве наместников и т. д. В то же время они были слабо представлены в Боярской думе, достижение боярского чина и придворная карьера для большинства из них оказались проблематичными. Успехи отдельных личностей, добившихся высокого положения в 1530 – 1540-е годы – например, Ивана Пенкова, Ивана и Михаила Кубенских, – принципиально ситуации не меняли. Ярославские князья оказались в непривычной для себя ситуации. Они привыкли принадлежать к элите. А теперь им еще надо было выслужить высокий статус в новом, Московском государстве. Подобное падение с высоты ярославских владык до московских служебников средней руки было, несомненно, очень болезненным для княжеского самосознания. Данным обстоятельством были порождены многие амбиции и комплексы Курбского.

Род Курбских

Основателем рода Курбских, выделившегося из ветви ярославских князей в XV веке, был Семен Иванович. Фамилию они получили, согласно легенде, по родовой вотчине – селу Курбе, расположенному под Ярославлем. Не доверять этой версии нет оснований, но стоит заметить, что ее единственный источник – записки австрийского дипломата Сигизмунда Герберштейна. Он оставил свидетельство, что Семен Федорович Курбский (умер после 1528 года) в начале XVI века владел родовой вотчиной Курбой, от которой и пошла фамилия Курбских.

Однако данная вотчина, видимо, была Курбскими довольно рано утрачена. Известно, что около 1555 – 1557 годов ею обладал не представитель ярославских князей, а гедиминович – князь И. Д. Вельский. В описании ярославских земель 1568/69 года вотчина Курба не упоминается. В 1631 году татарский мурза Алей Шевяков владел Курбой и Сереной, что вместе составляло 1031 четверть земли. Насколько данное имение соотносилось с вотчиной Курбой XV – XVI веков – неясно. Собственно, это все, что мы знаем о «вотчине Курбе».

На страницах документов XV – первой трети XVI века мы видим Курбских в основном на воеводских должностях. В 1483 году Федор Семенович Курбский ходил покорять племена хантов и манси на Северном Урале (в так называемой Югорской земле). В 1499/1500 году этот поход повторил князь Семен Федорович. В 1506 году под стенами Казани были убиты Михаил и Роман Карамыши-Курбские. Владимир Михайлович Курбский был убит в войне с Крымским ханством в 1521 году.