Владимир Ермолаев - Слово о полку Бурановом… Рассказы очевидца Страница 12

Постоишь-посмотришь на великого человека, глядишь — какая-нибудь мудрая молекула с его седой головы упадет и на твою бестолковую башку… Может поумнеешь от его молекулы неимоверно… В масштабах своего стартового полка уж точно…

Случайно он оказался на нашем старте или до него дошла информация о неполадках — неизвестно. Его прибытие на наш старт в планах не значилось, потому как подобные посещения предполагают наличие на старте всех — от командира части до начальника полигона, ну и замполитов всех уровней — это само собой, а как же? Также предполагается к встрече срочная уборка бычков перед сооружением 50-б и солдатиков, вводится хождение с умным видом с документацией под мышкой, ну и т.д.

Отличался Бармин тем, что как и Королев драл всегда своих — гражданских, на военных не особенно обижался, а уж с младшими офицерами — так и вообще мог запросто беседовать на инженерные темы на равных, ну то есть как инженер с инженером. Не часто, конечно, но все же…

Почти всех гражданских при появлении Бармина сдуло за пределы 50-б. Остались преимущественно офицеры и пара барминских замов-помов.

— Чертежи…

Бармин сам развернул документацию стартового стола, блока «Я», расставил руки, уперся в схемы и погрузился в размышления. Все присутствующие почтительно смотрели на него украдкой и имитировали движение собственной мысли.

А движение собственной мысли, вообще говоря, шло у всех в одном направлении — хряснуть по башмаку кувалдометром или ломом. И всего делов! То ли гидравлика «устала», то ли механика поворотного узла закислилась — какая разница! Нужно помочь бедному башмаку методом пинка. А уже потом, после проведения всех запланированных испытаний, после снятия изделия со стартового стола спокойно погонять башмак на подъем-поворот, смазать, почистить, продуть, пропесочить, пропердолить…

Все академики обладают соответственно академическим же манером выражать свои эмоции, пожелания, похвалу, недовольство, ругань матом, в конце концов. Суть этого «академического манера» — едва заметное шевеление бровью, желваком, краем губ, наклоном головы и т.д. То есть движение одной брови означает: «Да Вы, батенька, молодец, знаете ли! Ваша работа заслуживает внимания, и достойна уровня выдающихся достижений инженерной мысли… Весьма, весьма… Зайдите ко мне на недельке, мы обсудим вашу перспективу и предложим вам кое-что интересное…» Другая бровь могла выдать примерно следующее: «Придурок! Баран! Бестолочь тупорылая! Мудозвон неграмотный! Педрила порхатый! Ты что тут намудрил-намудил? Ты сам понял, что ты наизобретал, недоумок! Пшел вон отсюда, видеть тебя не хочу и чтоб духу твоего в моей конторе не было!!!»

Как бы ненароком Бармин взглянул на правый нижний угол чертежа, туда, где «Разраб.», «Исп,», «Утв»… Один из его замов-помов вдруг сел и стал нервно вытирать пот со лба. Никто ничего не заметил и не услышал, но, видимо, «академическая бровь» все-таки шевельнулась…

Наконец в полной бетонной тишине Бармин произнес:

— Лом…

Уж чего-чего, а этого волшебного космического инструмента, палочки-выручалочки отечественной космонавтики было припасено во всех сооружениях, ЗИПах, нычках, бендюгах и прочих секретных полостях стартового комплекса в достаточных количествах… И не потому, что такую заботу проявили наши разработчики или предприятия-поставщики оборудования, а потому, что рядом строился правый старт…

А потому уже через минуту-другую Бармин с ломом в руках шел к ракете. Наш человек!

Вернер фон Браун, великий практик ракетостроения, видимо не был обучен работе с таким инструментом, быть может даже и не догадывался о существовании таких инструментов, а потому и несколько отстал в свое время и с первым спутником и с первым человеком в космосе…

Пакет приподняли так, чтобы можно было увидеть «отказной» башмак и просунуть к нему руку с ломом. Бармин не раздумывая ткнул ломом куда-то, кто-то помог приложить усилие к лому, расшевелили башмак.

— Опускай!

Пакет опустили на стол, все башмаки вошли в блок «Я» и сработали штатно.

Доработки по этой неисправности вылились в стопку мероприятий, кучу чертежей, дополнений и изменений конструкторской документации, методике по устранению и т.д. А товарищи офицеры из боевого расчета стартового сооружения изобрели очень сложный агрегат, который затем и применяли. Потому как башмаки «клинили» всегда, несмотря на вышеперечисленные мероприятия, чертежи, изменения и дополнения. А агрегат назывался «КОЧЕРГА». Раскрываем секретные сведения: Это действительно была КОЧЕРГА! Только очень большая. Из арматурного прутка.

Очень удобно было в похожей ситуации чуть приподнять пакет с изделием, просунуть кочергу к капризному башмаку и дернуть его в нужную сторону!

Без наличия кочерги у боевого расчета изделие даже и не пытались устанавливать на стартовый стол. Она была оформлена как рацпредложение и неотъемлемая принадлежность стартового стола…

— Боевому расчету стартового комплекса доложить о готовности к приему изделия!

— Готов… готов… готов… готов…

— 11-й агрегат, «барминская кочерга» готова?

— Так точно, готова!

— Установку изделия в стартовый комплекс — ПРОИЗВЕСТИ!

Все-таки великая вещь — мудрая молекула с седой барминской головы!

Шпионские страсти

На должность начальника штаба части в 1987 году был назначен Долгов Сергей Александрович. Подполковник, выпускник Можайки, 3 факультет. Умный, толковый, принципиальный мужик. На редкость умело мог совмещать военность и инженерность. За подчиненного мог заступиться перед любым Александром Македонским, но и требовал от подчиненных, как от коня на свадьбе. То есть чтобы голова в цветах, а жопа в мыле… Чтобы младшие офицеры были молодцы и снаружи и по существу занимаемой должности.

При нем часть начала понемногу встряхиваться, вспоминать о форме одежды, которая должна быть по сезону, а не потому что, о том, что вопросительный знак в армии всего один — во фразе «Стой, кто идет?» (Устав гарнизонной и караульной службы ВС СССР), что знамя части должно лежать не в сейфе начальника штаба, а стоять на посту номер один, и что это знамя нужно иногда выносить перед строем по праздничным и торжественным случаям, и годится для этой задачи только разведчик, потому как со строевой подготовкой у него все нормально. Так что — вперед, взбудоражим часть как следует…